Если произведение искусства вызывает споры, — значит, в нем есть нечто новое, сложное и значительное.
Оскар Уайльд
В школьном курсе истории русской литературы особое место занимают произведения, не поддающиеся однозначной трактовке, не позволяющие судить однозначно о героях, о событиях, об авторской позиции. Любой учитель-словесник без труда назовёт среди таких «спорных», приглашающих к дискуссии произведений «Героя нашего времени» Лермонтова, романы Гончарова «Обыкновенная история» и «Обломов», роман Тургенева «Отцы и дети», комедию Чехова «Вишнёвый сад», драму Горького «На дне», повесть Андреева «Иуда Искариот» и многие другие. Кто-то, вероятно, отметит неоднозначность и более ранних произведений – фонвизинского «Недоросля» или грибоедовскую комедию «Горе от ума».
На наш взгляд, тенденция к максимальной объективности и, как следствие, тенденция к горячим спорам по поводу литературных произведений совпали с периодом расцвета критического реализма в середине 19 века, когда стремление к «натуральному» изображению действительности приобрело характер едва ли не нарочитой беспристрастности авторов, намеренно, сознательно скрывающих (или как минимум маскирующих) свою позицию. Одним из первых в этом ряду стал Иван Александрович Гончаров, автор трёх романов о драматической судьбе человека на сломе эпох – патриархальной России и зарождающегося капитализма. На анализе вариантов интерпретации самого известного и изучаемого в школе романа «Обломов» мы и остановимся.
«Объективный талант» Гончарова признавал ещё Н.А. Добролюбов: писатель не склонен поучать читателя, не предлагает готовых выводов, Скрытая, явно не выраженная авторская позиция всегда вызывает споры, становится поводом для многолетней и в принципе бесконечной дискуссии как критиков, так и рядовых читателей.
Если проблематику художественного произведения рассматривать как «ряд острых жизненных противоречий (проблем), стоящих перед художником и его персонажами и настоятельно требующих своего разрешения в сюжетном действии», то следует помнить, что художественность как таковая предполагает сознательную со стороны писателя неразрешаемость проблемы до конца, соучастие в её разрешении читателя. Диалог с читателем возникает именно тогда, когда автор ставит проблемный вопрос, но не даёт на него чёткого ответа.
В этом смысле показателен роман И.А. Гончарова «Обломов». Буквально всё в нём, начиная от характера и образа жизни заглавного героя до поступков окружающих его персонажей, предполагает разные, зачастую противоположные трактовки. Если спросить человека, не связанного с литературой, но помнящего школьную программу, о чём «Обломов», то скорее всего мы услышим, что это роман о лентяе. Действительно, в массовом сознании фамилия Обломова и слово «обломовщина» встали в один синонимический ряд с понятием лени. Однако Гончаров пишет отнюдь не о лени и не в ней самой видит проблему существования человека.
Одна из центральных проблем «Обломова» – вопрос о том, для чего и во имя чего человек живёт, и нужно ли осуждать Обломова за пассивность жизненной позиции.
На первых же страницах мы видим героя, чьим «нормальным состоянием» было лежание. Следствием образа жизни героя становится и удручающая бытовая обстановка его квартиры. Илья Ильич Обломов в первой части романа совершенно несимпатичен в изображении автора и поначалу производит неприятное впечатление на читателя. Однако Гончаров постепенно усложняет наше восприятие Обломова, многосторонне мотивируя его отказ от активной жизненной позиции.
- Во-первых, проясняется мотивация характера героя благодаря сну об Обломовке. Детство Обломова, его воспитание, чрезмерная родительская забота, среда, в которой он вырос, не могли сформировать в нём твёрдого взгляда на собственное будущее и уж тем более – способности справляться с жизненными трудностями. Оправдывает ли Обломова? И да, и нет. Детство – едва ли не универсальный ключ к пониманию особенностей характера каждого из нас. Но позволительно ли изъянами в воспитании оправдать каждого человека, тем более взрослого? Да и взгляд Обломова на понятие «барского» образа жизни выглядит нелепым лишь с позиции современности: герой гордится тем, что за 32 года даже чулка сам себе не натянул, презирает тех, кто «только глядит барином», но при этом «сам одевается». По его мнению, быть барином – значит позволить себе ничего самому не делать, и эта позиция вплоть до поколения родителей Обломова не считалась чем-то из ряда вон выходящим.
- Во-вторых, прошлое Ильи Ильича, которое характеризуется как «череда неудач и разочарований», объясняет страх героя перед жизнью, страх потерять, утратить свою человечность, ибо общественный статус заставляет полностью или частично отказаться от того, чтобы остаться самим собой. Не хочет Обломов быть чиновником, мужем, помещиком, потому что это – выход за пределы своего истинного «я».
В-третьих, нежелание Обломова встать с дивана и снять халат мотивируется отсутствием достойной цели. Уже в первой части романа показаны те самые «другие», с которыми столь неудачно сравнил Обломова Захар. Посетители Ильи Ильича (Волков, Судьбинский, Пенкин, Тарантьев, Алексеев) хоть и ведут внешне активный образ жизни, но совершенно не приносят пользы обществу. Их жизнь – пустая суета, которая ничуть не лучше обломовского лежания, поэтому ни один из них не достоин большего уважения, чем сам Обломов. «Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?» – этот вопрос Обломова обращён не только к себе, этим вопросом автор предлагает читателю задуматься над сложнейшей проблемой определения жизненной цели, причём такой, которая позволяет не утратить самого себя.
Вторая проблема романа «Обломов» непосредственно связана с его любовной линией. В произведении нам показан именно тот отрезок жизненного пути героя, когда он ненадолго – благодаря романтическим отношениям с Ольгой Ильинской – избавляется от «обломовщины». Обломов обретает интерес к внешней жизни, вылезает наконец-то из халата, учится жить по-новому. Любовь Ольги вызывает и восхищение, и сомнения: любит ли она Обломова? И что значит – любить другого человека? Принимать его таким, какой он есть, или стараться изменить его к лучшему?
В романе предпринята попытка показать оба варианта отношения к любимому человеку. Ольга всеми силами стремится изменить героя, и возникает ощущение, что любит она не настоящего, а будущего Обломова – того, которого она себе нафантазировала. Именно это становится причиной сомнений героя и в самом себе как достойном избраннике Ильинской, и в её любви. Спустя время Обломов женится на Пшеницыной. Эта женщина полностью принимает Обломова таким, каким мы видим его в начале романа. Она не пытается его менять, она всячески ему угождает, но именно это и становится началом духовного и физического конца героя: он окончательно погружается в «обломовщину», из которой уже не будет выхода.
Третья проблема касается отношения к Штольцу как к другу Обломова. Можно ли считать Штольца «положительным» антиподом Обломова? И если да, то в чём «положительность» Штольца? Неужели этот персонаж лишён недостатков?
С одной стороны, так и есть. Появляющийся в финале первой части романа энергичный, деятельный, успешный Штольц положительно противопоставлен как будто всем персонажам романа: и Обломову, и Захару, и прожигающим жизнь гостям Ильи Ильича. Но почему же тогда А.П. Чехов называл Штольца «продувной бестией», которой он не верит? И здесь перед читателем открывается другая сторона: Штольц лишён обломовской глубины мышления, сомнений, переживаний. Штольц – это человек, у которого нет и не может быть ошибок, заблуждений, неудач. Ему всегда всё должно быть ясно и понятно. Не может разгадать он лишь загадку своего друга. А ведь именно душевность так привлекает его в Обломове, умение Обломова парадоксально заострять простые, казалось бы, вопросы.
Интерпретировать проблему смысла жизни, назначения человека в отношении героя романа можно по-разному. Итак, есть две позиции:
1) осуждение Обломова за выпадение из жизни, за утрату смысла, за неумение достигать намеченных целей;
2) оправдание Обломова: герой не видит значимой цели в жизни, ради которой стоило бы подняться с дивана, он социально не опасен, никому своим лежанием не мешает; да и в конце концов, право каждого человека – выбирать тот образ жизни, который ему близок.
Роман «Обломов» – произведение, вольно или невольно вызывающее дискуссию. Поэтому основной формой анализа проблематики романа считаю урок-диспут.
При изучении романа с десятиклассниками на протяжении многих лет мне ни разу не пришлось столкнуться с последовательным оправданием Обломова. Да, можно признавать право героя ничего не делать, никто не ждёт от него созидательного труда, но растрачивание жизни впустую никогда не встречало понимания у школьников.
Осуждение героя лежит и в основе хрестоматийной, изучаемой в школе статьи Добролюбова «Что такое обломовщина?». С воспитательной точки зрения, образ Обломова должен служить отрицательным примером того, что бывает с человеком, отказывающимся от активной социальной жизни.
Попробуем вместе с учениками ответить на вопрос Обломова «Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?», заданный в отношении тех его знакомых, которые представлены в первой части романа. Именно этот вопрос ковенным образом мог бы оправдать обломовскую пассивность.
У каждого человека есть свой предел. Например, предел Волкова – быть повесой, живущим между балами и театрами. Предел Тарантьева – во всём искать выгоду и добиваться её любой ценой. Предел Судьбинского – строить бюрократическую карьеру. Предел Пенкина – быть литератором-конъюнктурщиком. Люди, навещающие Обломова, просто не способны на что-то большее. Они не лучше Обломова, ибо их суетный образ жизни – та же «обломовщина», только вывернутая наизнанку. При этом – заметим – каждый из них, достигнув упомянутого предела, считает себя вполне успешным и состявшимся, и в этом отношении гости Обломова чем-то близки к Штольцу, который тоже ощущает свою полезность, успешность, хотя и занят на самом деле полезным делом. Обломов же, в отличие от тех самых «других» персонажей, чувствует жизненное фиаско, он не удовлетворён своей жизнью, однако не в силах что-либо коренным образом изменить. И в этом трагедия героя: он сам себя не принимает таким, какой есть, он сам в финале произносит слово «обломовщина» как окончательный приговор самому себе.
Эффективным методом выстраивания собственной точки зрения является и предложение учащимся «влезть в шкуру» персонажа. Чтобы продемонстрировать неоднозначность рассматриваемых в романе проблем, предлагаю учащимся по ходу изучения романа вести дневник от лица героя. 3-4 ключевых эпизода мы обсуждаем не только как читатели, но и как воображаемые участники сюжета. В самом деле, что мог бы написать Обломов после первой встречи с Ольгой? Что записал бы Штольц после финальной встречи с Обломовым? Какие чувства владели Ольгой, когда она принимала предложение Штольца, внутренне не отпуская от себя Обломова?
Герои романа, оказавшись в одной связке на короткое время, как будто мешают друг другу: Штольц мешает Обломову быть ленивым и благодушным мечтателем, а Обломов не способен откликаться на инициативы Штольца; в отношениях с Ольгой Обломов ощущает, что не сможет сделать её счастливой и потому не хочет мешать возможному счастью Штольца. И только ранняя смерть Обломова заставляет в какйо-то момент всех персонажей почувстовать, что их жизнь без Обломова опустела.
Особое внимание уделяем анализу финала романа и его философским итогам. В этом отношении эффективным представляется комплексный анализ фрагментов текста.
Близкая мне концепция – осуждение образа жизни Обломова, понимание бесперспективности его любовных отношений с Ольгой Ильинской и невозможность дальнейшей дружбы со Штольцем.
Почему? Потому что душевность и мягкость, глубина мышления и умение сочувствовать никоим образом не могут служить оправданием пассивности взрослого мужчины, его неумения решать простые бытовые вопросы, его неспособности брать на себя даже малейшую ответственность. Отсюда, как следствие, и невозможность гармонии с Ольгой, которая не принимает Обломова настоящего, а хочет, любя его, коренным образом изменить сознание возлюбленного. И дружба со Штольцем вполне закономерно приходит к логическому завершению: не могут идти по жизни вместе два столь противоположных человека. Не сумеет Штольц долго «тащить» за собой Обломова, который сам не готов к внутренним изменениям, так как эти изменения почти синонимичны измене себе самому.
Предложенная в данной статье методика анализа произведений со сложной проблематикой может быть использована при изучении и других текстов школьной программы. Нередко основой для дискуссии становится не только авторский сюжет, но и критические статьи, как в случае с «Грозой» Островского (противоположные по смыслу и трактовке драмы статьи Добролюбова «Луч света в тёмном царстве» и Писарева «Мотивы русской драмы») или с романом «Отцы и дети» Тургенева (статьи Антоновича «Асмодей нашего времени» и Писарева «Базаров»). Грамотное выстраивание диспута в классе, использование исходного текста произведения в качестве основного источника аргументации позволяет воспитать вдумчивого, внимательного читателя, для которого именно сложные тексты станут предметом исследовательского интереса.