Первое четверостишие
Багровый и белый отброшен и скомкан,
в зеленый бросали горстями дукаты,
а черным ладоням сбежавшихся окон
раздали горящие желтые карты.
Автор описывает закат: небо меняет цвет от белого и багрового (солнце скрывается за горизонт) на зеленый, и в этот момент появляются звёзды. Поскольку они появляются не одновременно, а как бы группами, М. и пишет о "горстях дукатов" (золотых монет, которые кто-то разбрасывает, доставая горстью из мешка) - возникает тема божества, которое управляет миром (эта тема может найтись и в других его произведениях).
"Чёрные ладони окон" - окна темны, но вечером в них зажигают свет, издали это выглядит, как раздача карт игрокам (и окно, и карта - прямоугольники).
Второе четверостишие
Бульварам и площади было не странно
увидеть на зданиях синие тоги.
И раньше бегущим, как желтые раны,
огни обручали браслетами ноги.
"Синие тоги": вечер имеет оттенок синевы, если смотреть издали, то здания, улицы, площади вечером как бы покрыты синей дымкой. "Жёлтые раны, браслеты"... улицы мокры, поскольку идёт (или шёл) дождь, свет фонарей и витрин отражается в мокром асфальте, и у идущих по улицам людей ноги внизу подсвечены этими отблесками.
Третье четверостишие
Толпа — пестрошерстая быстрая кошка —
плыла, изгибаясь, дверями влекома;
каждый хотел протащить хоть немножко
громаду из смеха отлитого кома.
"Пестрошёрстная быстрая кошка": люди в разноцветных одеждах, вечер, толпы принарядившихся людей спешат развлечься в синематографе, кафешантанах, ресторанах и пр - поэтому их и "влекут двери".
Последнее четверостишие
Я, чувствуя платья зовущие лапы,
в глаза им улыбку протиснул, пугая
ударами в жесть, хохотали арапы,
над лбом расцветивши крыло попугая.
На улицах при входе в развлекательные заведения, часто стояли арапы (негры или загримированные под них люди) с музыкальным инструментом, обезьянкой или попугаем - они работали зазывалами.
Вывод
Маяковский сравнивает вечерний город с игорным столом (первое четверостишие) и ярмарочным балаганом (последнее четверостишие).
Следует также обратить внимание на направление взгляда рассказчика: человек смотрит на суету сверху, практически приравняв себя к Богу (1-3 четверостишие), и только в последней части спускается на землю, влекомый суетой, нарядами, даровой любовью ("платья зовущие лапы”) - и этим разрушает впечатление греховности (он уже не Бог, а человек).