День Победы – самый наш!
Даже внукам – самый близкий!
Вот он, дедовский блиндаж,
Ставший гордым обелиском.
Постоим и помолчим.
Так и вижу – две гранаты.
Говорит он: «Я, ребята…»
И уходит без возврата
Бесконечно молодым.
И. Шейнис

Презентация

ДЕНЬ ПОБЕДЫ

КОВАЛЬ Екатерина, 10 лет

В День Победы 9 мая 1945 года солдат, который прошел войну, сидит на большом камне с незаметной улыбкой на лице. И думает, что в годы войны все дышали дымом, пылью, а сейчас все могут чувствовать, как пахнут цветы, деревья, вся природа. Война была жестокая, беспощадная, а сейчас, 9 мая, можно насладиться солнцем и погреться не у огня, который сжигает все вокруг, а на солнце. Послушать, как поют птицы,  как они радуются, что закончилась война. На войне можно только причинить боль, а не принести доброту. Солдат знал, что он воевал не просто так, а ради мира, достоинства и красоты. И после этого он прошел по земле, где лежал пепел сгоревшего дерева. Он отодвинул в сторону пепел, и из него показалась зеленая травинка. И улыбка у солдата стала большой и заметной, а глаза у него заблестели, и показалась маленькая слезинка не от горя, а от счастья!

ДЕНЬ ПОБЕДЫ

ЕВСТЮНИЧЕВА Ксения. 10 лет

Что такое война? Это страх, гнев, непонимание, кровь. В тысяча девятьсот сорок пятом году девятого мая закачивается страшная, беспощадная война. Стоит на крыльце разрушенного дома выживший солдат и думает, что было несколько лет назад. Люди радовались жизни, было чисто, светло, уютно. Дома новые, красивые. Он сравнивал, что было тогда и что сейчас. Он думал, что вот закончилась война и будет всё, как было в прошлом. Никогда солдат во время войны не видел, как летают птицы, цветут цветы! Все было в пыли и дыме! Кто бы захотел расти, летать в небесах? И вот страшный сон закончился, он был длинный и мучительный! И все сразу переменилось: в небе появились проблески нежно-голубого цвета. Яркое, греющее солнце. Стая птиц пронеслась над головой. Ветка сирени душистой, нежной, расцвела тихонько рядом со старым домом. Раньше он сорвал бы ветку, но, пережив войну, он больше никогда так не сделает! Теперь он будет беречь землю и всё, что есть на земле. Он постарается не причинять боль никому не только пулей, но и словом.

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

Видения на холме

Взбегу на холм и упаду в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
Засвищут стрелы будто наяву,
Блеснёт в глаза кривым ножом монгола!
Пустынный свет на звёздных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг в крови и жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя…

Россия, Русь — Куда я ни взгляну!
За все́ твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шёпот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя…

Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времён татары и монголы,
Они несут на флагах чёрный крест,
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окре́ст,
А лес крестов в окрестностях России.

Кресты, кресты… Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они — и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье,
И надо мной — бессмертных звёзд Руси,
Спокойных звёзд безбрежное мерцанье…

Михаил Матусовский

Как много юных полегло...
Как много песен оборвалось...
Как много всходов не взошло...
Как много встреч не состоялось...

Наталья АПУШКИНА

Каким он был, последний час покоя?
Плыла заря над розовой рекою,
Медлительно текла ночная мгла.
И все ясней виденьем горделивым
Вставал зеленый Киев над обрывом,
Торжественно сияли купола.

А мир еще не тронула тревога,
И важный шмель, изладившись к полету,
Жужжал, гудел, как низкая струна.
И заспанная девочка с порога
Махала вслед чужому самолету…
Упали бомбы… Началась война.

Надежда ПОЛЯКОВА

Ты куда собрался, мальчик?
− В детский сад! В детский сад! −
У него румяны щеки
И глаза блестят.

− Ты  куда стремишься мальчик?
− В школу, в школу тороплюсь… −
Там спрягает он глаголы,
Учит басню наизусть.

− Ты куда уходишь, мальчик? −
В юность дальнюю взгляну.
Неподвижными губами
Отвечает: «На войну…»

На стандартном фотоснимке
Взглядом птичку ловит класс.
На стандартном фотоснимке
Двадцать пар веселых глаз.

Ах вы, люди-человеки!
Не дожили до чинов,
Не прославились навеки,
Не добились орденов.

Я гляжу на лица эти,
На ровесников ребят
С убежденьем: на планете
Неизвестных нет солдат.

Просто где-то не записан,
Просто кем-то не учтен,
Просто слишком мало писем
Написал знакомым он.

Ты чему смеешься, мальчик,
Слева, с краю, у окна?
Разве ты не знаешь, мальчик,
Что тебя взяла война?

Ослепила черным дымом,
Пулей клюнула в висок…
− Мне уйти необходимо,
Я не выучил урок.

Я еще не понимаю,
Что такое жизнь и смерть.
Я сбегу сейчас Чапая
В тридцать пятый раз смотреть.

На мое – за партой – место
Сядет кто-нибудь другой.
…Над Солдатом Неизвестным
Вечный светится огонь.

ПИСЬМО АЛЕКСАНДРА ГОЛИКОВА ЖЕНЕ

28 июня 1941 г.

Милая Тонечка!

Я не знаю, прочитаешь ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо. Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку. Улица Островского усеяна трупами в зеленых мундирах, они похожи на больших недвижимых ящериц.

Сегодня шестой день войны. Мы оста­лись вдвоем — Павел Абрамов и я. Ты его знаешь, я тебе писал о нем. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины и не боимся умереть за Родину. Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили за нас, за нашу жизнь...

Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие.

У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая... За нее умереть не страшно... Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли она — могила-то?

Письмо А.Голикова опубликовал 9 января 1964 года в «Красной звезде» подполковник в отставке Т.М.Васин, многое сделавший для розыска материалов о героях-танкистах.

ОДНАЖДЫ…

ШИБЛИЕВА Айнур, 10 лет

Однажды я подумала, как бы мы учились в школе в военное время? Я закрыла глаза и… очутилась в другом месте, в другое время. Вокруг меня были обломки домов, пламя огня, и только школа была почти не тронута. Я захожу в пустую школу. Здесь все изменилось. Как будто я здесь ни разу не была: вещи валялись на полу. И вдруг мою тишину разрушил почти неслышный голос учителя, объяснявшего урок. Я тихо вошла в класс. В школе было настолько холодно, что даже мел в руках учителя трясся. Я тихо села за парту и стала слушать учителя. Учительница рассказывала детям о строении Земли. Только сейчас я заметила, что в классе необычайно тихо. Я повернулась и увидела свою соседку. Ее темные волосы, заплетенные в косы, были растрепаны, и большая слеза катилась по ее щеке. Ватник на ней был порван, из рукавов торчала вата. Ее руки тряслись. И вдруг учительница повернулась к классу и посмотрела на всех грустным взглядом. По ее взгляду можно было понять, что ее объяснения кончены. Внезапно мои размышления прервались голосом моего брата. Я открыла глаза и увидела многоэтажные дома, улыбающиеся лица детей, наслаждающихся жизнью.

Борис ВАСИЛЬЕВ

ЗАВТРА БЫЛА ВОЙНА

От нашего класса у меня остались воспоминания и одна фотография. Групповой портрет с классным руководителем в центре, девочками вокруг и мальчиками по краям. Фотография поблекла, края, смазанные еще при съемке, сейчас окончательно расплылись. Иногда мне кажется, что расплылись они потому, что мальчики нашего класса давно отошли в небытие, так и не успев повзрослеть, и черты их растворило время.

На фотографии мы были в 7«б». После экзаменов Искра Полякова потащила нас в фотоателье на проспекте Революции. Она вообще любила проворачивать всяческие мероприятия. «Мы сфотографируемся после седьмого, а потом после десятого, − ораторства она. − Представляете, как будет интересно рассматривать фотографии, когда мы станем старенькими бабушками и дедушками!»

Мы набились в тесный «предбанник». Искра тут же договорилась, что нас позовут, когда подойдет очередь, и увела весь класс в соседний сквер. И там, чтобы мы не разбежались, не подрались или, не дай бог, не попортили газонов, объявила себя Пифией. Лена завязала ей глаза, и Искра начала вещать. Она была щедрой пророчицей: каждого ожидала куча детей и вагон счастья. «Ты подаришь людям новое лекарство». «Твой третий сын будет гениальным поэтом». «Ты построишь самый красивый в мире Дворец пионеров». Да, это были прекрасные предсказания. Жаль только, что посетить фотоателье второй раз нам не пришлось, дедушками стали всего двое, да и бабушек оказалось куда меньше, чем девочек на фотографии 7«б». Когда мы однажды пришли на традиционный сбор школы, весь наш класс уместился в одном ряду. Из сорока пяти человек, закончивших когда-то 7«б», до седых волос дожило девятнадцать. А из всех мальчиков, что смотрят на меня с фотографии, в живых осталось четверо.

Римма КАЗАКОВА

На фотографии в газете нечетко изображены
Бойцы, еще почти что дети, герои мировой войны.
Они снимались перед боем в обнимку четверо у рва.
И было небо голубое, была зеленая трава.

Никто не знает их фамилий, о них ни песен нет, ни книг.
Здесь чей-то сын и чей-то милый, и чей-то первый ученик.
Они легли на поле боя, − жить начинавшие едва.
И было небо голубое, была зеленая трава.

Забыть тот горький год неблизкий мы никогда бы не смогли.
По всей России обелиски, как души, рвутся из земли.
Они прикрыли жизнь собою, − жить начинавшие едва,
Чтоб было небо голубое, была зеленая трава.

ДМИТРИЙ КЕДРИН

***

Весь край этот, милый навеки, 
В стволах белокорых берез, 
И эти студеные реки, 
У плеса которых ты рос.

И темная роща, где свищут 
Всю ночь напролет соловьи, 
И липы на старом кладбище, 
Где предки уснули твои.

И синий ласкающий воздух, 
И крепкий загар на щеках, 
И деды в андреевских звездах, 
В высоких седых париках.

И рожь на полях непочатых, 
И эта хлеб-соль средь стола, 
И псковских соборов стрельчатых 
Причудливые купола.

И фрески Андрея Рублева 
На темной церковной стене, 
И звонкое русское слово, 
И в чарочке пенник на дне.

И своды лабазов просторных, 
Где в сене — раздолье мышам, 
И эта — на ларчиках черных — 
Кудрявая вязь палешан.

И дети, что мчатся, глазея, 
По следу солдатских колонн, 
И в старом полтавском музее 
Полотнища шведских знамен.

И санки, чтоб вихрем летели! 
И волка опасливый шаг, 
И серьги вчерашней метели 
У зябких осинок в ушах.

И ливни — такие косые, 
Что в поле не видно ни зги… 
Запомни: все это — Россия, 
Которую топчут враги.

М. СВЕТЛОВ

Итальянец

Черный крест на груди итальянца,
Ни резьбы, ни узора, ни глянца,-
Небогатым семейством хранимый
И единственным сыном носимый…

Молодой уроженец Неаполя!
Что оставил в России ты на поле?
Почему ты не мог быть счастливым
Над родным знаменитым заливом?

Я, убивший тебя под Моздоком,
Так мечтал о вулкане далеком!
Как я грезил на волжском приволье
Хоть разок прокатиться в гондоле!

Но ведь я не пришел с пистолетом
Отнимать итальянское лето,
Но ведь пули мои не свистели
Над священной землей Рафаэля!

Здесь я выстрелил! Здесь, где родился,
Где собой и друзьями гордился,
Где былины о наших народах
Никогда не звучат в переводах.

Разве среднего Дона излучина
Иностранным ученым изучена?
Нашу землю — Россию, Расею —
Разве ты распахал и засеял?

Нет! Тебя привезли в эшелоне
Для захвата далеких колоний,
Чтобы крест из ларца из фамильного
Вырастал до размеров могильного…

Я не дам свою родину вывезти
За простор чужеземных морей!
Я стреляю — и нет справедливости
Справедливее пули моей!

Никогда ты здесь не жил и не был!..
Но разбросано в снежных полях
Итальянское синее небо,
Застекленное в мертвых глазах…

ЛЕНИНГРАДСКАЯ БЛОКАДА ГЛАЗАМИ ХУДОЖНИКОВ И ПОЭТОВ

(фрагменты)

Героическая оборона Ленинграда началась 10 июля 1941 г. Первые фашистские бомбы были сброшены на город 6 сентября, а затем город стал подвергаться систематическим массированным налетам вражеской авиации. Один из самых крупных налетов был 19 сентября 1941 г., в нем участвовало 276 фашистских самолетов, в течение дня Ленинград бомбили шесть раз. За время блокады фашисты сбросили нагород более 107 тысяч бомб и 150 тысяч снарядов. Получили повреждения Русский музей, Эрмитаж, Таврический, Мариинский, Строгановский и другие дворцы, была полностью разрушена Пулковская обсерватория, разбиты и разграблены пригороды Ленинграда: Пушкин, Петергоф, Павловск, Гатчина.
Город умирал, но ленинградцы не принимали этого, они боролись и работали. У них было мало еды, света, тепла, но их жизнь продолжалась. В городе выходили газеты, издавались книги, по радио звучали музыка и поэзия, выступа­ли писатели, ученые и деятели культуры. 17 сентября 1941 года по ленинградско­му радио выступил Д.Д.Шостакович: «Я говорю с вами из Ленинграда, в то время как у самых ворот его идут жестокие бои с врагом... Два часа назад я закончил две первые части музыкального произведения...» Это была знаменитая Седьмая симфония.

В бомбоубежище до последнего дня И.Я.Билибин рисовал былинных богатырей Дюка Степановича и Добрыню Никитича, сокрушавших врагов русской земли. В начале сентября 1941 года, когда вражеское кольцо еще не полностью сомкнулось вокруг Ленинграда, Билибину предложили эвакуироваться в тыл, но шестидесятилетний художник ответил: «Из осажденной крепости не бегут, ее защищают». И он стал защищать ее своей кистью. Знаменитый художник, академик, профессор, Иван Яковлевич Билибин умер 7 февраля 1942 года на 152-й день осады Ленинграда в больнице при Всероссийской академии художеств.

Татьяна Сапожникова

Десятого декабря, в тот день, когда перестали ходить трамваи, в Эрмитаже состоялось торжественное заседание, посвященное 500-летию со дня рождения узбекского поэта Навои. После вступительного слова академика И.Орбели и научного доклада А.Болдырева поэт В.Рождественский, прибывший в военной форме с фронта, и сотрудник Эрмитажа Н.Лебедев читали свои переводы стихов Навои, а в витрине в зале стояли фарфоровые предметы с росписью на темы из произведений поэта, специально выполненные к этому дню художником Фарфорового завода имени М.В.Ломоносова М.Мохом. Эти художественные предметы можно было обжечь благодаря помощи расположенной около Эрмитажа базы подводных лодок яхты «Полярная звезда». С нее в кабинет директора Эрмитажа был перекинут провод электросети, что позволило художнику М.Моху свои фарфоровые изделия обжечь в муфельной печи по всем техническим правилам, и они являются лучшими свидетельствами того, с каким подъемом могли работать люди в тяжелейших условиях.

Сильное впечатление производили в первую блокадную зиму пустые и насквозь промерзшие залы Эрмитажа и Зимнего дворца; когда были убраны все экспонаты, то их архитектура выступила особенно рельефно. Гулко звучали шаги, и эхом отдавался человеческий голос, в роскошных золоченых рамах зияла чернеющая пустота, картины были из них вынуты, а стены за большими полотнами не всегда оказывались закрашенными. А.Адамович и Д.Гранин в «Блокадной книге» приводят воспоминания сотрудника Эрмитажа П.Губчевского, как весной 1942 года он провел экскурсию со слушателями курсов младших лейтенантов по пустым рамам, рассказывая о картинах, находившихся в них ранее.

Б.Б.Пиотровский

 

ПИСЬМО НЕИЗВЕСТНОМУ ХРАНИТЕЛЮ МУЗЕЯ В ГОДЫ ВОЙНЫ

ВЕРЕДЮК Вера, 10 лет

Здравствуйте, хранитель музея!
Я живу в 2010 году. Война кончилась 65 лет назад. Я хочу сказать Вам спасибо за то, что Вы сохранили то, без чего человек не выжил бы. Могу представить себе серость, тучи, пыльное разбитое стекло, валяющееся на полу. И его покрывает слой льда, а в лед впивается серый бесчувственный песок. Мелкие песчинки летают по пустынным залам под сквозняками. Единственное утешенье в этом – прекрасные картины. Но от них остались только рамы. И Вы раскапываете этот лед, и вместе с расколотым льдом разбивается страх. В любую минуту Вы могли бы уйти отсюда, забыть и не возвращаться, но Вы никогда бы не сделали этого, потому что Вы − частичка этих шедевров. Вы сохранили им жизнь, не жалея своей. Картина может жить, а может умереть, если оставить ее в пустом зале. Картины живут, только когда на них смотрят. Хоть Вы на них не смотрели, они чувствовали, что Вы их спасете! И это было так.
Смотришь на картину, и иногда промелькнет в голове: «Спасибо, неизвестный хранитель музея… Вы спасли  не только экспонаты, Вы спасли наши чувства».

И вот в часы этого страшного одиночества над головой блокадника из промороженного, мохнатого от инея репродуктора-тарелки     такие тогда были вдруг раздался живой человеческий голос. Голос, полный неподдельной любви и сострадания   к   ленинградцам,   голос,   опалённый   ненавистью   к   врагу,   голос, взывающий к жизни, к борьбе.
То был голос Ольги Берггольц.
И тогда совершалось чудо: силою слова, силою одного только человеческого слова, правда слова Ольги Берггольц, безнадежно больные, истощенные, умирающие, воскресали к жизни.
Но человеку не только надо помочь жить. Человеку надо еще помочь умереть. Умереть достойно, по-человечески. И это, между прочим, хорошо понимала и понимает церковь, облегчая душевные страдания умирающего словами утешения и отпущения земных грехов.
Ольга Берггольц не утешала, не отпускала грехов. Да и какие грехи были у блокадных ленинградцев? А если и были у кого, то они дотла вымерзли в лютом холоде тех дней.
Ольга Берггольц давала умирающим другую веру - веру в торжество жизни, в торжество света и разума, веру в Победу, в победу человека над оборотнем, над двуногим зверем.
Ф. Абрамов
Ольга БЕРГГОЛЬЦ

Когда прижимались солдаты, как тени,
К земле и уже не могли оторваться, −
Всегда находился в такое мгновение
Один безымянный, Сумевший подняться.

Правдива грядущая гордая повесть:
Она подтвердит, не прикрасив нимало, −
Один поднимался, но был он, как совесть,
И всех за такими с земли поднимало.

Не все имена поколенье запомнит,
Но в тот иступленный клокочущий полдень
Безусый мальчишка, гвардеец и школьник,
Поднялся − и цепи штурмующих поднял.

Он знал, что такое – Воронья гора.
Он встал и шепнул, а не крикнул: Пора!
Он полз и бежал, распрямлялся и гнулся,
Он звал и хрипел, и карабкался в гору,
Он первым взлетел на нее – обернулся
И ахнул, увидев открывшийся город!

И, может быть, самый счастливый на свете,
Всей жизнью в тот миг торжествуя победу, −
Он смерти мгновенной своей не заметил,
Ни страха, ни боли ее не изведав.

Он падал лицом к Ленинграду. Он падал,
А город стремительно мчался навстречу.
Впервые за долгие годы снаряды
На улицы к нам не ложились в тот вечер.

Поэт Витаутас Монтвила был в 1941 году расстрелян в тюрьме гитлеровцами, оккупировавшими Литву, ему было 39 лет.

Украинский поэт Микола Сурначёв погиб в боях под Берлином в апреле 1945 года, 28 лет.

Поэт Борис Костров умер от тяжелого ранения, полученного в бою в Восточной Пруссии в 1945 году, 33 года.

Павел Коган родился в 1918 году, погиб в бою под Новороссийском в 1942 году в 24 года.

ПАВЕЛ КОГАН

Лирическое отступление

Есть в наших днях такая точность,
Что мальчики иных веков,
Наверно, будут плакать ночью
О времени большевиков.
И будут жаловаться милым,
Что не родились в те года,
Когда звенела и дымилась,
На берег рухнувши, вода.
Они нас выдумают снова ‒
Сажень косая, твердый шаг ‒
И верную найдут основу,
Но не сумеют так дышать,
Как мы дышали, мы дружили,
Как жили мы, как впопыхах
Плохие песни мы сложили
О поразительных делах.
Мы были всякими, любыми,
Не очень умными подчас.
Мы наших девушек любили,
Ревнуя, мучась, горячась.
Мы были всякими. Но, мучась,
Мы понимали: в наши дни
Нам выпала такая участь,
Что пусть завидуют они.
Они нас выдумают мудрых,
Мы будем строги и прямы,
Они прикрасят и припудрят,
И все-таки пробьемся мы!
Но людям Родины единой,
Едва ли им дано понять,
Какая иногда рутина
Вела нас жить и умирать.
И пусть я покажусь им узким
И их всесветность оскорблю,
Я ‒ патриот. Я воздух русский,
Я землю русскую люблю,
Я верю, что нигде на свете
Второй такой не отыскать,
Чтоб так пахнуло на рассвете,
Чтоб дымный ветер на песках...
И где еще найдешь такие
Березы, как в моем краю!
Я б сдох, как пес, от ностальгии
В любом кокосовом раю.
Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

 

Поэт Георгий Суворов родился в 1919 году, погиб в 1944 году при прорыве блокады Ленинграда.

Он был однофамильцем Александра Васильевича Суворова, 23-летний поэт Георгий Суворов. Сибиряк, он защищал Ленинград.

Вспоминает писатель Дмитрий Хренков: «Война, единственное дело, которым за двадцать с небольшим лет ему пришлось заняться всерьез. Впервые почувствовал свою необходимость. В наградном листе на Суворова после боя под Русско-Высоцком было написано: командир взвода не только умело командовал, но и воодушевлял личным примером».

Его первая книга стихов вышла под названием «Слово солдата». Только автор ее не увидел. Он погиб на переправе через Нарву. Друзья бережно положили его в только что освобожденную землю. Долго решали, каким быть памятнику. И наконец на каменной плите выбили слова из стихотворения, которое Суворов подарил Михаилу Дудину. В них − весь Суворов. 

Еще утрами черный дым клубится
Над развороченным твоим жильем,
И падает обугленная птица,
Настигнутая бешеным огнем.

Еще ночами белыми нам снятся,
Как вестники потерянной любви,
Живые горы голубых акаций
И в них восторженные соловьи.

Еще война. Но мы упрямо верим,
Что будет день – мы выпьем боль до дна.
Широкий мир нам вновь раскроет двери,
С рассветом новым встанет тишина.

Последний враг. Последний меткий выстрел.
И первый проблеск утра, как стекло.
Мой милый друг, а все-таки как быстро,
Как быстро наше время протекло!..

В воспоминаньях мы тужить не будем.
Зачем туманить грустью ясность дней?
Свой добрый век мы прожили, как люди –
И для людей.

Георгий СУВОРОВ

Мы вышли из большого боя
И в полночь звездную вошли.
Сады шумели нам листвою
И кланялися до земли.

Мы просто братски были рады,
Что вот в моей твоя рука,
Что, многие пройдя преграды,
Ты жив и я живу пока.

И что густые кудри ветел
Опять нам дарят свой привет,
И что еще не раз на свете
Нам в бой идти за этот свет.

ПИСЬМО КОМАНДИРА ТАНКОВОЙ РОТЫ ГВАРДИИ СТАРШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА Александра  Петровича ДОЛГОВА МАТЕРИ
1 мая 1945 г.
...
Мамочка, я прошу тебя, хоть не волнуйся за меня. У меня все хорошо. Дело простое, солдатское — воюем. Стараемся поскорее добить фашистов. Когда окончится война и мы соберемся все вместе, я расскажу тебе о себе много-много, как я здесь жил, как мы воевали.
Ты все пишешь мне, чтобы я был осторожнее. Я прошу простить, мама, но это невозможно. Я командир. А с кого же будут брать пример солдаты, если их командир в бою начнет думать не о том, как бы выиграть бой, а как бы спасти свою шкуру. Ты, мама, пони­маешь, что я не могу этого делать, хотя, конечно, очень хотел бы пройти всю войну и остаться живым, чтобы снова вернуться в родной город, встретиться со всеми с вами.
Целую.
Саша.

Предсмертное письмо опубликовано в газете «Чапаевский рабочий» (г. Чапаевск, Куйбышевская область) 8 мая 1960 года.

Юрий ВОРОНОВ

 

За залпом залп. Гремит салют.
Ракеты в воздухе горячем
Цветами пестрыми цветут.
А ленинградцы тихо плачут.

Ни успокаивать пока,
Ни утешать людей не надо.
Их радость слишком велика –
Гремит салют над Ленинградом!

Их радость велика, но боль
Заговорила и прорвалась:
На праздничный салют с тобой
Пол-Ленинграда не поднялось.

Рыдают люди, и поют,
И лиц заплаканных не плачут,
Сегодня в городе – Салют!
Сегодня ленинградцы плачут...

 

НЕИЗВЕСТНОМУ СОЛДАТУ.

КОРОТАЕВА Вероника, 10 лет

Письмо неизвестным солдатам из 2009 в 1941. Война. При одном лишь слове по телу пробегает дрожь. Война – это смерть, кровь, жестокость, страх, голод. Когда представляешь себе жизнь людей в это ужасное время, слёзы наворачиваются сами собой. Я не знаю, смогу ли я одним словом «Спасибо» выразить ту огромную благодарность, которую я ощущаю, слушая историю этой страшной войны. Спасибо вам. Всем тем, кто сражался за своё Отечество, не жалея собственной жизни. Спасибо за то, что сейчас мы видим голубое небо, зелёные леса, чистые синие озёра. Спасибо за то, что мы живём. С благодарностью, Коротаева Вероника.

ПИСЬМО В ПРОШЛОЕ НЕИЗВЕСТНОМУ СОЛДАТУ

БУТОВА Виктория, 10 лет
Я знаю, что ты умер и воевал за нас, чтоб я и все мы родились. У нас весна и слякоть, вчера был дождь. А Наталья Валентиновна на уроке показала такую картину: человек лежит в земле, а над ним – мечты, как он хотел себе жену, детей, ещё жеребёнок скачет по полю. Художник хотел показать, что после войны жизнь лёгкая, счастливая! И этот солдат, наверно, ты. Я думала, что ты убивал немцев не со зла, ты это сделал, чтобы мы все родились. Ещё раз благодарю тебя за всё, что ты сделал для нас, – ты отдал своё тело смерти, чтобы мы сейчас жили, писали это письмо, чтобы учитель читала письма другой группы риторики, чтобы всё такое хорошее было. Спасибо за всё.

 

ОБРАЩЕНИЕ

НЕКРАСОВ Александр, 10 лет
Я обращаюсь ко всем людям на Земле. Очень много было войн. И с фашистом Гитлером, и с Наполеоном. Нас жгли, топили, расстреливали, но не сломили нас. Очень много людей погибло на войнах. Всего было две мировых войны, но здесь устрашает слово «мировые». Если бы мы могли подняться в космос в сорок первом году, то что бы увидели наши космонавты? Они бы увидели, что наша зеленая планета вся в огне и наполнена огнем ненависти, как красный Марс наполнен огнем. Леса горят, звери и птицы бегут из почти сгоревшего леса, корабли тонут, взрываются и горят, люди гибнут.
Война – это очень страшное дело. Но на войне не надо терять человечность, как сделали это фашисты.
Что такое человечность и как не потерять ее? Я скажу вам, что вот есть книжка Виталия Коржикова. Она называется «Родной Человек». И в ней есть рассказ «Онкель Федя» о том, как русский накормил немецких детей.
Но как бы Землю ни загрязняли, она жива.

МОНОЛОГ СОЛДАТА

КОНДРАТЬЕВА Елизавета, 10 лет    
Сегодня 9 мая 1945 года закончилась война. Я сижу на камне, а позади меня разрушенные дома. Везде серый  едкий дым, на небе нет ни одного светлого пятнышка. Но через два или три дня через слой серого дыма будут пробиваться маленькие первые лучики, и все люди будут радоваться этому, но особенно маленькие дети.
Жизнь в будущем, мне кажется, будет светлая, все будут радоваться жизни. Люди придумают много разной техники. Напишут интересные книги. Дети будут играть на улице и радоваться, что рядом растет красивый цветок. А когда наступит зима, то радости станет еще больше. Они будут лепить красивых, радостных и веселых снеговиков. Когда наступит Новый год, все нарядят елку и получат массу удовольствия от подарков. Но мне кажется, что нас, солдат, они никогда не забудут. И эта война пусть будет многим уроком в том, что не надо стремиться обладать миром, отдавать себя чувству власти.

АНАТОЛИЙ АКВИЛЕВ

Мой друг, единственный на свете,
О том нам вместе горевать,
Что так спешит осенний ветер
Листву последнюю сорвать.

Что нам не так-то много сини
С тобой осталось впереди.
Мы честно отдали России
Свои весенние дожди.

И поцелуя первый шепот
Впотьмах едва коснулся нас
И долго-долго нал окопом
Звездой таинственной не гас.

Через года, через метели,
Сквозь обожженную броню
Лучи печальные летели
И повторяли: «Сохраню!»

Но разве были мы хранимы
Когда-нибудь и кем-нибудь,
Когда две пули только мимо,
А остальные – прямо в грудь.

Ушли с тобой сквозь дождь и слякоть,
И дом родной пропал из глаз.
И так тогда хотелось плакать,
А слезы вытекли сейчас.

Писатель Аркадий Гайдар погиб в 1941 году.
Вспоминает писатель Владимир Мясковский:
«Я спросил у Гайдара:
‒ Как вы относитесь к смерти?
‒ Отрицательно.
‒ Зачем же вы лезете под пули?
‒ Чтобы жить».

«…А потом был вечер. И луна и звезды.
Долго втроем сидели мы в саду, под спелой вишней, и Маруся нам рассказывала, где была, что делала и что видела.
А уж Светланкин рассказ затянулся бы, вероятно, до полуночи, если бы Маруся не спохватилась и не погнала ее спать.
— Ну что?! — забирая с собой сонного котенка, спросила меня хитрая Светланка. — А разве теперь у нас жизнь плохая?
Поднялись и мы.
Золотая луна сияла над нашим садом.
Прогремел на север далекий поезд.
Прогудел и скрылся в тучах полуночный летчик.
— А жизнь, товарищи… была совсем хорошая!»

Аркадий Петрович Гайдар, «Голубая чашка», отрывок.

Музыкальное сопровождение

1. Ян Френкель, Расул Гамзатов, «Журавли»
2. Дм. Шостакович, VII симфония
3. А.Новиков, Л.Ошанин, «Эх, дороги, пыль да туман...»
4. Б.Окуджава, «До свидания, мальчики»
5. С.Чернецкий, марш «Салют Москвы»
6. В.Соловьев-Седой, А.Фатьянов, «Соловьи»
7. В.Агапкин, марш «Прощание славянки»

 

Список использованной литературы

• Говорят погибшие герои. Москва, Издательство политической литературы, 1986
• С.Варшавский, Б.Рест. Подвиг Эрмитажа. ЛЕНИЗДАТ, 1985
• «Искусство», № 7 (367), 1-15 апреля 2007
• До последнего дыхания. Стихи советских поэтов, павших в Великой Отечественной войне. М., Издательство «Правда», 1985
• Путешествие в страну Поэзия. Книга 2. ЛЕНИЗДАТ, 1988
• Николай Рубцов. Песни и романсы. М, ЭКСМО, 2008
• Прогулки и письма в прошлое. Составитель и редактор Т.Павловская, г.Светогорск, 2010 г.