Классный час "Блокадный Ленинград"

Звучит песня Фадеева «Посвящение городу» кадры Презентации

Бессмертен подвиг ленинградцев в грозную пору великой отечественной войны. Ни жестокие бомбардировки с воздуха, ни артиллерийский обстрел, ни постоянная угроза смерти не сломили железной воли и патриотического духа ленинградцев.

Девятисотдневная защита осажденного города – это легендарная повесть мужества и геройства, которая вызвала удивление и восхищение современников и навсегда останется в памяти грядущих поколений.
Ленинградцы до конца остались верными родине.
Город-герой – вот имя, которое благодарно присвоил ленинграду советский народ.

Давайте вспомним, как это было.

Это имя – как гром и как град Петербург, Петроград, Ленинград.

Город заводов и фабрик, театров и музеев, широких проспектов и площадей.
Дворцовая площадь, Таврический дворец и Смольный, легендарная «Аврора», Нарвская, Невская заставы. Величественен, прост и прекрасен Ленинград, и небо над ним светлое и ясное. А помните?

Петровой волей сохранен
И светом ленинским означен –
В труды по горло погружен,
Он жил – и жить не мог иначе.

Он сердцем помнил: береги
Вот эти мирные границы, –
Не раз, как волны, шли враги,
Чтоб о гранит его разбиться.

Исчезнуть пенным вихрем брызг,
Бесследно кануть в бездне чёрной –
А он стоял, большой, как жизнь,
Ни с кем не схожий, непокорный!

И под фашистских пушек вой
Таким, каким его мы знаем,
Он принял бой, как часовой,
Чей пост вовеки несменяем!

(Николай Тихонов. Ленинград)

Первый день догорал…
Как потом оказалось,
Впереди оставалось ещё 900.

Сумеете ли вы оценить и понять всё, что выстрадали Ленинградцы в эти суровые, страшные, блокадные дни?
900 дней мук и слёз, горестей и смертей, надежд и тревог, труда и борьбы. Сколько бедствий встаёт сразу за этими строками – 900 героических дней.

Гитлер решил стереть с лица земли Ленинград. «После поражения России нет никакого смысла в дальнейшем существовании этого большого населенного пункта».
Город подвергся страшнейшим испытаниям и пыткам. Враг рассчитывал, что голодные, мерзнущие люди вцепятся друг другу в горло из-за куска хлеба, из-за глотка воды, возненавидят друг друга, начнут роптать, перестанут работать и в конце концов сами сдадут оккупантам город.

Но враг просчитался. На защиту Ленинграда поднялись все его жители. В короткий срок он был превращён в город-крепость. Ленинградцы построили 35 км. Баррикад, 4170 домов, 22 тыс. огневых точек, создали отряды противовоздушной обороны, организовали дежурство на крышах домов, оборудовали медпункты.

… Я говорю с тобой под свист снарядов,
Угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
Страна моя, печальная страна…

Крондштатский злой, неукротимый ветер
В моё лицо закинутое бьёт.
В бомбоубежищах уснули дети,
Ночная стража встала у ворот.

Над Ленинградом – смертная угроза…
Бессонны ночи, тяжек день любой.
Но мы забыли, что такое слезы, что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда,
не поколеблет грохот канонад,
И если завтра будут баррикады, –
Мы не покинем наших баррикад.

И женщины с бойцами встанут рядом,
И дети нам патроны поднесут,
И надо всеми нами зацветут
Старинные знамена Петрограда.

Руками сжав обугленное сердце,
Такое обещание даю
Я, горожанка, мать красноармейца,
Погибшего под Стрельною в бою.

Мы будем драться с беззаветной силой,
Мы одолеем бешенных зверей,
Мы победим, клянусь тебе, Россия,
От имени российских матерей.  (Ольга Берггольц)

* * *

Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мёртвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим и от плена спасем
Навеки.                                (Анна Ахматова «Мужество»)
                                                                                     

Во многих школах были оборудованы госпитали. Школьники читали раненным газеты и книги, писали письма, убирали палаты, выступали с концертами. Наравне со взрослыми школьники дежурили на чердаках, крышах домов, гасили зажигательные бомбы и возникшие пожары. Их называли «часовыми ленинградских крыш».

В условиях блокады самым сложным оказалось снабжение населения и войск продовольствием и водой. Запасы таяли с каждым днем. Постепенно сокращались нормы выдачи продуктов. С 20 ноября по 25 декабря 1941 г. Они были самые низкие: рабочие получали лишь по 250 г суррогатного хлеба, старики и дети по 125г в день! Муки в этом хлебе почти не было. Его выпекали из мякины, отрубей, целлюлозы. Это было почти единственное питание ленинградцев.

Зимой 1941 – 42 г.г. город сковала лютая стужа. Не было топлива и электроэнергии. Истощенные голодом, обессилившие ленинградцы жили в неотапливаемых комнатах, с заделанными картоном окнами, потому что стёкла были выбиты взрывной волной. Замёрзли водопровод и канализация. За водой для питья приходилось ходить на набережную Невы, с трудом спускаться на лёд, брать воду и потом под обстрелом доставлять её домой.

Остановилось движение трамваев и автобусов. На работу людям приходилось ходить пешком по занесенным снегом улицам. Основным «транспортом» жителей города были детские саночки. На них везли скарб из разрушенных домов, мебель для отопления, тяжело больных и умерших, завернутых в простыни, дерева на гробы не было. Смерть входила во все дома. Изнуренные люди умирали прямо на улицах. Свыше 640 тыс. ленинградцев погибло от голода.

Я к ним подойду. Одеялом укрою.
О чем-то скажу, но они не услышат.
Спрошу – не ответят… А в комнате – трое.
Нас в комнате трое, но двое – не дышат.
Я знаю – не встанут. Я всё понимаю.
Зачем же я хлеб на 3 части ломаю?

Склонившись над мглой снеговою
Девчонка с ведерком пустым
Чуть движется… А за Невою
Клубится пожарища дым.
А там меж сугробов горбатых,
Где трудно и взрослым шагать,
На саночках узких ребята
Везут свою мёртвую мать.

Щели в саду вырыты.
Не горят огни.
Питерские сироты,
Детоньки мои!

Под землей не дышится,
Боль сверлит висок,
Сквозь бомбёжку слышится
Детский голосок.

Постучи кулачком – я открою.
Я тебе открывала всегда.
Я теперь за высокой горою,
За пустыней, за ветром и зноем,
Но тебя не предам никогда…

Твоего я не слышала стона,
Хлеба ты у меня не просил.
Принеси же мне ветку клёна
Или просто травинок зелёных,
Как ты прошлой весной приносил.

Принеси же мне горсточку чистой,
Нашей невской студеной воды,
И с головки твоей золотистой
Я кровавые смою следы. (Анна Ахматова)

На развороченном пути стоит мальчишка лет 5.
В глазах расширенных истома,
И щеки белые, как мел.
– Где твоя мама, мальчик?
– Дома.
– А где твой дом, сынок?
– Сгорел.
Он сел. Его снежком заносит.
В его глазах мутится свет.
Он даже хлеба не попросит.
Он точно знает: хлеба нет.

Блокада – далеко это слово
От наших с вами мирных, светлых дней.
Произношу его и вижу снова
Голодных, умирающих детей.
Как опустели целые кварталы,
И как трамваи вмёрзли на пути,
И матерей, которые не в силах
Своих детей на кладбище нести.

«Женя умерла 28 декабря в 12-00 дня 1941года»
«Бабушка умерла 25 января в 3 часа дня 1942 года»
«Лека умер 17 марта в 5 часов утра 1942 года»
«Дядя Вася умер 13 апреля в 2 часа ночи 1942 года»
«Дядя Лёша умер 10 мая в 4 часа дня 1942 года»
«Мама умерла 13 мая в 7 – 30 утра 1942 года»
«Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня».

(Стук метронома).

Таню удалось спасти от голода. При первой же возможности её вывезли с детдомом в Горьковскую область. Но крайнее истощение, нервное потрясение и ужасы войны сломили девочку. Она вскоре умерла. 19 мая 1972 года на могиле Тани был открыт памятник.

Моя землячка, Савичева Таня, прости
Что не пришла к тебе с цветами.
Не знала, что тебя я встречу здесь,
Где слева лес и справа лес.
И эти строки на твоей могиле
Меня огнем блокады опалили.
В глуби России, от Невы не близко,
Теперь здесь навсегда твоя прописка.
Но память, как дорога без конца
Сквозь времена и сквозь сердца.
И неизменно вечно будут рядом
Судьба твоя и подвиг Ленинграда.
Моя землячка, Савичева Таня,
Прости, что не пришла к тебе с цветами.
Но песню я хочу оставить здесь,
Где справа лес, и слева – лес.
Где на твоей могиле детский почерк
Назло смертям сказать о жизни хочет.

Опасен и тяжёл был путь в школу и обратно домой. Ведь на улицах, как на передовой, часто взрывались снаряды и идти приходилось часто, преодолевая холод и снежные заносы.

В бомбоубежищах, подвалах зданий, где проводились занятия, стоял такой мороз, что замерзали чернила. Стоявшая в центре класса жестяная печурка – «буржуйка» не могла его обогреть, и ученики сидели в пальто с поднятыми воротниками, шапках и рукавицах. Руки коченели, мел то и дело выскакивал из пальцев.

Ученики шатались от голода. У всех была общая болезнь – дистрофия. А к ней ещё прибавилась цинга. Кровоточили десны, качались зубы. Ученики умирали не только дома, на улице по дороге в школу, но и случалось, даже в классе.

Девчонка руки протянула.
И головой –
На край стола.
Сначала думали –
Уснула,
А оказалось –
Умерла…
Никто не обронил ни слова.
Лишь хрипло,
Сквозь могильный стон,
Учитель выдавил, что снова
Занятья после похорон.

Во имя Родины и долга –
На бой! Сегодня наш черёд.
Мы ждали молча, ждали долго
И слово сказано: «Вперёд!»
И, как всегда, у Ленинграда
Простое, строгое лицо.
Вперед, орлы, ломай блокаду,
Её железное кольцо!

12 января началось сражение. Наша артиллерия со стороны Ленинграда и Волкова открыла ураганный огонь по врагу. Оккупанты сопротивлялись злобно и ожесточенно.

18 января 1943 года вражеское кольцо блокады было прорвано. Ленинград получил связь с Большой землёй. Это означало, что ленинградцы не будут больше умирать от холода и голода. Ленинградцы стали получать продовольствие, заводы – топливо и сырьё.
(финал 7-ой симфонии Шостаковича)

Многомиллионный город жил и боролся в течение 900 труднейших блокадных дней, и не только выстоял, но и победил.

Мы чашку горя выпили до дна.
Но враг не взял нас никаким измором.
И жизнью смерть была побеждена,
И победили человек и город!

(Презентация)

У Вечного огня! … Я знаю, что хочу
Я голову, склоняя, гляжу в глаза огня и медленно шепчу:
«Всем, сбившимся с пути»,
Всем рухнувшим с коня
Дорогу освети, свет Вечного огня!
(пауза)
Свет Вечного огня, свет вечного костра,
Мы у тебя в долгу.
В долгу за каждый вздох, и прежде, и теперь.
И если я тебе не выплачу свой долг, тогда убей меня.
И прокляни меня, жар вещего костра. Свет вечного огня.