Ведущий:
Дорогие ребята! 12 апреля наша страна и весь мир отмечают День космонавтики.
Мы живём в удивительное время, когда самые дерзкие, многовековые мечты человечества о полётах в космическое пространство стали былью. Для нас стали уже привычными старты с Земли космических кораблей, стыковки в тёмных небесных далях космических аппаратов. Месяцами на космических станциях живут и трудятся космонавты.
С древнейших времён мечтали люди оторваться от земли и полететь подобно птицам. Герои сказок, легенд и фантастических романов летали к Луне, Солнцу и звёздам на колесницах и волшебной стреле, на летучих машинах , кометах и небесных камнях - метеоритах.
Вспомним русские сказки. Баба – Яга летает на метле, Иванушка – на Коньке – Горбунке, Иван – Царевич – на ковре - самолёте.
Но сказки остаются сказками. А людям хотелось летать. Кто же первый поднялся в воздух?
1-й ученик:
Случилось это в 1783 году в небольшом французском городе Анноне. Братья Монгольфье, старший Жозеф и младший Этьен, были очень уважаемыми и довольно зажиточными людьми в городе. Они владели бумажной фабрикой. И вдруг по городу пролетел слушок, что преуспевающие фабриканты зачудили: делают из бумаги какие-то огромные кульки, наполняют их дымом, и якобы те кульки даже летают по воздуху.
В маленьком городке слухи расползаются быстро, и над братьями даже стали потихоньку посмеиваться. Зачем это им надо?
Братья были наблюдательными, умными и практичными людьми. Они изучали физику и химию, интересовались и другими науками и постоянно применяли полученные знания на практике.
Наблюдая за плавающими в небе облаками, братья изготовили из холста большой шар и начали наполнять его горячим паром. Но не тут-то было. Пар моментально остывал, осаждался на материи водяными каплями, шар делался тяжелым, и никакой подъемной силы у него не было.
И тут Жозеф вспомнил, что не так давно, в 1766 году, знаменитый английский ученый Генри Кавендиш открыл очень легкий газ, который он получил при воздействии серной кислотой на железные опилки. Кавендиш назвал его «горючий воздух», ибо газ был не только в четырнадцать с половиной раз легче обычного воздуха, но и хорошо горел. Это был водород.
Если водород такой легкий, то, может, он поднимет в воздух шар?
Раздобыв довольно дорогой в то время водород, братья опять потерпели неудачу: легкий газ моментально улетучивался сквозь ткань шара. Тогда Жозеф и Этьен Монгольфье попытались делать шары из бумаги, но и они не удерживали слишком прыткий газ. Опять неудача...
И тут неунывающий и изобретательный Жозеф вспомнил о горячем воздухе костров и сказал Этьену:
- А что, если не водородом, а горячим дымом? Попробовали.
Ура! Бумажный мешок, раздувшись от дыма и теплого воздуха, взметнулся вверх. Победа!
И хотя братья старались держать свои опыты в секрете, об этом вскоре стало известно горожанам. Они попросили Жозефа и Этьена Монгольфье показать им диковинную штуку. Братья назначили первый публичный полет шара на 5 июня 1783 года. К этому дню они готовились основательно и построили огромный шар из материи, проклеенной для плотности бумагой, Посредине шар был укреплен еще и матерчатым поясом, от которого отходили веревки, чтобы за них можно было удерживать шар при наполнении дымом. А внизу, возле горловины, в которую должен был заходить горячий воздух, была приделана деревянная рама. Т Пар получился с трехэтажный дом высотой и весил свыше 200 килограммов.
И вот наступил назначенный день. На площади собрались стар и мал, чуть ли не все жители города Аннона, Люди с удивлением смотрели на кучу разрисованной материи и не понимали, что же будет дальше. А рядом готовился костер. Братья объяснили горожанам, что они сейчас наполнят эту оболочку самым обыкновенным горячим дымом и она, расправившись и раздувшись в шар, полетит вверх.
Горожане хотя и уважали братьев Монгольфье, но, слушая, сомневались и откровенно посмеивались.
Но вот запылал костер. Восемь помощников взялись за боковые веревки, а Жозеф и Этьен поместили горловину шара над костром. Горячий воздух начал наполнять оболочку, и она, зашевелившись, словно живое существо, стала подниматься с земли, расправлять свои морщины, расти вверх. Вскоре над толпой вырос огромный шар, более одиннадцати метров в диаметре. На нем было написано огромными буквами «АД АСТРА», что в переводе с латинского значит «К ЗВЕЗДАМ».
Толпа заволновалась, видя, как восемь человек едва удерживают это чудовище. И тогда Жозеф скомандовал, чтобы помощники отпустили веревки. Шар вырвался и полетел вертикально в небо. Площадь ахнула!
Такого еще не видел никто. Люди радовались, удивлялись, поздравляли братьев с успехом. День был тихий, и шар поднимался над городком, становясь все меньше и меньше. Он взлетел почти под самые облака, на целую версту. Когда теплый воздух в нем остыл, шар потерял подъемную силу и начал медленно, как парашют, опускаться. Первыми в погоню за ним бросились, конечно, мальчишки. А вслед за ними - и взрослые. Шар спустился недалеко, за километр от места запуска, и радости людей не было предела. Ликовали и братья Монгольфье. Наконец-то их мечта сбылась!
Так 5 июня 1783 года Жозеф и Этьен Монгольфье и их маленький городок навсегда вошли в историю авиации.
Фото с картины Г. Савицкого из альбома "Воздухоплавание", автор Н.Г.
Стобровский. - М., 1925.
Летописная запись Боголепова (А. Сулакадзевъ "О воздушномъ летании въ России" - XIX век):
"1731 года въ Рязане при воеводе подьячш Нерехтецъ Крякутной фурвинъ зделалъ какъ мячь большой надулъ дымомъ поганымъ и вонючимъ, отъ него зделалъ петлю, селъ въ нее, и нечистая сила подняла его выше березы, и после ударила его о колокольню, но онъ уцепился за веревку чемъ звонятъ, и остался тако живъ. Его выгнали изъ города, онъ ушолъ въ Москву и хотели закопать живого въ землю или сжечь".
Ведущий:
Пока одни изобретатели совершенствовали воздушные шары, другие пытались построить такой аппарат, который мог бы подняться в воздух и летать свободно.
Как человек научился парить? От планёра к аэроплану.
2-й ученик:
Вся многовековая история человечества — это постоянное движение по пути самосовершенствования — достижения новых высот, постоянного поиска в стремлении к обновлению.
Ещё с древних времён человек пытался сотворить невозможное - освоить то, что ему изначально не досталось от природы. На протяжении нескольких столетий небо оставалось недоступной мечтой человечества. Долг и тернист был путь покорения человеком Пятого Океана.
Как человек научился парить. От планера к аэроплану -это тема нашего поискового задания. Работая над заданием, мы собрали материал о видах летательных аппаратов, о планерах и планеристах, о самолётах и лётчиках, выполнили летающие модели из бумаги.
Нам стало известно, что планеры и аэропланы, в современном понятии самолёты, образуют многочисленную группу летательных аппаратов тяжелее воздуха. Подъёмная сила этих аппаратов образуется несущими поверхностями, в основном крылом, при перемещении их относительно воздуха. Объединяет планеры и самолеты, сходные по назначению основные части: крыло, фюзеляж, киль и стабилизатор. Отличается планер от самолёта тем, что он не имеет источника тяги, поэтому самостоятельно взлететь не может его, запускают. У самолёта для запуска имеется двигательная установка.
Планеры и самолёты появились относительно недавно в конце 19 начале 20 века. Немецкий инженер Отто Лишенталъ в 1891 году изготовил планер из ивовых прутьев обтянутых тканью. С ним он бегал по наклонным спускам, прыгал с низких насыпей, пытался скользить на крыльях. Продолжатели дела Лишенталя впоследствии усовершенствовали планер и полёты на нём. Обнаружилось, что планер не только
может летать с холмов, но и набирать высоту, часами парить в небе подобно птицам, совершать полёты на значительные расстояния.
С изобретением двигателя внутреннего сгорания многие изобретатели стали создавать крылатые летательные машины. Особенных успехов добились американские конструкторы братья Райт. 17 декабря 1903 года самолёт братьев Райт, оснащённый бензиновым двигателем, поднялся в воздух и за 12 секунд пролетел 32 метра. Это был первый устойчивый, управляемый полёт летательного аппарата тяжелее воздуха, приводимого в движение мотором. С тех пор самолётостроение стало бурно развиваться во многих странах.
Материал поискового задания содержит интересные факты, события, вошедшие в историю отечественной и мировой авиации и планеризма, технологию изготовления бумажных летательных моделей, разнообразие игры и соревнования с бумажными летающими моделями.
В ходе исследования мы установили, что созданию планера и самолёта предшествовала очень большая и увлекательная работа изобретателей. Они не только наблюдали и внимательно изучали полёты птиц, но и проводили многочисленные опыты с моделями птичьих крыльев, воздушными змеями. Благодаря большому интересу, усердию, трудолюбию людей сбылась мечта человечества - летательные аппараты преодолели земное притяжение, что дало возможность взглянуть на мир с высоты птичьего полёта.
Ведущий:
Люди убедились, что самолёты могут летать когда угодно и куда угодно: зимой и летом, днём и ночью, по ветру и против ветра. Но человек продолжал изобретать.
В маленьком городке Калуге скромный учитель физики Константин Эдуардович Циолковский начал заниматься ракетным воздухоплаванием, он мечтал о полётах человека к далёким планетам.
Мы называем Циолковского отцом космонавтики. И не только мы. « Циолковский является пионером в области вопроса о межпланетных сообщениях», - писал один американский журнал ещё в ноябре 1928 года. « Циолковского по справедливости следует признать отцом научной астронавтики», - утверждала французская газета в 1930 году.
Космические полёты и дирижаблестроение были главными проблемами, которым он посвятил свою жизнь. Идеи искусственного спутника Земли, многоступенчатой ракеты, жидкостного ракетного двигателя и двигателя, использующего ядерный распад – все эти идеи тоже принадлежат Циолковскому.
3-й ученик:
Дорога к звёздам
Константин Циолковский, будущий великий учёный, о котором справедливо говорят: «Он открыл дорогу к звёздам», родился 5 сентября 1857 года. До десятилетнего возраста Костя рос таким же, как все его сверстники: весёлым, озорным, любопытным. Любил мечтать и фантазировать и, бывало, отдавал младшему брату все копейки и пятачки, которые удавалось скопить , - чтобы тот слушал его фантазии.
«Мы были маленькие, — рассказывал Циолковский, — и мне хотелось, чтобы и дома, и люди, и животные, — всё тоже было маленькое». Мечтал стать силачом и представлял: вот он прыгает выше забора, через дома и деревья, ловко взбирается по шесту и верёвке. А то воображал, что тяжесть вообще исчезла — чуть-чуть оттолкнулся, взмахнул руками и полетел, плавно поплыл в воздухе. Но так было до десяти лет. Потом — болезнь, скарлатина, и мальчик оглох. Правда, не полностью, но слышал Константин очень плохо. «Братья учились, — вспоминал он, — я учиться не мог». Его учителями стали книги. Он с увлечением мастерил, изобретал. То сделает игрушечную коляску с пружиной, то музыкальный инструмент, то маленькую ветряную мельницу. Делал простые физические приборы. Изготовил даже токарный станок.
Ни школы, ни института и никакого вообще учебного заведения Циолковский так и не окончил, но всю жизнь занимался самообразованием. Самостоятельно изучил физику, химию, астрономию, высшую математику. Константин Эдуардович стал учителем. Он учил ребят арифметике, геометрии, физике. А вечерами, по воскресеньям, в праздничные дни, на каникулах разрабатывал свои изобретения и научные проекты, писал книги и статьи, трудился в домашней мастерской. У Циолковского была большая семья. Скромного учительского жалованья едва хватало для того, чтобы как-то сводить концы с концами. Другой, слабый, не верящий в свои идеи человек, не видя никакой поддержки, сдался бы, опустил руки. Циолковский продолжал научную работу и верил, что в будущем она принесёт человечеству «горы хлеба и бездну могущества».
Его по-прежнему интересовал мир, лишённый тяжести, странный, совершенно необычный мир, где вещи, люди, животные, всё-всё не имеет веса, где нет ни пола, ни потолка, ни верха, ни низа. «Я отлично помню, — рассказывал Константин Эдуардович, — что моей любимой мечтой в самом раннем детстве, ещё до книг, было смутное сознание о среде без тяжести, где движения во все стороны совершенно свободны и безграничны и где каждому лучше, чем птице в воздухе. Откуда явились такие желания — я до сих пор не могу понять. И сказок таких нет, а я смутно верил, и чувствовал, и желал именно такой среды без пут тяготения». Ещё очень молодым человеком Циолковский начал размышлять о жизни в космическом пространстве, в среде без воздуха и тяжести. Он ясно понимал значение большой скорости для космического полёта, но как достичь её, в то время не представлял. Жил он тогда в маленьком городишке Боровске Калужской губернии. Вставая чуть свет, Константин Эдуардович до ухода в училище успевал поработать над
своими изобретениями и рукописями. В Боровске он начал писать работу под названием: «Свободное пространство»— что-то вроде научного дневника, размышлений путешественника, побывавшего в космическом пространстве. «Каким мёртвым, ужасным представляется это чёрное небо, блестящие звёзды которого совершенно неподвижны, — писал молодой учёный. — Страшно в этой бездне, ничем не ограниченной и без родных предметов вокруг: нет под ногами Земли, нет и земного неба!» Но как же передвигаться в пространстве, где не на что опереться, даже на воздух? Циолковский предлагает использовать для этого реактивный двигатель, точнее — пушку, мирную пушку, стреляющую шарами. После выстрела шар летит в одну сторону, а пушка вместе с космическим кораблём, по закону механики, движется в другую. Можно сделать и по-иному, рассуждал учёный, можно поставить на корабле баллон с газом. Струя газа заменит шары. Но это в космосе, в свободном пространстве. А как добраться туда? Ответа Циолковский не находил. «Долго на ракету я смотрел как все: с точки зрения увеселений и маленьких применений», — рассказывал Константин Эдуардович.
Не раз доводилось видеть ему праздничные фейерверки, любоваться гроздьями огней, вспыхивающими в тёмном, вечернем небе. Он восхищался: «Какая красота!» И ничего, кроме восхищения, не вызывали в нём полёт и огни фейерверочных ракет. Конечно, Циолковский знал и то, что уже давно изобретены боевые пороховые ракеты. Но и они ничего ему не подсказывали.
Однажды в 1896 году в Калуге Константину Эдуардовичу попала в руки маленькая книжка с длинным, но очень точным, учёным, названием: «Новый принцип воздухоплавания, исключающий атмосферу как опорную среду». Написал её незнакомый ему петербургский изобретатель Александр Петрович Фёдоров. Прочитал учёный первые строки — обращение к читателю — и понял: столичному изобретателю тоже приходилось не сладко — бедность, насмешки, непонимание.
Фёдоров просил поддержать его, кто чем может, писал, что ему важны даже простое сочувствие и добрые слова. Для этого он и выпустил свою работу. «Лишь худое дело боится света, — писал изобретатель, — а для хорошего — чем больше его, тем лучше».
О чём же говорилось в книжке? Фёдоров описывал изобретённый им летательный аппарат. Простенький рисунок пояснял, как аппарат устроен. Двигателями ему служили трубы, в один конец которых подавался сжатый газ. Из другого конца газ вырывался. Короче говоря, аппарат являлся самой настоящей ракетой.
Для полётов в космос Фёдоров свой аппарат не предназначал, как и Николай Кибальчич, — лишь для передвижения над землёй, в воздухе. Но Циолковский увидел в этом изобретении совсем, совсем другое. Вот он, ответ — ракета! Воздух ракете не нужен. Он даже помеха ей. Ракета может прекрасно лететь и в пустоте. Она способна развить колоссальную скорость. Вот что вынесет землян в межпланетное пространство! К Луне, Марсу, Венере!
Никаких расчётов в книжке не приводилось, и Циолковский взялся за вычисления, начал создавать науку о полёте космической ракеты, теорию космонавтики. Вскоре он закончил знаменитый труд «Исследование мировых пространств реактивными приборами» — самую главную свою работу. «Предлагаю реактивный прибор, — писал учёный, — то есть род ракеты, но ракеты грандиозной и особенным образом устроенной. Мысль не новая, но вычисления, относящиеся к ней, дают столь замечательные результаты, что умолчать о них было бы недопустимым».
Прошло ещё пять лет, и эта важная работа была напечатана в петербургском журнале «Научное обозрение». А началось всё с тоненькой книжки А. П. Шёдорова. Недаром сам Константин Эдуардович писал:«Она толкнула меня к серьёзным работам, как упавшее яблоко к открытию Ньютоном тяготения».
Как же выглядела межпланетная ракета Циолковского? В виде огромнейшей капли. В передней части её располагалась кабина космонавтов, запасы воздуха, всё необходимое для нормальной жизни. Позади кабины — баки с топливом, двигатель.
Учёный пришёл к выводу, что порох для космической ракеты не подходит. Пороховая ракета не сможет развить нужной скорости. Необходимо жидкое топливо. При сгорании оно выделяет значительно больше энергии. И Циолковский предлагал в качестве топлива взять смесь жидкого водорода с жидким кислородом.
Топливо сгорает. Образуются газы, которые с большой скоростью вырываются из конического раструба, сопла, позади ракеты. Газы летят назад, ракета — в противоположном направлении — вперёд. Газы толкают ракету.
Много очень важного предусмотрел учёный в своём межпланетном корабле: рули для управления полётом, аппараты, снабжающие путешественников кислородом, приборы для научных исследований в космосе.
И всё же это был только приблизительный «портрет» космической ракеты. Циолковский этого не скрывал. Он писал: «Пройдут, вероятно, сотни лет, прежде чем высказанные мною мысли найдут применение и люди воспользуются ими».
Его справедливо называют великим учёным. Он дал законы движения космических ракет, стал основателем новой науки — ракетодинамики. На десятилетия вперёд предсказал пути развития космических аппаратов. Ещё не было самолётов, во улицам городов ездили извозчики, а Константин Эдуардович писал об искусственном спутнике Земли, о космических посёлках, летающих с огромной скоростью вокруг нашей планеты.
Он намного опередил свой век, как и подобает настоящему великому учёному. Чем больше проходило времени, тем шире распространялись его идеи во всех странах, по всей Земле.
Ведущий:
Знамя первооткрывателей, пионеров космоса, гордо несёт наша страна.
4 октября 1957 года впервые в истории нашей планеты искусственное тело, созданное руками человека, было заброшено мощной ракетой высоко в небо и стало самостоятельно, без помощи моторов, вращаться вокруг Земли, примерно так, как вращается Луна. Был создан искусственный спутник нашей планеты. С этого дня началась новая эра – эра освоения космоса.
4-й ученик:
Рождение первого искусственного спутника Земли
В середине 50-х годов 20 века в нашей стране было решено запустить спутник с радиопередатчиками и электрической батареей и сообщать на Землю о температуре и давлении в спутнике. Форму ему придать самую простую, шарообразную. Его так и назвали «простейший спутник», сокращённо — ПС. И сразу же за ним закрепилось ласковое имя — «пээсик».
В цехе, где должен был собираться спутник, появилась специальная комната, стены которой выкрасили светлой краской. На окнах повесили белые шёлковые шторы. На дверях — плюшевые. Инженеры и рабочие надели белые халаты и перчатки. Готовые детали «пэ-эсика» укладывали на подставки, покрытые бархатом: чтобы не помялись, не поцарапались. Корпус да и многие другие части спутника сверкали полировкой. И это делалось не просто для красоты. Требовалась идеальная обработка и величайшая аккуратность
при сборке. От этого далеко не в последнюю очередь зависели надёжность работы спутника и успех всего опыта.
А рядом, в соседнем цехе, громадном и гулком, собирали в дорогу ракету-носитель. Ей предстояло вывести в космос первый спутник Земли. Он был невелик, размером с большой арбуз. Весил восемьдесят три килограмма. От блестящего, как зеркало, шара отходили четыре длинных стержня — усы антенн.
Когда всё было готово, части ракеты погрузили в железнодорожные вагоны, спутник бережно упаковали в специальный ящик и отправили на космодром, в далёкий Байконур.
Есть на космодроме особое здание. Оно больше всех остальных — громадина! Это — МИК, монтажно-испытательный корпус. Тут есть где разместиться ракете. Тут соединяют вместе её блоки, проверяют их, регулируют.
Рядом с гигантской ракетой спутник казался крохой, усы антенн — тоненькими, хрупкими. В МИКе ракету и спутник состыковали: шарик установили под остроносой крышкой-обтекателем, в головной части ракеты, стержни антенн легли вдоль её корпуса. В последний раз включили радиопередатчик спутника. Момент — торжественный, волнующий. Воцарилась тишина. И вот раздался голос спутника — чистый, ясный: бип-бип-бип. «Передатчик выключен, — рассказывал инженер, готовивший спутник к полёту. — Поднявшись по стремянке к носу ракеты, я снял предохранительную скобу с контакта, включающего передатчик. Теперь он может включиться только при отделении ракеты, там, на орбите».
Могучий мотовоз подошёл к платформе, на которой лежала ракета. Подана команда, и платформа медленно двинулась в путь, к стартовому устройству, раскинувшему свои руки-фермы. Готовому принять ракету. Было ещё темно, и на чёрном небе ярко горели южные звёзды. Колёса мотовоза негромко постукивают на стыках рельсов.
Старт наметили на поздний вечер 4 октября 1957 года. К этому времени ракета уже высилась на пусковом столе.
Закончилась заправка — трудная работа. В баки ракеты залиты целые цистерны топлива: жидкого кислорода и керосина. При взлёте должны были включиться сразу пять ракетных двигателей. Общая мощность их равнялась колоссальной цифре — двадцати миллионам лошадиных сил! Они развивали тягу в четыреста тонн!
Объявлена минутная готовность. «Сейчас, вот-вот сейчас! Сердце, кажется, вырвется из груди, — вспоминал инженер Алексей Иванов, находившийся в ту ночь на НП, наблюдательном пункте в километре от стартового устройства, от ракеты. — Почему так долго? Какие тягучие секунды? Смотрю, не отрывая глаз, боюсь моргнуть.
Наконец — отблеск пламени и вслед за тем гул: низкий раскатистый гул. Ракету заволакивает клубами дыма. Кажется, что вот-вот он скроет её всю. И в этот момент величественно, неторопливо, но уверенно белое стройное тело ракеты двинулось, поднялось, пошло... И всплеск, ослепительный всплеск света! Пламя вырвалось из стартового устройства. Его факел рвет темень ночи. Раскатистый грохот двигателей, ночи уже нет — всё окрест буквально залито ярчайшим
Ракета идёт! Всё быстрее и быстрее! Всё выше и выше!»
Плавный поворот, ракета уходит по дуге к заданной орбите и скоро превращается в далёкую огненную звёздочку. Прошло ещё несколько минут, и на космодроме становится известно: всё хорошо, космическая скорость достигнута, спутник благополучно отделился от последней ступени ракеты и летит в космосе, на высоте нескольких сотен километров. Первый в мире искусственный спутник Земли на орбите!
Ведущий:
Многие учёные, рабочие, инженеры, специалисты участвовали в работе по созданию мощной ракеты – носителя, которая вывела на околоземную орбиту первый в мире искусственный спутник Земли. Руководил ими гениальный советский учёный Сергей Павлович Королёв. Его столетие со дня рождения страна отмечает в этом году.
5-й ученик:
Ярче любой легенды
Двадцатый век войдёт в историю человечества, как начало космической эры. И хотя её, возможно, сменит другая, название которой пока невозможно предположить, каждое поколение будет с неизбывным удивлением вглядываться в самые первые события, в людей, их подготовивших, в них участвовавших. Точка отсчёта в памяти многих – запуск искусственного спутника Земли 4 октября 1957 года. А из людей «космического далёка» - прежде всего, и во главе всего – Сергей Королёв, чья жизнь, научная мысль и творческая интуиция подобны маякам, способным укрепить в поисках своего «я» не одно поколение первооткрывателей и вообще людей думающих, ищущих. Судьба таких людей, как Королёв, Людей, влияющих на ход науки, а порой и всей цивилизации, как правило, отражает в себе весь исторический контекст времени, которое эта личность неизбежно опережает.
Королёв был невысок, сутуловат, с короткой сильной шеей; и, глядя в небо, он никогда не закидывал голову, а взглядывал вроде как бы исподлобья, и от этого казалось, что он чем-то недоволен, озабочен. Он и был озабочен, когда смотрел в небо. Там, в небе, была его работа, когда из солнечного кома огня поднималась космическая ракета, он не был сторонним наблюдателем. В эти короткие секунды укладывалась вся его жизнь, страсть его, боль неудач, и восторг перед мощью человека, и горячая волна благодарности людям – вот этим, которые тут, рядом, и которые далеко, и радость до щекотки в горле оттого, что люди эти дали ему и себе это счастье - счастье победы.
В сборочном цехе завода, где строились космические корабли (а их сделали добрый десяток, одинаковых для различных испытаний), каждое утро Сергей Павлович обсуждал с инженерами, как идут дела. До мелочей проверял суточные и даже почасовые задания. Времени давалось в обрез. Люди работали, забывая об отдыхе, и посторонний человек мог бы сказать: «Какая спешка, суматоха!» На самом деле всё подчинялось энергии и воле Главного конструктора. Всё шло по строгому плану.
А бывало и так: зайдёт вечером Королёв в цех, отпустит сопровождающих его конструкторов и руководителей завода, сядет в сторонке и долго молча, задумчиво смотрит на гигантскую ракету, лежащую на подставках, стапелях. О чём он думал в те минуты? Наверное, о том, как сделать ракету ещё лучше, совершеннее, о космических кораблях и скором уже полёте человека в таинственный космос. Наверное.
Вся его жизнь была посвящена одной великой цели. Его справедливо называли «одержимым», то есть человеком бесконечно преданным своему делу, человеком, который отдавал все силы работе и того же требовал от других, своих подчинённых. Время берёг. Тогда на космодром летали ещё тихоходные самолёты. Королёв всегда заказывал самолёт на вечер, чтобы не терять, как он говорил, «попусту день». Ночь – в пути, а утром – снова за работу.
Работать с Королёвым было нелегко. Характер он имел неровный. Его видели строгим и добрым, озабоченным и радостным, усталым и бодрым. Видели разным, но растерянным, унылым не видели никогда. Он умел спросить с тех, кто к работе относился спустя рукава, без интереса, ценил преданность делу и не терпел людей равнодушных.
Между собой конструкторы называли Сергея Павловича двумя буквами: СП. «Его боялись и любили, - говорил сотрудник Королёва, инженер. – Авторитет Сергей Павлович имел огромный». К каждому его посещению, если об этом удавалось узнать, готовились заранее. И всё-таки в памяти всех Королёв остался справедливым, чутким, доступным человеком.
Рассказывали такой случай. При подготовке к пуску рабочий случайно уронил гайку внутрь очень важного и сложно устроенного механизма ракеты. Весь день потратил он на то, чтобы «выудить» злополучную гайку. Сделать это не удалось: уж слишком глубоко провалилась она. Если бы ракету пустили так, произошёл бы взрыв. И никто бы не узнал, по какой причине. Но рабочий не скрыл своего промаха, после смены пошёл к Сергею Павловичу в гостиницу (дело происходило на космодроме) и честно признался во всём. Королёв дал команду отменить старт. Ракету разобрали и вытащили гайку. Пуск задержался надолго, и, наверное, Королёва за это не похвалили, но рабочему он ничего не сказал.
А был ещё такой случай. Шёл 1962 год. Краном перевозили в цехе блок космической ракеты. Огромный тяжёлый груз медленно плыл в воздухе. молодой рабочий недосмотрел, отвлёкся. Блок ударился о железобетонную колонну и сильно помялся. Не прошло и десяти минут, как в цех стремительно влетел Королёв. Белый халат его был расстёгнут, полы развевались. Лицо гневное. Все замерли.
- Кто виновник этого безобразия? – громко спросил Главный конструктор.
Вперёд вышел худенький паренёк, почти мальчишка.
- Ты понимаешь, что ты натворил? – закричал Главный. – Понимаешь, сколько труда на эту ракету затрачено, сколько ты средств народных погубил? Есть ли у тебя совесть?
Парнишка стоял, опустив голову, и молчал. А что он мог сказать?
- Как твоя фамилия?
- Королёв, - тихо произнёс паренёк.
И тут Сергей Павлович улыбнулся.
- Так как же тебе не стыдно позорить нашу фамилию? – уже миролюбиво сказал он, взял паренька за плечо, отвёл в сторону и о чём-то с ним долго говорил.
Когда одного учёного, долго работавшего с Сергеем Павловичем, спросили, какова была основная черта Главного конструктора, он ответил: «Любовь к необычному, к такому, за что никто и никогда ещё не брался». Он любил помечтать. Как-то ещё до первого полёта в космос несколько молодых конструкторов в свободное время стали набрасывать план экспедиции на Марс. Было ясно, что до марсианской экспедиции ещё очень и очень далеко, что это пока фантазия, почти игра. Но Сергей Павлович с удовольствием в эту игру включился, начал вносить свои предложения. Да, он был великим мечтателем. «Жить просто нельзя! – говорил он. – Жить надо с увлечением».
В творческом почерке Королёва была одна особенность, кажущаяся поначалу противоречием. Многие специалисты, работавшие с ним, отмечают, что Сергей Павлович не любил «доводку» конструкций, предоставляя эту работу другим, а сам старался поскорее заняться чем-то новым, более сложным. Именно из-за этой привычки учёного спешить, создавать, на его счету так много различных разработок. Если взять два отрезка времени в развитии нашей космонавтики: двадцать лет с Королёвым и двадцать без него – и посмотреть, что было сделано, то картина будет следующей: 1947 год – опытные пуски восстановленных «Фау-2»; 1957 год-первый спутник космической эры. А в промежутке – один только Королёв создал Р-1, Р-2, «пятёрка», затем «пятёрка» с атомной головкой, первый искусственный спутник Земли - ПС (простейший спутник). Простота конструкции диктовалась простотой его программы. Для того, чтобы отработать сам выход на орбиту, для траекторных измерений, дающих первые сведения о физической природе «ближнего» космоса, и не требовалось более сложной конструкции. Но в то же время этот космический первенец был очень надёжным аппаратом. За время существования на орбите – 92 дня – он полностью выполнил свою скромную программу. Мера надёжности находилась в прямой зависимости от поставленной задачи. После ИСЗ (искусственный спутник Земли) – ещё интенсивнее: сначала наши собаки Белка и Стрелка, дальше тяжёлые спутники.
Приближалось время полёта человека в космос. Первым об этом моменте сказал Королёв, принимая на себя огромную ответственность. Сказал коротко, твёрдо.
- Корабль на космодроме, - доложил он Государственной комиссии. – Подготовка заканчивается. Предлагаю разрешить пуск с человеком
И вот первый человек в космосе. Широко известные кинокадры, где Сергей Павлович Королёв сидит за круглым, покрытым скатертью столом и переговаривается с Гагариным, документальны относительно. Это действительно Королёв и говорит он действительно точно те слова, которые он говорит Гагарину перед стартом. Но кадры эти сняты позже, не 12 апреля 1961 года. Королёва в бункере в то утро никто не снимал. Да он и не разрешил бы никогда, чтобы кто-то отвлекал его треском кинокамеры и яркими лампами подсветок. Трудно теперь узнать, как точно сидел Сергей Павлович в командном бункере, как это всё выглядело. Те немногие люди, которые находились тогда рядом с ним, были слишком заняты, чтобы наблюдать за Главным конструктором. У них было достаточно других объектов для наблюдения. Королёв не отдавал приказаний и не объявлял готовность по времени. Это делали «стреляющий» Анатолий Семёнович Кириллов и заместитель Главного Конструктора по испытаниям Леонид Александрович Воскресенский. Королёв был рядом. Он говорил с Гагариным и одновременно точно фиксировал в своём мозгу всё происходящее вокруг него, все команды, приказы, сообщения, вспыхивающие транспаранты и табло. Всем своим существом проникал он в эту космическую увертюру и не находил в ней фальшивых нот или сбоя ритма. Всё звучало слаженно и чётко до той секунды, когда сквозь треск электрических разрядов услышал он гагаринское:
- По-е-ха-ли!
Через несколько минут произошёл сброс головного обтекателя – и Гагарин увидел в иллюминаторе голубую Землю и совершенно чёрное небо. Яркие немигающие звёзды смотрели на него. Этого никогда не видел ни один человек Земли.
Никому не пришло в те минуты в голову проверить пульс не только у первого космонавта, но и у Главного конструктора тоже. Впрочем, он бы не разрешил, разумеется. Однако можно поручиться, что пульс Королёва был чаще. И тут дело, конечно не только в возрасте…
А вскоре в открытый космос вышел Леонид Леонов. В последующее десятилетие уже без Сергея Павловича продолжали реализовываться его же идеи: полёт космических кораблей «Союз», облёт Луны ( «Зонд 5-8»), создание первых боевых ракетных комплексов и долговременной орбитальной станции «Салют»…
У этого великого учёного не было никогда никаких хобби: ни охоты, ни рыбалки, ни преферанса. На дорогой дареной двустволке «Зауэр – три кольца» затвердела смазка. Отдыхать не умел, не был приспособлен для этого дела. По воскресеньям много спал. Просыпался, читал, снова засыпал. В это с трудом верят те, кто трудился с ним: на работе он был - неуёмная энергия. Был равнодушен к одежде, к прихотям моды, неохотно менял костюмы, любил «неофициальные» цветные мягкие рубашки, которые носят без галстука. На космодром летал в старом пальто. Считал его удобным и практичным. Деньги тратил, давал в долг, просто так давал, если видел, что человеку очень нужно.
Он был хитёр, но не юлил. Он был резок, но знал дело. И главное – у него была идея. Если бы меня спросили «Кто из окружающих людей старшего поколения наиболее тебе интересен?» - я бы ответила так: «Мне нравятся люди, у которых есть идеи и которые способны проводить эти идеи в жизнь. Всё, что я знаю об академике Сергее Павловиче Королёве, убеждает меня, в том, что этот человек для меня – Человек с большой буквы».
6-й ученик:
Звездная дорога
Слова Р. Селянина Музыка А. Фаттаха
Зовет нас звездная дорога,
Мечта хорошая зовет.
Друзья, осталось ждать немного,
И мы отправимся в полет.
Припев:
Проложим дороги к далеким мирам,
Сначала к Луне полетим.
И если мы встретим ровесников там,
То в гости к себе пригласим.
Кусочек неба голубого
Да горсть земли своей родной
В далекий путь, большой и новый,
Давайте мы возьмем с собой.
Припев
Нас в межпланетном океане
Не испугает высота,
И нам еще дороже станет
Земная наша красота.
Ведущий
Второй спутник весил в шесть раз больше, чем первый, в его создании участвовали врачи, потому что готовился необыкновенный опыт: полёт по космической орбите живого существа, собаки. Прежде чем отправлять в космос человека, следовало досконально выяснить , как животное перенесёт путь на орбиту, длительное состояние невесомости, воздействие космических излучений, будет ли оно нормально есть, пить, дышать.
7-й ученик:
Прежде чем отправлять в космос человека, следовало досконально выяснить, как животное перенесет путь на орбиту, длительное состояние невесомости, воздействие космических излучений, будет ли оно нормально есть, пить, дышать.
Новый спутник сделали «трехэтажным», в виде пирамиды. На самом верху ее помещался прибор для исследования солнечного излучения. Посредине - шар с радиопередатчиком и электробатареей. А еще ниже, на первом этаже, - самое интересное: герметичная, то есть воздухонепроницаемая, кабина животного. Инженеры и медики позаботились о том, чтобы в этой кабине имелось все, что нужно для жизни четвероногого космонавта. Была там автоматическая кормушка, поддерживалась комнатная температура и нормальное, как на Земле, давление, воздух очищался, обновлялся.
Но мало благополучно доставить животное на орбиту и обеспечить его всем необходимый. Находясь на Земле, врачи должны были знать, какое у собаки кровяное давление, какой пульс, какие она совершает движения. На спутнике появились приборы, которые «выслушивали», «осматривали» животное и порадио сообщали о своих наблюдениях на Землю.
В полет могла отправиться небольшая собака, весом в шесть-семь килограммов. Причем не какая-нибудь породистая, но изнеженная болонка. Нет, больше всего для роли космического путешественника подходила самая обычная дворняжка выносливая, закаленная и неприхотливая.
Появление на спутнике «тявкающего прибора», как в шутку ракетчики называли собаку, сильно осложнило и без того сложный опыт. К нему готовили сразу трех собак: Лайку, Альбину и Муху. Альбина - симпатичная беленькая собачка уже дважды поднималась в ракетах на большую высоту. Кому лететь на спутнике, надо было выбрать. Врачи решиле, что - Лайке. Альбина оставалась ее дублером, а Муха - для испытаний кабины.
За несколько суток до старта Муху посадили в космический «собачий домик», в точно такой же, в каком предстояло лететь и Лайке. И все бы шло хорошо, если бы не одно досадное обстоятельство: подобранную по всем правилам науки пищу собака ела неохотно, вяло. Чего-то ей недостовало. Кому-то пришла в голову счастливая мысль: а не добавить ли в эту космическую
пищу самой обыкновенной пахучей колбасы? Попробовали, добавили. Прекрасно! Вот чего, оказывается, не хватало.
Лайка была гладкошерстной, белой с темными подпалинами. Кончики черных ушек отогнуты вниз. Глаза умные, блестящие. В кабину ее поместили задолго до полета. Следовало еще раз проверить работу аппаратов и приборов, действие автоматической кормушки. А в это время в монтажно-испытательном корпусе заканчивалась подготовка ракеты.
Стартовала Лайка утром 3 ноября 1957 года. Утро выдалось ясным, безоблачным. Гром ракетных двигателей, пламя - и белая ракета ушла в ярко- голубое осеннее небо.
Врачи не отходили от приборов. Как Лайка перенесла взлет, выдержала ли перегрузки, тряску? Выдержала, перенесла! И в невесомости чувствовала себя прекрасно. Аппетит имела хороший. Дыхание и пульс ее успокоились. Значит и человек сможет перенести все этапы, все трудности космического полета.
Много было замечательных побед в космосе после запуска первого спутника и путешествия славной Лайки. Сбылась мечта ученых - спутники стали научными лабораториями. Начались рейсы автоматических станцый к Луне. И уже полным ходом щла работа над космическим кораблем для полета человека.
Ведущий:
Есть в России место, подобного которому нет нигде в мире. Это место пронизано идеями космоса, здесь бережно сохраняется наше историческое наследие в области космонавтики. Это город Калуга. Это уникальный музейный комплекс.
8-й ученик:
Проектирование музея в 1960 г. было начато путем Всесоюзного открытого конкурса. В конкурсе приняли активное участие многие архитекторы из Москвы, Ленинграда, Киева, Риги, Харькова, Комсомольска-на-Амуре, Горького, Махачкалы, Норильска, Минска, Новосибирска, Челябинска и других городов. Всего было представлено 224 проекта.
28 февраля 1961 года состоялся общественный просмотр проектов с обсуждением их общественностью г. Калуги. В апреле 1961 года были подведены итоги конкурса. Первую премию получил проект под девизом "Калуга", авторы проекта - архитекторы Б.Бархин, Н.Орлова, В.Строгий, К.Фомин, Е.Киреев - за эту работу были удостоены Государственной премии РСФСР в области архитектуры за 1969 год..
Большим историческим событием 1961 года был приезд в Калугу 13 июня первого космонавта планеты Юрия Гагарина, который заложил первый камень в фундамент будущего музея. Поклонившись праху отца космонавтики и возложив цветы к подножию обелиска на его могиле, Гагарин, сопровождаемый толпами народа, по аллее парка прошел к месту закладки нового музея. Отсюда, с холма, он увидел окрестные дали, зеленый бор, поймы рек Оки и Ячейки. С этого места когда-то любовался родной природой Константин Эдуардович, подолгу всматривался в беспредельный небесный океан, вынашивая дерзновенные идеи его покорения. Под торжественные звуки оркестра первый космонавт планеты заложил первый камень. Над символической кладкой была водружена плита, на которой высечена надпись: "Здесь будет сооружен Государственный музей К.Э.Циолковского".
В этот день на многотысячном митинге Ю.А.Гагарин, ставший Почетным гражданином города Калуги, говорил: "Благодарю за оказанную мне высокую честь и доверие - заложить первый камень будущего музея Константина Эдуардовича Циолковского... Этот музей должен быть хорошим, интересным, чтобы люди могли видеть в нем все, что связано с завоеванием космоса... И космонавтов у нас будет много. Я думаю, что все они, возвратившись из космоса, будут посещать Калугу, музей К.Э.Циолковского. Обязательно будут посещать!" В Книге почетных посетителей в Доме-музее ученого Ю.А.Гагарин написал: "Для нас, космонавтов, пророческие слова Циолковского об освоении космоса всегда будут программными, всегда будут звать вперед".
Вскоре началось интенсивное строительство музея, ставшее стройкой №1 в Калужской области. Создание музея - это был совместный творческий труд строителей архитекторов, художников, сотрудников музея.
В старинный русский город шли материалы со всех концов страны - с Урала - металлические фермы, из Армении - мрамор, с берегов Волги -алюминиевый прокат, из Подмосковья - известняковые плиты. Самарканд прислал аппаратуру, Феодосия - камень для облицовки пилонов и внутренней отделки, Брянск - деревянные детали. Много и местных материалов: товарный бетон и детали покрытия - с завода железобетонных изделий, карнизные плиты - с завода "Строй деталь". С большим энтузиазмом трудились на строительстве музея плотники и арматурщики, бетонщики и каменщики, воины Калужского гарнизона приходили сюда, чтобы помочь на земляных работах, уборке территории.
Ходом строительства музея постоянно интересовался С. П. Королев. К сожалению, Сергею Павловичу не удалось увидеть музей, в который было вложено столько его сил. Его созданием он хотел воздать должное своему учителю, отблагодарить его за его труды. "Человек, к которому я питаю глубокое уважение, заслуживает того, чтобы такой музей-памятник был ему построен", - сказал С.П.Королев, когда утверждался проект музея в Президиуме Академии наук СССР и рассматривался макет будущего здания. Все годы, пока сооружался музей, в Калугу приезжали посмотреть на стройку космонавты. Тут побывали Г.Титов, К.Феоктистов, П.Беляев, А.Леонов, В.Комаров, П.Попович. Не раз приезжал в Калугу Ю.Гагарин. И всегда интересовался, как идет строительство музея. В фондах хранится письмо космонавта на завод по изготовлению ферм перекрытий для музея; "Нам, космонавтам, имя К.Э. Циолковского особенно дорого, поэтому с нетерпением ждем завершения строительства музея, в котором будут отражены величайшие достижения нашего народа, в покорении космоса"... писал он.
3 апреля 1967 г. в Министерство культуры РСФСР поступило письмо: "Комитет Советского Национального объединения историков естествознания и техники и Институт истории естествознания и техники предлагают новое наименование: "Государственный музей истории космонавтики имени К.Э.Циолковского". Таким образом, незадолго до открытия музей получил новое наименование.
Внешняя экспозиция ракетной техники располагается на открытой террасе с северо-западной стороны музея на крутом берегу Яченского водохранилища. Эта экспозиция органично вписывается в архитектурный ансамбль музея и живописную природу. В экспозицию входит ракета-носитель "Восток" Трехступенчатая ракета-носитель "Восток" предназначалась для вывода на околоземную орбиту автоматических космических аппаратов и пилотируемых космических кораблей "Восток". Расчетная максимальная масса полезного груза составляла 4730 кг. 12 апреля 1961 года при помощи такой ракеты на околоземную орбиту был выведен космический корабль "Восток" с летчиком-космонавтом Ю.А.Гагариным на борту. Было запущено шесть кораблей "Восток". Вслед за первым космонавтом на нём совершили полёты Г.С.Титов, А.Г.Николаев, П.Р.Попович, В.Ф.Быковский и В.В.Терешкова.
Стартовая масса РН "Восток" - 287 т, длина -38м, максимальный диаметр по стабилизаторам - 10,3 м.
Ракета -носитель "Восток" использовалась для выведения некоторых космических аппаратов серии "Космос", искусственных спутников Земли "Метеор", "Электрон".
Ведущий:
Дорога в космос не имеет конца. Какими грандиозными не были бы свершения, мы всегда будем говорить: « Штурм космоса продолжается». И каждый день будет приносить человечеству всё новые и новые вести о победах в звёздном океане, всё новые знания о законах мироздания.
Возможно, кто – то из вас , ребята, станет лётчиком или космонавтом, будет конструировать или строить самолёты и космические корабли. И всякий раз, как только вам придётся лететь на самолёте или космическом корабле или наблюдать за их полётом, помните, что именно наша страна является родиной авиации и космонавтики!
Приложение-презентация к мероприятию.