Во время подготовки к празднику каждая группа первокурсников готовит презентацию о жизни в блокадном Ленинграде. Разучивают песни и стихи.
ХОД ПРАЗДНИКА
Сцена и зал украшены плакатами военных
лет. Демонстрируются видеофильмы о жизни
блокадного Ленинграда.
На сцену выходят ведущие
Ведущий: Санкт-Петербург – Петроград – Ленинград…
Ведущий: Созданный Великим Пётром, запечатленный в камне, в песнях и стихах…
Ведущий: Как много может рассказать нам наш любимый город…
Чтец: «Всё то, чего коснётся человек…». С.Я.Маршак
Всё то, чего коснётся человек,
Приобретает нечто человечье.
Вот этот дом, нам прослуживший век,
Почти умеет пользоваться речью.
Мосты и переулки говорят.
Беседуют между собой балконы.
И у платформы, выстроившись в ряд,
Так много сердцу говорят вагоны.
Давно стихами говорит Нева.
Страницей Гоголя ложится Невский.
Весь Летний сад – Онегина глава.
О Блоке вспоминают Острова,
А по Разъезжей бродит Достоевский.
Сегодня старый маленький вокзал,
Откуда путь идёт к финляндским скалам
Мне молчаливо повесть рассказал
О том, кто речь держал перед вокзалом.
А там ещё живет петровский век
В углу между Фонтанкой и Невою...
Всё то, чего коснётся человек,
Озарено его душой живою.
Звучит «Гимн великому городу» из балета Глиэра «Медный всадник». Презентация «Замечательный Петербург».
Чтец: «Ленинград». Николай Тихонов
Петровой волей сотворен
И светом ленинским означен,
В труды по горло погружен,
Он жил – и жить не мог иначе.Он сердцем помнил: береги
Вот эти мирные границы, –
Не раз, как волны, шли враги,
Чтоб о гранит его разбиться.Исчезнуть пенным вихрем брызг,
Бесследно кануть в бездне черной –
А он стоял, большой, как жизнь,
Ни с кем не схожий, неповторный!И под фашистских пушек вой
Таким, каким его мы знаем,
Он принял бой, как часовой,
Чей пост вовеки несменяем!
1941
Ведущий: Но в жизни города есть дата которую не возможно забыть…
Звучит «Реквием» В.А. Моцарта
Чтец: «Первый дальнобойный в Ленинграде». Анна Ахматова
И в пестрой суете людской
Все изменилось вдруг.
Но это был не городской,
Да и не сельский звук.
На грома дальнего раскат
Он, правда, был похож, как брат,
Но в громе влажность есть
Высоких свежих облаков
И вожделение лугов –
Веселых ливней весть.
А этот был, как пекло, сух,
И не хотел смятенный слух
Поверить – по тому,
Как расширялся он и рос,
Как равнодушно гибель нес
Ребенку моему1941
Чтец: «Птицы смерти в зените стоят». Анна Ахматова
Птицы смерти в зените стоят.
Кто идет выручать Ленинград?
Не шумите вокруг – он дышит,
Он живой еще, он все слышит:
Как на влажном балтийском дне
Сыновья его стонут во сне,
Как из недр его вопли: «Хлеба!»
До седьмого доходят неба...
Но безжалостна эта твердь.
И глядит из всех окон – смерть.
И стоит везде на часах
И уйти не пускает страх.28 сентября 1941
Ведущий: 8 сентября 1941 года – началась блокада Ленинграда, которая продолжалась долгие 872 дня.
Ведущий: Тяжкие испытания выпали на долю Ленинградцев в это суровое время…
Чтец: "Твой путь". Ольга Берггольц
И на Литейном был один источник.
Трубу прорвав, подземная вода
однажды с воплем вырвалась из почвы
и поплыла, смерзаясь в глыбы льда.
Вода плыла, гремя и коченея,
и люди к стенам жались перед нею,
но вдруг один, устав пережидать, –
наперерез пошел по кромке льда,
ожесточась пошел, но не прорвался,
а, сбит волной, свалился на ходу,
и вмерз в поток, и так лежать остался
здесь,
на Литейном,
видный всем, –
во льду.
А люди утром прорубь продолбили
невдалеке и длинною чредой
к его прозрачной ледяной могиле
до марта приходили за водой.
Тому, кому пришлось когда-нибудь
ходить сюда, – не говори: "Забудь".
Я знаю все. Я тоже там была,
я ту же воду жгучую брала
на улице, меж темными домами,
где человек, судьбы моей собрат,
как мамонт, павший сто веков назад,
лежал, затертый городскими льдами.
Чтец: «Дети Блокадного Ленинграда». Келле Аннэ
Дрожащими руками прижимая время,
Трех долгих, страшных лет, изрезанных войной.
Блокадный Ленинград измученною тенью
Бродил по улицам пропитанным мольбой.
В стенах холодных, мрачных стонет жизнь от боли,
До утренней зари пытаясь протянуть.
Слюну, цепляя горло, всасывать невольно
И сглатывать ее по капле, по чуть-чуть.
Зажмутся дети в самый дальний угол,
Коленки голые зажав в худых руках.
И слезы-крапинки, размазывая уголь,
Дорожки черные оставят на щеках.
А рядом мать полуживая еле дышит,
Прижавши руки исхудалые к груди.
Губами синими, распухшими, чуть слышно,
Все что-то шепчет от заката до зари.
Бомбежка тишину за окнами заглушит.
И тот, кто скрыться не успел, уж обречен.
В осколки разнесет, ударом все разрушит.
Блокадный Ленинград разорван, измельчен.
Разъеден до костей, обтянут бледной кожей,
Кусками дряхлыми свисая с тел людских.
Иссохший без воды, изодранный прохожий
Тащил по улицам в мешках своих родных.
А небо в тучи собиралось – снаряжалось.
Молились дети, глядя прямо в небеса
С отчаяньем, ведь им теперь осталось
Считать секунды в ожидании конца.
Надежды схоронят, зароют годы – старцы.
Сглодавши все, что было, что нашлось.
И медленно сгниют покусанные пальцы,
Впитав в себя оставшуюся кровь.
Впитав все капли слез детей осиротевших
И тех, кто там лежать остался навсегда.
И тихий вопль их, чудом уцелевших
Рвет на кусочки наши небеса.
Ведущий: В городе оставались дети, которые наравне со взрослыми переносили все тяготы и невзгоды той страшной поры…
Исполняется песня «Ленинградские мальчишки» Музыка: И.Шварц Слова: В.Коростылёв
Чтец: «Девчонка руки протянула...». Юрий Воронов
Девчонка руки протянула
И головой – на край стола...
Сначала думали – уснула,
А оказалось – умерла.
Её из школы на носилках
Домой ребята понесли.
В ресницах у подруг слезинки
То исчезали, то росли.
Никто не обронил ни слова.
Лишь хрипло, сквозь метельный сон,
Учитель выдавил, что снова
Занятья – после похорон.
Чтец: «По воду». Варвара Вольтман-Спасская
Я в гору саночки толкаю.
Ещё немного – и конец.
Вода, в дороге замерзая,
Тяжёлой стала, как свинец.
Метёт колючая пороша,
А ветер каменит слезу.
Изнемогая, точно лошадь,
Не хлеб, а воду я везу.
И Смерть сама сидит на козлах,
Упряжкой странною горда…
Как хорошо, что ты замёрзла,
Святая невская вода!
Когда я поскользнусь под горкой,
На той тропинке ледяной,
Ты не прольёшься из ведёрка,
Я привезу тебя домой.
Чтец: «Памяти Вали». Анна Ахматова
1. Щели в саду вырыты,
Не горят огни.
Питерские сироты,
Детоньки мои!
Под землей не дышится,
Боль сверлит висок,
Сквозь бомбежку слышится
Детский голосок2. Постучи кулачком – я открою.
Я тебе открывала всегда.
Я теперь за высокой горою,
За пустыней, за ветром и зноем,
Но тебя не предам никогда...
Твоего я не слышала стона.
Хлеба ты у меня не просил.
Принеси же мне ветку клена
Или просто травинок зеленых,
Как ты прошлой весной приносил.
Принеси же мне горсточку чистой,
Нашей невской студеной воды,
И с головки твоей золотистой
Я кровавые смою следы.
Чтец: «Подводный свет». Михаил Дудин
Не забыть мне зарниц Шлиссельбурга,
Батареи немецкой налет.
Зимней ночи косматая бурка
Опустилась на ладожский лед.
Но расстреляно рваное небо,
Полыньи от бомбежки дымят.
Пополненья,
Снарядов
И хлеба
Дожидается твой Ленинград.
И машины идут сквозь торосы
И, по дифер в воде, тормозят.
Оплетенные цепью
Колеса
По торосам наощупь скользят.
Ты стоишь у развилки дороги,
Указуя им путь фонарем,
И на сдвинуть
Примерзшие ноги,
Не согреться домашним огнем.
Где-то рядом снаряды ложатся
И на лед выступает вода.
Маша, Машенька!
Надо держаться
В этом крошеве мертвого льда.
Полоснуло,
Ударило.
Льдина
Под тобою встает на дыбы.
Маша, Машенька!
Темная тина.
Валунов обнаженные лбы.
Ночь гремит соловьями в Кобоне
И плывет по молочной волне.
Где-то выпь одинокая стонет,
И мерещится
Разное мне.
Не звезда полуночная пляшет,
Отражаясь в накате волны,
Это машет фонариком
Маша
Из своей голубой глубины.
«Песня о Ладоге» Слова П. Богданова Музыка П. Краубнева и Л. Шенберга
Чтец: «Говорят ленинградцы». Николай Тихонов
Чего бы нам пророки ни вещали,
Ни перед кем мы не были в долгу.
Исполнили, как деды завещали, –
Мы Ленинград не отдали врагу!
Легенды снова сделали мы былью,
А враг наш был смертелен, но не нов,
Мы первые его остановили
В Европе, потрясенной до основ.
Лишь четверть века мирно миновало,
А кажется, уже прошли века,
И Ленин так же, как тогда – сначала,
Нам с башни говорит броневика.
Гремят салюты и веселий струны,
Лежат снега светлее серебра,
А белой ночью комсомолец юный
О подвигах мечтает до утра...
Чтец: «27 января 1944 года»
И в ночи январской, беззвездной,
Сам дивясь небывалой судьбе,
Возвращенный из смертной бездны,
Ленинград салютует себе.
1944
Чтец: «За залпом залп. Гремит салют...». Юрий Воронов
За залпом залп. Гремит салют.
Ракеты в воздухе горячем
Цветами пестрыми цветут.
А ленинградцы тихо плачут.
Ни успокаивать пока,
ни утешать людей не надо.
Их радость слишком велика –
Гремит салют над Ленинградом!
Их радость велика, но боль
Заговорила и прорвалась:
На праздничный салют с тобой
Пол-Ленинграда не поднялось…
Рыдают люди, и поют,
И лиц заплаканных не прячут.
Сегодня в городе – салют!
Сегодня ленинградцы плачут…
Ведущий: Ленинград выстоял, смертью смерть поправ. Но мы будем вечно помнить подвиг наших дедов и отцов! Низкий им поклон.
Звучит «Гимн великому городу» из балета Глиэра «Медный всадник». Демонстрируется видео современного города.