Внеклассное мероприятие с использованием краеведческого материала "Под знаком Красного Креста"

Цели мероприятия:

1. Показать величие подвига медицинской сестры в военные годы.

2. Развитие интереса к историческому прошлому нашей страны через изучение событий Великой Отечественной войны.

3. Воспитание чувства патриотизма и гражданственности на примере подвига медицинских сестёр, гордости за труд наших земляков во время войны и послевоенное время.

Ход мероприятия

2 слайд. Приложение №1

1. Просмотр клипа на песню военных лет “Медсестра Анюта”.

- О ком, ребята, это песня? Что вы можете сказать о главной героине? Только ли об Анюте здесь поётся? (Ответы)

3-5 слайд. Большая война – это всегда большая кровь и колоссальные жертвы. Но наши потери в Великой Отечественной могли быть куда более сокрушительными, если бы не подвиг людей, боровшихся за жизни раненых воинов. Только за первые 6 месяцев войны Обществом Красного Креста было подготовлено 106 тысяч медсестер и 100 тысяч сандружинниц. Многие медицинские сестры призывались в действующую армию.

А за весь период войны организации Красного Креста обучили более 280 тысяч медицинских сестер, около 500 тысяч сандружиниц и 36 тысяч санитарок. В Великую Отечественную войну в армии находилось 200 тысяч врачей и 300 тысяч медсестер. В 1941-1945 годах врачи, фельдшеры, медсестры и санитары поставили на ноги около 17 миллионов солдат и офицеров Красной армии – 72,3 процента раненых и 90,6 процента заболевших возвратились в строй.

“Ни один раненый не должен остаться на поле боя!” - требовали приказы военного времени. В приказе Наркома обороны №281 от 23 августа 1941 года говорилось: “За вынос с поля боя 15 раненых с их оружием представлять к правительственной награде медалью “За боевые заслуги” или “За отвагу”, 25 раненых – к награде орденом Красной Звезды, 40 раненых – к награде орденом Красного Знамени, 80 раненых –орденом Ленина каждого санитара и носильщика”. Таким образом, их работа была приравнена к боевому подвигу.

Как выносили раненых с поля боя? На плащ-палатках, собственных плечах, ползком, под бомбежкой, пулеметным и артиллерийским огнем. И первую помощь истекающим кровью солдатам оказывали чаще всего под обстрелом. Тяжелейший труд, в особенности, если учесть, что почти половина санитаров и санинструкторов были женщинами! Для миллионов мужчин в окровавленных шинелях эти молодые женщины стали поистине ангелами милосердия.

Они оказывались на фронте по велению души и в пекле войны показывали чудеса самоотверженности. О них сегодня наш рассказ, об “ангелах”, как называли их солдаты.

2. Подготовленные ученики читают (желательно наизусть) воспоминания медсестёр.

Я столько раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу – во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.

• “Один раз ночью разведку боем на участке нашего полка вела целая рота. К рассвету она отошла, а с нейтральной полосы послышался стон. Остался раненый. “Не ходи, убьют, - не пускали меня бойцы, - видишь, уже светает”. Не послушалась, поползла. Нашла раненого, тащила его восемь часов, привязав ремнем за руку. Приволокла живого. Командир узнал, объявил сгоряча пять суток ареста за самовольную отлучку. А заместитель командира полка отреагировал по-другому: “Заслуживает награды”. В девятнадцать лет у меня была медаль “За отвагу”. В девятнадцать лет поседела. В девятнадцать лет в последнем бою были прострелены оба легких, вторая пуля прошла между двух позвонков. Парализовало ноги... И меня посчитали убитой... В девятнадцать лет... У меня внучка сейчас такая. Смотрю на нее – и не верю. Дите!”
• “Меня ураганной волной отбросило к кирпичной стене. Потеряла сознание... Когда пришла в себя, был уже вечер. Подняла голову, попробовала сжать пальцы – вроде двигаются, еле-еле продрала левый глаз и пошла в отделение, вся в крови. В коридоре встречаю нашу старшую сестру, она не узнала меня, спросила: “Кто вы? Откуда?” Подошла ближе, ахнула и говорит: “Где тебя так долго носило, Ксеня? Раненые голодные, а тебя нет”. Быстро перевязали голову, левую руку выше локтя, и я пошла получать ужин. В глазах темнело, пот лился градом. Стала раздавать ужин, упала. Привели в сознание, и только слышится: “Скорей! Быстрей!” И опять – “Скорей! Быстрей!” Через несколько дней у меня еще брали для тяжелораненых кровь”.
• ”И девчонки рвались на фронт добровольно, а трус сам воевать не пойдет. Это были смелые, необыкновенные девчонки. Есть статистика: потери среди медиков переднего края занимали второе место после потерь в стрелковых батальонах. В пехоте. Что такое, например, вытащить раненого с поля боя? Я вам сейчас расскажу... Мы поднялись в атаку, а нас давай косить из пулемета. И батальона не стало. Все лежали. Они не были все убиты, много раненых. Немцы бьют, огня не прекращают. Совсем неожиданно для всех из траншеи выскакивает сначала одна девчонка, потом вторая, третья... Они стали перевязывать и оттаскивать раненых, даже немцы на какое-то время онемели от изумления. К часам десяти вечера все девчонки были тяжело ранены, а каждая спасла максимум два-три человека. Награждали их скупо, в начале войны наградами не разбрасывались. Вытащить раненого надо было вместе с его личным оружием. Первый вопрос в медсанбате: где оружие? В начале войны его не хватало. Винтовку, автомат, пулемет – это тоже надо было тащить. В сорок первом был издан приказ номер двести восемьдесят один о представлении к награждению за спасение жизни солдат: за пятнадцать тяжелораненых, вынесенных с поля боя вместе с личным оружием – медаль “За боевые заслуги”, за спасение двадцати пяти человек – орден Красной Звезды, за спасение сорока – орден Красного Знамени, за спасение восьмидесяти – орден Ленина. А я вам описал, что значило спасти в бою хотя бы одного... Из-под пуль...”
• “Формы на нас нельзя было напастись: всегда в крови. Мой первый раненый – старший лейтенант Белов, мой последний раненый – Сергей Петрович Трофимов, сержант минометного взвода. В семидесятом году он приезжал ко мне в гости, и дочерям я показала его раненую голову, на которой и сейчас большой шрам. Всего из-под огня я вынесла четыреста восемьдесят одного раненого. Кто-то из журналистов подсчитал: целый стрелковый батальон... Таскали на себе мужчин, в два-три раза тяжелее нас. А раненые они еще тяжелее. Его самого тащишь и его оружие, а на нем еще шинель, сапоги. Взвалишь на себя восемьдесят килограммов и тащишь. Сбросишь... Идешь за следующим, и опять семьдесят-восемьдесят килограммов... И так раз пять-шесть за одну атаку. А в тебе самой сорок восемь килограммов – балетный вес. Сейчас уже не верится...
  
• “В восемнадцать лет на Курской Дуге меня наградили медалью “За боевые заслуги” и орденом Красной Звезды, в девятнадцать лет – орденом Отечественной войны второй степени. Когда прибывало новое пополнение, ребята были все молодые, конечно, они удивлялись. Им тоже по восемнадцать-девятнадцать лет, и они с насмешкой спрашивали: “А за что ты получила свои медали?” или “А была ли ты в бою?” Пристают с шуточками: “А пули пробивают броню танка?” Одного такого я потом перевязывала на поле боя, под обстрелом, я и фамилию его запомнила – Щеголеватых. У него была перебита нога. Я ему шину накладываю, а он у меня прощения просит: “Сестричка, прости, что я тебя тогда обидел...”
• “Под Сталинградом... Тащу я двух раненых. Одного протащу – оставляю, потом – другого. И так тяну их по очереди, потому что очень тяжелые раненые, их нельзя оставлять, у обоих, как это проще объяснить, высоко отбиты ноги, они истекают кровью. Тут минута дорога, каждая минута. И вдруг, когда я подальше от боя отползла, меньше стало дыма, вдруг я обнаруживаю, что тащу одного нашего танкиста и одного немца... Я была в ужасе: там наши гибнут, а я немца спасаю. Я была в панике... Там, в дыму, не разобралась... Вижу: человек умирает, человек кричит... А-а-а... Они оба обгоревшие, черные. Одинаковые. А тут я разглядела: чужой медальон, чужие часы, все чужое. Эта форма проклятая. И что теперь? Тяну нашего раненого и думаю: “Возвращаться за немцем или нет?” Я понимала, что если я его оставлю, то он скоро умрет. От потери крови... И я поползла за ним. Я продолжала тащить их обоих... Это же Сталинград... Самые страшные бои. Самые-самые. Моя ты бриллиантовая... Не может быть одно сердце для ненависти, а второе – для любви. У человека оно одно”.

- Как вы понимаете слова: “ Не может быть одно сердце для ненависти, а второе – для любви. У человека оно одно?” (Ответы ребят).

- Так какие же они сёстры милосердия? (Ответы ребят)

А сейчас послушаем рассказ об одной из девушек, которая в свои девятнадцать лет поднимала солдат в атаку, спасала раненых и погибла, заслонив их своим телом от танка.

3. Клип-рассказ о Валерии Гнаровской. Приложение №2

4. Краеведческий материал. Эвакогоспитали на территории Коношского района.

За время войны в Коноше располагалось три эвакогоспиталя: №2536 (июль — ноябрь 1941), №1172 (предположительно декабрь 1941 — июль 1942), №1601 (август 1942 — март 1946). Размещались они в зданиях Коношской средней школы, Коношской больницы на пятом километре. Нехватка хирургов заставляла врачей госпиталя прямо на месте приобретать хирургическую специализацию. При неблагоприятных бытовых условиях врачам удавалось совершать чудеса: около 72% раненых вернули они в боевой строй. Госпиталь 1601 функционировал также как больница. Это было необходимо, так как здания многих медицинских учреждений района были переданы на нужды военного времени, а медперсонал мобилизован на фронт. В годы Великой Отечественной войны Коноша, как узловая станция железнодорожной магистрали, стала местом размещения госпиталей. Уже через месяц после начала войны решился вопрос о первом госпитале. “Персонал госпиталя в основном формировался из медработников Архангельской области, преимущественно  из Коношского района. Мобилизованы были молодые врачи, окончившие Архангельский мединститут в 1940 году.

Замечательные кадры госпиталя, получившие немало благодарных слов и писем от бойцов, которым была спасена жизнь, “выросли” за время работы госпиталя. Вот что писала врач Е.Зарубина в газете “Сталинский ударник” от 7 ноября 1944 года, заметка “Выполнили свой долг”. “За период работы госпиталя у нас выросли замечательные кадры. Врачи т.т. Зарубина, Кочетова, Деткова стали делать самостоятельные операции. Создан кадр пом-врачей, которые с большой активностью осваивают врачебное дело”. Видимо, в данном случае Екатерина Степановна Зарубина имеет в виду приобретение врачами второй специализации. Сама она врач-невропатолог тоже стала выполнять хирургические операции”.  Кстати, Е.С.Зарубина после расформирования госпиталя осталась работать в Коноше в качестве главврача райбольницы.

В числе медицинских работников военной поры большинство женщин. О том, как они трудились, писала заведующая Райздравотделом В.Жирнова (“Сталинский ударник”, 8 марта 1945 года). “Они с честью выполняют благородную задачу охраны здоровья людей. В нашем районе медицинские работники-женщины   составляют 81%. Заслуженно пользуется авторитетом трудящихся заведующая Коношской амбулатории С.С.Степакова, врачи Е.И.Уловская, З.П.Чистякова, Л.Ф.Ручьевских, акушерка Подюгской больницы  А.С.Тихомирова, фельдшерица детдома Е.Пестова. Все эти товарищи имеют благодарности  от районного и областного  Совета депутатов трудящихся и представлены к награждению значком “Отличник здравоохранения”.

5. Воспоминания о работе в госпитале ветерана Великой Отечественной войны Валентины Анатольевны Богачевой. (Записано с её слов на встрече учеников Коношеозерской школы с ветеранами в апреле 2011 года).

Родилась я на Вологодчине, в 1937 году приехала в Коношу, закончила с отличием школу, поступила в техникум на медсестру. Очень хотела учиться в институте, но помешала война. В Коношу, как узловую станцию, стали поступать раненые бойцы, срочно нужно было организовать места для приёма раненых. Под один из госпиталей переоборудовали Коношеозерскую школу. Все тяготы легли на плечи мед.персонала. Я была совсем молодой, и для меня было большим испытанием видеть так близко множество смертей, боли, человеческого горя. Не хватало еды, тепла. Я в своей жизни пережила три голода: в 20-е годы, в 30-е и военные сороковые. Помню, в феврале 1942 года нам выдали по карточкам мешок овса на два месяца. Да мы тогда о себе и не думали, отдавали последнее фронту. Я вспоминаю и вижу лица двух женщин, пашущих поле на корове, а дома у них 4 голодных ребёнка. Откуда брались силы? Местное население тоже помогало солдатам кто чем мог. Ведь и дорог до Коношеозерья от станции не было, а была до третьего километра просека, а потом тропинка. Мы и подростки таскали раненых на себе, выручали ещё и лошади. Случалось иногда, что солдат умирал в дороге.

Была я в конце 1942 года старшим врачом истребительного батальона по борьбе с диверсантами. В районе п. Мирный было сброшено на парашютах 5 диверсантов и 12 контейнеров с продуктами и боеприпасами. Хлеб был консервации 1936 года. Мы блокировали место высадки, диверсанты скрылись, контейнеры остались у нас. Цель у них была – взорвать мосты. Бой мы выдержали потом у д. Сельцибино. Я чуть не попала под пулю, проснувшийся немец пустил очередь из автомата. С нами была собака.

Была высадка и в Коношеозерье, мы приняли бой с тремя эстонцами.

В 1943 году, когда была снята блокада Ленинграда, в госпиталь стали поступать истощённые от голода люди, это были живые трупы. И мы выхаживали их. Они завезли 83 случая сыпного тифа. Мы и эту болезнь победили. Мне вручена в 1943 году медаль за трудовую доблесть.

Вот такая моя был военная жизнь, да и после войны пришлось несладко. Но я выжила. У меня две любящих дочери, они отучились за меня. Одна работает хирургом, другая кардиологом в Выборге.

Мой брат прошёл всю войну, закончил в Будапеште, был ранен три раза, Рано умер от ран.

7. Воинское захоронение.

-Не всем солдатам суждено было дожить до Дня Победы.69 воинов от тяжёлых ранений скончались и захоронены в Коношской земле. После войны братское кладбище было закрыто. Виднелись всего лишь 50 еле заметных бугорков. А сейчас это воинское захоронение – одна из страниц Коношского района. Ветеран Великой Отечественной войны, директор Коношеозерской школы Вениамин Афанасьевич Корытов совершил подвиг уже в мирное время. Он вместе со своей женой Анной и Николаевной и учащимися школы на протяжении многих лет вели поисковую работу – отыскивали родственников умерших солдат. И нашли, безымянные могилы перестали быть таковыми.

Ребята писали в архивы и нередко получали отказ. Не всегда адреса оказывались точными, иногда писали чуть ли не на деревню дедушке. Некоторые учреждения сообщали, что отвечают лишь на официальные запросы военкоматов, тем самым подсказывая новые адреса. И вот пришли первые ответы. Писали вдовы, дети, а потом и внуки фронтовиков. По приглашению следопытов приезжали они в далекую Коношу. Было много таких встреч со слезами на глазах. А каким событием стал приезд офицера Мезенева, сына умершего от ран фронтовика. Ехал он к отцу на могилу из пограничной Кушки через всю страну.

Дважды в год, 23 февраля и 9 Мая, обязательно сюда приносят цветы, венки. Память жива. Жива и будет жить, пока есть на свете люди, глубоко верящие в добро, несущие милосердие в своих сердцах, любящие свою Родину, люди чести и совести.

8. Рефлексия.

Звучит клип – песня “Фронтовая сестра”.

Что вы, ребята, открыли нового для себя после нашего разговора? Почему так дорога и важна память о тех далёких страшных годах? Какими сейчас вы видите людей, спасающих жизни.

Я желаю Вам быть умными, добрыми, отзывчивыми на чужую беду. Будьте всегда благодарны тем людям, которые подарили нам мир.

Литература.

1. Статьи газеты “Коношский курьер”.
2. Личное интервью с Валентиной Анатольевной Богачевой.
3. Фото личные и из архива школы.
4. Фото военных лет сети интернет.
5. Видео – сайта http://www.youtube.com/