Данная методическая разработка посвящена всем тем, кто не вернулся с войны, кто еще жив и помнит о тяжелых страницах нашей страны. В содержание литературно-музыкальной композиции, являющейся результатом практической деятельности автора, вошли стихи и песни, которые в совокупности раскрывают и дополняют основную цель постановки - формирование у школьников позиции защитника и патриота своей Родины. Воспитывает уважительное отношение к исторической памяти своего народа, к ветеранам войны, к традициям своей страны, развивает эстетический и литературный вкус, интерес к поэзии и поэтическому слову, способствует проявлению положительных эмоций, которые помогут учащимся воспринимать неравнодушно литературное и художественное слово.
Следует отметить, что литературно-музыкальная композиция ориентирована на школьников среднего и старшего возраста. Адресуется учителям-предметникам, классным руководителям образовательных учреждений при проведении классных часов, уроков мужества, встреч с ветеранами. Сценарий дополнен презентацией и аудио сопровождением.
Цели: формировать у учащихся позицию защитника и патриота своей Родины
Задачи: воспитывать уважительное отношение к исторической памяти своего народа, к ветеранам войны, к традициям своей страны; развивать эстетический и литературный вкус, интерес к поэзии и поэтическому слову; способствовать проявлению положительных эмоций, которые помогут учащимся воспринимать неравнодушно литературное и художественное слово.
Оборудование и оформление:
- сцена украшена плакатами и цветами;
- презентационный материал, мультимедийное оборудование (проектор и экран);
- для приглашённых ветеранов приготовлены поздравительные открытки и цветы.
Ход мероприятия
Танцевальная площадка. Танцуют девочки в светлых платьях, мальчики в белых рубашках. Шутки, смех. Звучит фокстрот «Рио-Рита».
Голос за кадром.
Городок провинциальный, летняя жара,
На площадке танцевальной музыка с утра
«Рио-Рита», «Рио-Рита» - вертится фокстрот –
На площадке танцевальной сорок первый год...
Ничего, что немцы в Польше, но сильна страна.
Через месяц и не больше кончится война.
«Рио-Рита», «Рио-Рита» - вертится фокстрот,
На площадке танцевальной сорок первый год...
Музыка становится тише, звучит фоном.
Голос за кадром.
Мирно страна проснулась
В этот июньский день,
Только что развернулась
В скверах ее сирень.
Радуясь солнцу и миру,
Утро встречала Москва.
Вдруг разнеслись по эфиру
Памятные слова...
Голос уверенно-строгий
Сразу узнала страна.
Утром у нас на пороге
Заполыхала война.
Резко прерывается музыка. Все пары застывают. Звучит «Священная война» (Музыка Александрова) Пары распадаются, берут вещмешки юноши и уходят. Звучат пулемётные очереди, взрывы, выстрелы.
Чтец 1. Вам, герои нашей страны, живые и павшие, известные и безымянные, посвящается.
Чтец 2.
А началась война в далеком 41-м
22 июня ровно в четыре часа
Бомбили Киев тем воскресным утром,
Но главной целью их была – Москва.
Чтец 3.
Все кончилось разом – прошла непогода
По нашему краю родному
Враги налетели – людей полонили
И руки, и ноги скрутили,
Озера и реки они помутили,
И небо они закоптили,
Отцовскую хату сравняли с землею,
Село превратили в кладбище.
Чтец 2. Уходили на священную войну деды, отцы, уходили мальчики и девочки сороковых годов, уходили наши сверстники.
Чтец 3. Война оставила след почти в каждой семье. Погибшие не пощадили своей жизни ради жизни на земле.
Чтец 4.
Уходили мальчики – на плечах шинели,
Уходили мальчики – храбро песни пели.
Отступали мальчики – пыльными степями,
Умирали мальчики, где, не знали сами.
Попадали мальчики в страшные бараков
Догоняли мальчиков лютые собаки.
Убивали мальчиков за побег на месте,
Не продали мальчики совести и чести.
Не хотели мальчики поддаваться страху,
Поднимались мальчики по свистку в атаку.
В черный дым сражений, на броне покатой
Уезжали мальчики, стиснув автоматы.
Повидали мальчики – храбрые солдаты –
Волгу – в сорок первом,
Шпрее – в сорок пятом.
Показали мальчики за четыре года,
Что такое мальчики нашего народа.
Девушка.
Ах, война, что ты сделала, подлая,
Стали тихими наши дворы,
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры.
На пороге едва помаячили
И ушли за солдатом солдат.
До свидания, мальчики!
Мальчики, постарайтесь вернуться назад!
Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
Не жалейте ни пуль, ни гранат,
И себя не щадите, но все-таки
Постарайтесь вернуться назад!
Парень.
Ах, война, что ты, подлая, сделала?!
Вместо свадеб – разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим.
Сапоги…А куда от них денешься?
Да зеленые крылья погон…
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
Мы сведем с ними счеты потом.
Пусть болтают,
Что верить вам не во что,
Что идете войной наугад.
До свидания, девочки! Девочки!
Постарайтесь вернуться назад!
Чтец 1. Каждый день Великой Отечественной войны на фронте и в тылу – это подвиг беспредельного мужества и стойкости советских людей, верности Родине.
Чтец 2.
Плечом к плечу стоял грузин и русский,
Литовец, молдаванин и узбек.
Крушили вместе они тех фашистов гнусных
И не забыть на этого вовек.
Чтец 4. Тяжёлую войну вынес на своих плечах наш народ. Он проливал кровь, голодал, отдавал фронту последнее.
Чтец 1.
Война - жесточе нету слова,
Война - печальней нету слова,
Война - святее нету слова
В тоске и славе этих лет.
И на устах у нас иного
Ещё не может быть и нет.
Чтец 3.
Земля, казалось, до предела
Была в огне накалена.
И вся, иссохшая, гудела:
«Да будет проклята война!»
Чтец 3. Война – не детское дело.Дети войны… сколько их, маленьких, отважных сердец, сколько любви и преданности Родине… Многие юные патриоты погибли в боях с врагом.
Школьница с бантиками.
Разве для смерти рождаются дети, Родина?
Разве хотела ты нашей смерти, Родина?
Пламя ударило в небо – Ты помнишь, Родина?
Тихо сказала: «Вставайте на помощь...., Родина.
Славы никто у тебя не выпрашивал, Родина.
Просто был выбор у каждого: Я или Родина.
Самое лучшее и дорогое - Родина.
Горе твое – это наше горе, Родина.
Правда, твоя – это наша правда, Родина.
Слава твоя – это наша слава, Родина!»
Чтец 3. Фашисты превратил и в руины наши города и села, издевались над мирным населением, нашими военнопленными, морили голодом, жгли в крематориях. На оккупированных территориях они создали лагеря смерти, концлагеря, тюрьмы. Устраивали зверские расправы над людьми.
Инсценированное прочтение
Чтец 4.
Они с детьми согнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли – кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами,
Окинул обреченных.
Мутный дождь гудел в листве рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучки опускались над землею
Друг друга с бешенством гоня,
Нет, этого я не забуду дня!
Я не забуду никогда во веки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами
Сквозь тучи вышло на поля
Последний раз детей поцеловало
В последний раз…
Ребенок, мальчуган больной
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщину.
Она смотрела, ужаса полна.
Как не лишится ей рассудка.
Все понял, понял все малютка.
«Спрячь, мамочка, меня!
Не надо умирать!»
Он плакал и, как лист,
Сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать.
Прижала к сердцу против дула прямо
- Я, мама, жить хочу! Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь!
И хочет вырваться из рук ее ребенок,
И страшен плач и голос его тонок,
И в сердце он вонзается как нож.
«Не бойся, мальчик мой.
Сейчас вздохнешь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно!»
И он закрыл глаза, и заалела кровь,
По шее красной лентой извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Чтец 4. Знали люди, что война – это пропасть, гибель… Но матери, жены, дети ждали своих фронтовиков. Ждали, надеялись и верили в то, что солдат вернется.
Две пары выходят на сцену. Девочки остаются на сцене, мальчики в солдатской форме спускаются со сцены и становятся напротив девушек. Первая пара читает.
Солдат. Ветер.
Девушка. Вьюга.
Солдат. Снега.
Девушка. И метель
Солдат. Ночь морозная смотрит в окно.
Девушка срывает платок с плеч:
Я б хотела к тебе прилететь,
Не видала тебя уж давно…
Не грусти, не печалься, родной,
Пусть огонь не погаснет в груди –
Я в холодной землянке с тобой,
И победа нас ждет впереди.
Вторая пара читает.
Солдат.
Назови меня именем светлым,
Чистым именем назови –
Донесется, как песня, с ветром
До окопов голос любви
Девушка, кутаясь в шаль, держит в руке письмо солдату на фронт.
Девушка
Этот маленький белый листок
Посылаю в землянку к тебе,
Чтобы строчками этими мог
Часто думать в бою обо мне.
Не давая пощады врагу,
Чтоб, в землянке порой находясь,
Знал: любовь я твою берегу,
Вспоминаю тебя каждый час.
Знаю я: презираешь ты смерть
Ради нашей с тобою любви,
И мне хочется чуть посмотреть
На черты дорогие твои.
Но ведь, милый грохочет война,
Рыщет враг по просторам родным,
И любовь наша, наша судьба
Проверяется в дыме войны…
Не тоскуй же, герой дорогой!
Этим самым хочу я сказать:
Далеко ты, но сердце с тобой,
Вижу я дорогие глаза…
Ветер песню мою унесет,
Чтоб тебе помогала в бою.
Помни: девушка верит и ждет
И любовь, и победу твою!
Солдат.
На улице полночь. Свеча догорает.
Высокие звезды видны.
Ты пишешь письмо мне, моя дорогая,
В пылающий адрес войны.
Теплее на фронте от ласковых писем.
Читая, за каждой строкой
Любимую видишь
И Родину слышишь,
Как голос за тонкой стеной…
Мы скоро вернемся. Я знаю. Я верю.
И время такое придет!
Останутся грусть и разлука за дверью,
А в дом только радость войдет.
Чтец 1. Короткими были часы затишья на фронте, и в эти минуты солдаты писали письма женам и матерям.
Солдат 3.
Мама, тебе эти строки пишу я,
Тебе посылаю сыновний привет,
Тебя вспоминаю, такую родную,
Такую хорошую – слов даже нет!
Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку,
Немного лентяя и вечно не в срок
Бегущего утром с портфелем под мышкой,
Свистя беззаботно, на первый урок.
Мы были беспечными, глупыми были,
Мы все, что имели, не очень ценили,
А поняли, может, лишь тут, на войне:
Приятели, книжки, дискуссии, споры –
Вся сказка, все в дымке, как снежные горы…
Пусть так. Возвратимся – оценим вдвойне!
За жизнь, за тебя, за родные края
Иду я навстречу свинцовому ветру,
И пусть между нами сейчас километры –
Ты здесь, ты со мною, родная моя!
И чем бы в пути мне война не грозила,
Ты знай: я не сдамся, покуда дышу!
Я знаю, что ты меня благословила,
А утром, не дрогнув, я в бой ухожу…
Чтец 2. Жаркие, грозным гулом наполненные дни и ночи этой ужасной войны навсегда вошли в историю нашей Родины. Плавился камень, горел металл, люди стояли насмерть.
Чтец 3.
В Тургеневских охотничьих местах
Воронки, груды мертвого металла.
Здесь за день до двенадцати атак
Отчаянная рота отбивала.
С рассветом «тигры» шли на нас опять
И вспыхивали дымными столбами,
И приникали мы, устав стрелять,
К горячей фляге пыльными губами.
И все же удержали рубежи
В июльской битве, оправдав надежды.
Окопы на полях примятой ржи
Проходят там, где проходили прежде.
Чтец 4.
И полетели с фронта похоронки,
Забиты были все госпиталя,
И каждый день вестей все ждали с фронта,
Но падать духом было нам нельзя.
Освещаются на табуретке солдатская пилотка, пачка писем, стакан водки, накрытый куском черного хлеба.
Чтец 1
Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему, как мавзолей, земля –
На миллион веков,
И млечные пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатах тучи спят,
Метелицы метут,
Грома тяжелые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой…
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей.
Освещаются на табуретке медицинская сумка, пилотка, пачка писем, стакан водки, накрытый куском черного хлеба
Санитарка (в форме)
Я ушла из детства в грязную теплушку.
В эшелон пехоты, в санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.
Я пришла из школы в блиндажи сырые,
От «Прекрасной Дамы» - в «мать» и «перемать»,
Потому что имя ближе, чем «Россия»,
Не могла сыскать.
Чтец 2.
Попал под пули у жаркой переправы
И, раненный в живот, упал солдат на травы…
-Воды глоток, воды –
Сестра над ним склонилась.
И сердце с высоты осколком засветилось.
И чувствовал солдат: другой зари не будет,
И солнца первый луч его уж не разбудит.
А он не рвал цветы и не был в дальних странах.
Вовек не целовал девичьих губ румяных.
- Сестричка не бинтуй, пришел конец мне, видно,
Ты лучше поцелуй, чтоб не было обидно.
- Сейчас, солдат, сейчас, – сестра ему сказала
И в первый в жизни раз мальчишку целовала.
А первый поцелуй высоких достоин.
И, что не говори, он целой жизни стоит.
Чтец 1.
Сто раненых она спасла одна
И вынесла из огненного шквала,
Водою напоила их она
И раны их сама забинтовала
Под ливнем раскаленного свинца
Она ползла, ползла без остановки
И, раненого подобрав бойца,
Не забывала о его винтовке.
Сто жизней молодая жизнь зажгла
И вдруг сама погасла в час кровавый…
Но сто сердец на славные дела
Ее посмертной вдохновятся славой.
Погасла, не успев расцвесть, весна.
Но, как заря рождает день, сгорая,
Врагу погибель принесла, она
Бессмертною осталась, умирая.
Чтец 3. Женщина и война… Оба эти слова женского рода… Но они несовместимы. Женщина и война…
Чтец 4.
В мир приходит женщина,
Чтоб свечу зажечь.
Из глубины сцены выходят девушки по одной: одна заканчивает говорить и следом появляется следующая.
В мир приходит женщина,
Чтоб очаг беречь.
В мир приходит женщина,
Чтоб любимой быть.
В мир приходит женщина,
Чтоб детей родить.
В мир приходит женщина,
Чтоб цветком цвести.
В мир приходит женщина,
Чтобы мир спасти.
Чтец 2. Женщины грозных сороковых годов спасли мир. В одном ряду сражались мужчины и молодые девушки. Воевали, не жалея себя, своей красоты, молодости.
Чтец 4.
…Да разве об этом расскажешь –
В какие ты годы жила!
Какая бессмертная тяжесть
На женские плечи легла!
Один на один со слезами,
С несжатыми в поле хлебами
Ты встретила эту войну.
И все – без конца и без счета –
Печали, труды и заботы
Пришлись на тебя одну.
Ты шла, затаив свое горе,
Суровым путем трудовым.
Весь фронт, что от моря до моря,
Кормила ты хлебом своим.
В холодные зимы, метели,
У той у далекой черты
Солдат согревали шинели,
Что сшила заботливо ты.
Бросалися в грохоте, в дыме
Советские воины в бой,
И рушились вражьи твердыни
От бомб, начиненных тобой.
За все ты бралася без страха,
И, как в поговорке какой,
Была ты пряхой и ткахой,
Умела – иглой и пилой.
Рубила, возила, копала, -
Да разве же все перечтешь?
А в письмах на фронт уверяла,
Что будто отлично живешь.
Бойцы твои письма читали,
И там на передней краю,
Они хорошо понимали
Святую неправду твою.
И воин, идущий на битву
И встретить готовый ее,
Как клятву, шептал, как молитву,
Далекое имя твое…
Чтец 1. Обыкновенные девчонки, совсем еще школьницы, становились солдатами. Они были готовы к подвигу, но не готовы к армейским будням. Не сразу и нелегко давалась им военная наука.
Они прикрыли жизнь собой
Жизнь начинавшие едва,
Чтоб было небо голубое,
Была зеленая трава.
Блок школьного драматического театра. Инсценировка по повести Б. Васильева «А зори здесь тихие»
Васков: Товарищи! Перед нами командование поставило задачу перехватить немецкую разведгруппу. Близко врага не подпускайте, потому, как противник все же мужик здоровый и вооружен специально для ближнего боя. Если уж рядом он окажется, затаитесь лучше, только не бегите, упаси бог: в бегущего из автомата попасть - одно удовольствие! Ходите только по двое. В пути не отставать и не разговаривать. Если дорога попадется, как надо действовать?
Комелькова: Знаем, одна – справа, другая - слева.
Васков: Скрытно. Порядок движения такой будет: Впереди - головной дозор в составе младшего сержанта Осяниной с бойцом Бричкиной. Затем в ста метрах - основное ядро: я с переводчицей Гурвич. В ста метрах за нами - последняя пара - Четвертак и Комелькова. Идти, конечно, не рядом, а на расстоянии видимости. Всё поняли, товарищи бойцы?
Вместе: Понятно!
Васков: Младшему сержанту Осяниной проверить припасы, через 15 минут выступаем.
Автор: За бросок к Вопь-озеру Васков не беспокоился: на всех картах здесь топи обозначились. Раньше, чем к вечеру немцы туда не выйдут. Бойцы его шагали бодро: смеху и разговоров комендант не обнаружил. Особенно Васков боялся за болото, тут силы нужны и сноровка. Но обошлось. Солнце уже склонилось, когда вышли к Вопь-озеру. После обеда Васков отдохнул и пошел осматривать позиции. Ближе к озеру Бричкина располагалась.
Васков: Вот толковая девка! Наломала веток еловых, устелила ложбинку меж камней, даже шинелью прикрыла: бывалый человек. Откуда будешь, Бричкина?
Бричкина: С брянщины, товарищ старшина.
Васков: В колхозе работала?
Бричкина: Работала, а больше - отцу помогала, он лесник, на кордоне мы жили.
Васков: Ничего не заметила?
Бричкина: Пока тихо.
Васков: Ты все примечай, Бричкина. Кусты, не качаются ли, птицы, не шебуршатся ли. Человек ты лесной, все понимаешь.
Бричкина: Понимаю.
Васков: Вот-вот… «Лиза-Лиза-Лизавета, что ж не шлешь ты мне привета, Что ж ты дроле не поймешь, аль твой дроля не пригож». Это припевка в наших краях такая..
Бричкина: А у нас….
Васков: После споем с тобой, Лизавета. Вот выполним боевой приказ и споем.
Бричкина: Честное слово?
Васков: Ну, сказал ведь.
Бричкина: Ну, глядите, товарищ старшина. Обещались.
Автор: Ничего он ей не ответил, но улыбался всю дорогу, пока через гряду на запасную позицию не вышел. Тут он стал искать, куда запряталась боец Четвертак. (Четвертак сидит под деревом на камнях, укутавшись в шинель)
Васков: Ты чего скукожилась, товарищ боец
Четвертак: Холодно….(Васков кладет ей ладонь на лоб)
Васков: Жар у тебя, товарищ боец. Вот он болотце, вот он сапог потерянный. (Наливая спирт). Так примешь или разбавишь?
Четвертак: А что это?
Васков: Микстура. Ну, спирт, ну?
Четвертак: Ой, что вы, что вы…
Васков: Приказываю принять! (Четвертак пьет)
Четвертак: Голова у меня.… Побежала!
Васков: Завтра догонишь. (Идет к Гурвич)
Васков: Ты что это вслух читаешь?
Гурвич: Так это ж поэзия!
Васков: Ну, все равно потише, зори то здесь тихие, и потому слышно аж за версту.
Бричкина: Товарищ старшина, смотрите, кусты колыхнулись, двое вышли, в пятнистых, серо-зеленых накидках.
Васков: Там еще кто-то. Они не одни считайте.
Гурвич: Три….
Комелькова: Пять…
Осянина: Восемь…
Четвертак: Десять…
Бричкина: Шестнадцать, шестнадцать, товарищ старшина.
Автор: Немцы по одному вышли из кустов, и пошли дальше, не заметив ничего странного.
Васков: Стало быть, шестнадцать их. Осянина, отводи немедленно бойцов на запасную позицию. (Осянина собирается уходить Васков окликает ее)
Васков: Ползком, товарищ младший сержант. Теперь покуда, что ползком жить будем. Бричкина, останься (приободряет).
Бричкина: Ага, товарищ старшина.
Васков: Гляди: левее фрицев сосняк тянется. Пройдешь его, опушкой держись вдоль озера
Бричкина: Там, где вы хворост рубили?
Васков: Молодец, девка! Оттуда иди к протоке. Напрямик: там не собьешься.
Бричкина: Да знаю я, товарищ….
Васков: Погоди, Лизавета, не торопись. Главное дело - болото, поняла? Бродок узкий, влево вправо - трясина. Ориентир - береза. От березы прямо на две сосны, что на острове.
Бричкина: Ага.
Васков: Там отдышись малость, сразу не лезь. С островка целься на обгорелый пень.
Бричкина: Ага.
Васков: Доложить старшему обстановку. Мы тут фрицев покружим маленько, но долго не продержимся, сама понимаешь.
Бричкина: Ага.
Васков: Винтовку, мешок, все оставь. Налегке дуй.
Бричкина: Значит, мне сейчас идти?
Васков: Слегу перед болотом не позабудь.
Бричкина: Ага, побежала я.
Васков: Дуй, Лизавета Батьковна. (Бричкина молча, покивала, уходит)
Автор: В то время, когда Васков уводил команду на запасные позиции, Бричкина бежала в сторону 171-го разъезда, стараясь как можно быстрей вызвать подмогу. До болота добралась быстро. Не грязь, ни холод, ни живая, дышащая под ногами почва, были ей страшны. Страшно было одиночество, мертвая загробная тишина, повисшая над бурым болотом. Лиза сделала всего шаг в сторону, а ноги стразу потеряли опору, повисли где-то в гулкой пустоте. Пытаясь, во что бы то не стало удержаться, выкарабкаться на тропу, Лиза всей тяжестью навалилась на шест. Ноги медленно тащили вниз, и Лиза, задыхаясь, извивалась в жидком месиве. А тропа было где-то совсем рядом, шаг, полшага, но эти полшага уже невозможно было сделать.
Лиза долго видела синее прекрасное небо. Последние слова она произнесла, хрипя, выплевывая грязь, и все тянулась к небу, тянулась и верила, что завтра наступит и для нее.
А о ее смерти никто не знал, вся команда спокойно брела по лесу.
Васков: Курить до тоски хочется, потому как третий, поди, час, по скалам да по рощам лазаем. Дайте-ка, девчата, мой кисет!
Осянина: Забыла, Федот Евграфыч, миленький, забыла!...
Гурвич: Я принесу! Я знаю, где лежит!
Васков: Куда, боец Гурвич?...Переводчик!...Ладно, тут подождем, хоть бы не попалась…Это случайно не Гурвич крикнула?...
Автор: Далекий. Слабый, как воздух, голос больше не слышался, но Васков все ловил и ловил его, медленно каменея лицом.
Ждали немцы Соню или она случайно на них напоролась. Соня тускло смотрела в небо полузакрытыми глазами, а гимнастерка на груди была густо залита кровью.
Васков: Значит, нет больше Гурвич, убили ее фрицы.…Вот сапоги принес. Четвертак босая как- никак. Обуй.
Четвертак: Нет, я не буду!
Васков: Обувайся! И без переживаний давай: немцы ждать не будут! О живых же думать надо, на войне только этот закон. Разведать надо местность. Со мной идет боец Четвертак. Здесь - Осянина старшая. Задача следом двигаться на большом расстоянии, чуть что - отступать.
Автор: Галя уже не думала ни о чем, кроме Сони. Они шли молча.…
Васков: В кусты.
Автор: С десяти шагов ударил автомат в тонкую, напряженную спину, и Галя с разлёту сунулась лицом в землю.
Осянина: Федот Евграфыч.
Комелькова: Товарищ старшина! Федот Евграфыч.
Васков: Ну, что вы, девчата, что вы. Эх, девчонки вы мои, девчонки. Съели-то хоть кусочек, спали-то хоть в полглазка?
Осянина: Не хотелось, товарищ старшина.
Васков: Да какой я вам теперь старшина, сестренки! Я теперь как брат. Вот как Федотом и зовите, или Федей, как маманя звала….
Комелькова: А Галька?
Васков: Погибли наши товарищи смертью храбрых. Не зря погибли: сутки выиграли. Теперь мой черед сутки выигрывать. – бой надо будет принимать. Последний, по всей видимости….До первых людей отступать. А теперь собирайте ваши вещи и отступайте, лесами.
Комелькова: А как же вы, Федя?
Васков: Хватит! Мне тех троих до конца жизни хватит! Понимаете?
Осянина: Мы тебя не оставим одного на погибель.
Васков: Отходите, а то под трибунал отдам!
Вместе: Отдавай!
Комелькова: Товарищ старшина! Рита!
Васков: Ничего, Рита, ничего… Он поверху прошёл.…Заживет.
Осянина: Иди туда, Женька там.
Васков: Уводит она их от нас, в лес уводит.
Автор: Женя верила в себя всегда, и даже сейчас, уводя немцев от Осяниной, ни на мгновение не сомневалась, что все кончится благополучно и даже, когда первые пули ударили в бок, она просто, удивилась. Ведь так глупо, так несуразно и нелепо было умирать в 19 лет, а немцы ранили её в слепую, сквозь листву, и она могла бы затаиться, но она стреляла в упор до тех пор, пока не закончились патроны. Немцы добили её в упор, а потом долго смотрели на ее гордое и прекрасное лицо.
Осянина: Женя погибла?
Васков: Мешков наших нет, Ни мешков, ни винтовок. Либо с собой унесли, либо спрятали где.
Осянина: Женя сразу…умерла?
Васков: Сразу. Они ушли. За взрывчаткой видно…Не победили они нас, понимаешь? Я ещё живой, меня ещё повалить надо.
Осянина: Болит?
Васков: Здесь у меня болит. Так болит! Положил ведь я вас, всех пятерых положил, а за что? За десяток фрицев?
Осянина: Ну, за чем так.…Все же понятно, война….
Васков: Пока война, понятно…А потом, когда мир будет? Что ответить, когда спросят, ведь всех я вас со смертью оженил.
Осянина: Не надо. Родина ведь не с каналов начинается. Мы ведь ее защищали. Сначала ее, а потом уж и каналы.
Погоди! Помнишь, я у разъезда на немцев наткнулась? Я тогда к маме бегала, сыночек у меня там, три годика. Аликом зовут, Альбертом. Мама больна очень, но долго не проживёт, а отец мой без вести пропал.
Васков: Не тревожься, Рита, понял я всё.
Осянина: Спасибо тебе.
Автор: Вскоре Васков почувствовал, чем расслышал этот слабый, утонувший в ветвях выстрел. Рита выстрелила себе прямо в висок. Схоронил он ее и побрел на встречу немцев. Он не кружил, не искал следов, а шел прямо, как заведенный, где утром обнаружил немцев.
Васков: Что взяли, да? Пять девчат было, всего пятеро! А не прошли вы, никуда не прошли, и сдохнете все. Лично перебью каждого, лично! А там – пусть судят меня! Пусть судят!
Чтец 1.
Мы помним и блокаду Ленинграда
И битву Сталинградскую, и Курск.
Но потерпела крах фашистская армада
Народ наш не сломить – все знают пусть!
Чтец 1.
Я не хочу, чтоб голос орудийной канонады
Услышал мой ребенок. Мой и твой.
Чтец 2.
Я не хочу, чтоб голод Ленинграда
Коснулся их блокадною рукой.
Чтец 3.
Я не хочу, чтоб доты обнажились,
Как роковая опухоль земли.
Чтец 4.
Я не хочу, чтоб вновь они ожили
И чью-то жизнь с планеты унесли.
Чтец 5.
Пусть вскинут люди миллион ладоней
И защитят прекрасный солнца лик
Чтец 6.
От гари пепелищ и от хатынской боли
Навечно! Навсегда! А не на миг!
Чтец 7.
Я не хочу, чтоб голос орудийной канонады
Услышал мой ребенок. Мой и твой.
Пусть мир взорвется криком: «Нет! Не надо
Мне нужен сын не мертвый, а живой!»
Исполняется песня «Хотят ли русские войны?»