Английский перфект как выразитель категории текста и речи: дискурсивный взгляд

Цикл статей “ЭТОТ МНОГОЛИКИЙ АНГЛИЙСКИЙ ПЕРФЕКТ”

Представлено пять статей (написанных в период с 1998 по 2004 г.), посвященных изучению сущности английских перфектных форм. Излагаются результаты наиболее важных исследований по семантике и функциям перфектных форм, приводится взгляд на перфект как на выразитель

1. скрытых смыслов говорящего;
2. категории временной отнесенности (таксиса);
3. категории текста и речи;
4. обсуждаются причины исчезновения английского перфекта в современной устной речи.

---

I. Введение

Всякое высказывание описывает некоторый пространственно-временной процесс, разворачивающийся в области локализации речевой ситуации, в частности, в области локализации говорящего и слушающего. В процессе течения речевого акта говорящий постоянно осуществляет референцию к значимым компонентам речевой ситуации, т.е. соотносит языковые выражения с внеязыковыми объектами и ситуациями [Л. 4, с. 244]. В результате этого языковые компоненты в контексте речевой ситуации вступают между собой в особые отношения путем употребления дейктических элементов языка — дейктические отношения.

Референция, а следовательно, и дейктические элементы в естественных языках имеют когнитивно-прагматический статус, поскольку их семантика не может быть раскрыта без обращения к ситуации общения и ее компонентам, прежде всего — коммуникантам, участникам акта речи. Е.В. Падучева отмечает, что “средства осуществления референции всегда дейктичны и составляют ядро эгоцентрических элементов языка” [Л. 4, с. 245]. Все референтные, т.е. содержащие дейктические элементы, высказывания имеют целью способ задания речевой ситуации. Таким образом, в классическом понимании дейктическим (индексальным, указательным) элементом называют такой языковой элемент, в котором заключена информация об одном из компонентов речевой ситуации — предмете обсуждения, месте, времени и пр. — через отнесение к участникам речевого акта и контексту.

Одним из основных источников дейктичности является категория времени, “которая “вписывает” в дейктические координаты все предложения, употребляемые в речи” [Л. 4, с. 245]. Другим подобным источником, относящимся к системе глагольных форм, является таксис, в рамках которого действуют элементы референции, осуществляющие взаимную ориентацию говорящих и речевой ситуации. Дейктический характер, присущий категориям времени и таксиса, позволяет дать достаточно простое объяснение конкретно-функциональному назначению глагольных форм.

Поскольку дейктичность является категорией текста и речи, т.е. сообщения, цель настоящей статьи — проследить характер поведения глагольных, и в частности перфектных, форм в зависимости от режимов интерпретации сообщения.

II. Постановка задачи

Семантической основой любой дейктичности является понятие “я — говорящий”. “Фигура говорящего, — отмечает Ю.Д. Апресян, — организует семантическое пространство высказывания и систему дейктических слов языка” [Л. 1, с. 274]. Временная и пространственная локализация “я — говорящего” жестко фиксирует “начало координат” речевой ситуации, образуя “ядро толкования двух основных пространственных и временных дейктических слов естественных языков — здесь и сейчас, а через них и всех остальных” [Л. 1, с. 275]. Так формируется область действия ближнего (проксимального или первичного дейксиса ¹⁾) — первичная, или каноническая, речевая ситуация ²⁾. С другой стороны, существует фигура “не я — наблюдатель” — диалектическая оппозиция “я — говорящего”, основного компонента первичного дейксиса, формирующего дальний (экстремальный или вторичный) дейксис, действующая в рамках неканонической речевой ситуации.

---

1) Термины первичный и вторичный дейксис относятся только к временному дейксису.

2) Каноническая речевая ситуация по Лайонзу [Л.6] — это ситуация, отвечающая условиям: 1) единство коммуникантов — говорящий и слушающий присутствуют в контексте сообщения; 2) единство времени — одновременность произнесения и восприятия высказывания; 3) единство места — говорящий и слушающий имеют общее поле зрения [Л. 4, с. 259]. Неканоническая речевая ситуация — это ситуация, при которой нарушается хотя бы один из приведенных признаков.

Поэтому, делает вывод Ю.Д. Апресян: “Для описания видовременных значений глаголов ... первичной системы временных понятий явно недостаточно. Не случайно традиционные интерпретации значений видовременных форм становятся наименее эксплицитными именно при обсуждении такого материала. Традиционная система видовременных понятий сложилась в результате изучения первичной коммуникативной ситуации. Для описания грамматических значений, возникающих во вторичных коммуникативных ситуациях с совершенно новыми точками отсчета, арсенал временных понятий должен быть не просто расширен, а пополнен целой новой подсистемой” [Л. 1, с. 284].

Действительно, рассмотрение только речевого режима не позволяет адекватно описать формы перфекта. Чтобы появилась возможность идентификации их конкретно-различительных признаков и определения их места в общей системе парадигм английского глагола, исследователям требуется обратиться к понятию режимов повествования и овладеть способами упорядочения событий на оси времени.

III. Режимы интерпретации сообщения и временной дейксис

Согласно Э. Бенвенисту, вся глагольная система может быть поделена на две подсистемы, одна из которых относится к плану повествования, а другая — к плану речи [Л. 2, с. 271]. В современных терминах лингвистической прагматики подобные планы Бенвениста называются режимами интерпретации сообщения. Су-ществуют поэтому два режима интерпретации сообщения — речевой, соответствующий плану речи, и нарративный, соответствующий историческому плану Бенвениста. В речевом режиме интерпретация сообщения осуществляется в условиях канонической (полноценной) речевой ситуации, наиболее естественно исполняющей прагматические функции коммуникации. Очевидно, что в нарративном режиме речевая ситуация является неканонической.

Необходимо, однако, иметь в виду, что в самом понятии “интерпретация” заложена некоторая временная относительность, касающаяся отсчета времени. Поэтому при том или ином режиме интерпретации сообщения, дабы избежать двусмысленности, следует опираться на соответствующую, корректно заданную дейк-тическую систему временных координат. Трехкомпонентная дейктическая система временных координат, предложенная Г.Рейхенбахом в 1947 [Л. 7], описывается:

1) временем (моментом) данной речи — МР;

2) временем события — ВС;

3) точкой отсчета времени (дейктическим координатным нулем) — ТО.

Прежде всего говорящий должен выбрать дейктический координатный нуль — ТО — настоящее время, свою временную локализацию в речевом режиме или временную локализацию наблюдателя — в нарративном. Затем относительно ТО задается или фиксируется локализация всех действий и событий данной речевой ситуации. Правильный выбор ТО служит целям адекватного понимания смысла высказывания. ТО может быть как абсолютной (объективной), так и относительной (субъективной). Заданная таким образом ТО — это наиболее значимый компонент речевой ситуации. Не случайно Е.В. Падучева различает режимы интерпретации сообщения по тому, как в данном режиме “задается настоящий момент, который не только определяет значение формы настоящего времени, но и задает ориентир для интерпретации всех остальных временных форм” [Л. 4, с. 286].

В силу выполнения частных задач речевой ситуации ТО привязывается говорящим либо к МР в речевом режиме (ТО = МР), либо к моменту, о котором идет речь (времени события) — в нарративном режиме (ТО = ВС), т. е. содержит индексальные компоненты, относящиеся к сфере временного дейксиса. Основная функция временного дейксиса, состоит, следовательно, в задании системы временных координат, правильном выборе ТО, ориентации речевой ситуации в соответствии с временной локализацией говорящего / наблюдателя.

IV. Выбор ТО для речевого и нарративного режима

В речевом режиме МР определяется как настоящий момент или временная локализация говорящего. Следовательно, в речевом режиме все временные формы, присутствующие в данном сообщении, интерпретируются через МР, через их отношение к МР. Именно поэтому МР является наиболее естественной ТО для речевого режима.

Нарративный (повествовательный) режим относится к сфере действия языка художественной литературы, пересказа, повествования. Этот язык отличается от языка речевого плана. Причем это отличие заключается не в нарушении языковых правил, а в их сдвиге в соответствии с изменением условий коммуникации: он применяется в условиях неканонической речевой ситуации. Возникающие при нарративном режиме допущения, касающиеся изменения функций языковых элементов, представляют собой норму языка повествования, своего рода условность, призванную компенсировать “неполноценность” речевой ситуации нарратива. Способом преодоления ограничений режима являются особые компоненты, осуществля-ющие дейктическую референцию в этом режиме.

Таким основным компонентом, своего рода пространственно-временным ориентиром для читателя-слушателя, является не говорящий-повествователь, автор сообщения в речевом режиме, а образ автора, незримо присутствующий в сообщении и выступающий центром дейктической системы координат в нарративном режиме. Пространственно-временная локализация повествователя определена К.В. Чвани как “наблюдательный пункт” [Л. 5, с. 494], и поэтому сам повествователь, воспринимающий ситуацию “со стороны”, может быть назван наблюдателем.

Следовательно, в нарративном режиме не существует говорящего в его полнозначной роли, как не существует и полноценной речевой ситуации. Фигура “я — говорящего” замещается фигурой “не я — наблюдателя”, в роли которого может выступать как повествователь, так и один из персонажей повествования, т. е. в этом плане происходит отчуждение всей ситуации от МР, от “я — говорящего”, что приводит к смещению ТО в прошлое. Все действия и события, вводимые говорящим в сообщение, интерпретируются через привязку к ним ТО, совпадающей с временной локализацией наблюдателя и являющейся, по выражению Е.В. Падучевой, “текущим моментом текстового времени” [Л. 4, с. 286].

V. Способы отсчета времени в речевом и нарративном режимах

Режимы интерпретации сообщения характеризуются разными способами отсчета времени: абсолютным и относительным.

При абсолютном (или объективном) отсчете времени, характерном для нарративного режима, описываемые действия или события жестко локализуются на временной оси: они подразделяются на абсолютные настоящее, прошедшее и будущее. Дейктические отношения, задаваемые данной микросистемой координат (рис. 1, а), являются стабильными и не зависят от позиции наблюдателя (ТО). Таким образом, основной темпоральной особенностью повествовательного режима является объективная данность действий и событий и их жесткая локализация на оси абсолютного времени.

а) нарративный режим с динамичной ТО (абсолютное время)

б) речевой режим (относительное время)

Рис. 1. Задание системы временных координат в нарративном (а) и речевом (б) режимах.

ТО, или текущий момент текстового времени, является настоящим временем наблюдателя, который занял свою пространственно-временную позицию в “гуще” описываемых событий и далее продвигается по временной оси вне зависимости от реального течения времени, минуя по ходу своего повествования одно событие за другим. Строго говоря, понятие ТО к нарративному режиму применимо лишь с некоторыми ограничениями, поскольку она, как позиция наблюдателя, привязана к текущему текстовому времени и является скользящей, динамичной. Кроме того, в нарративном режиме ТО можно назвать ретроспективной, поскольку говорящий, находясь в т. МР, осуществляет взгляд на ситуацию “со стороны”. Что же касается самого МР, то он при нарративном режиме вообще не связан ни с ТО, ни со ВС, поэтому его движение по оси времени не рассматривается.

В речевом режиме (рис. 1б), характеризуемом относительными (субъектив-ными) темпоральными связями между действиями, объективной данностью является тождество во времени речевого действия (МР) и позиции говорящего (ТО): МР = ТО. Относительно этого момента времени происходит локализация всех остальных действий и событий. Они подразделяются не на абсолютные, а на относительные, субъективно рассматриваемые говорящим как прошедшие, настоящие или будущие события относительно его собственной локализации в ТО = МР. В речевом режиме этот момент также перемещается по оси времени в соответствии с его реальным течением. Все действия и события, присутствующие в сообщении “увлекаются” за этим моментом времени, т.е. интерпретируются в соответствии с “сиюминутной” пространственно-временной локализацией говорящего. Поэтому ТО в речевом режиме, режиме канонической речевой ситуации, называется синхронной, а сама речевая ситуации обозревается говорящим “изнутри”.

Очевидно, что перфектные презенс и футурум могут употребляться для описания ситуаций в речевом режиме, а плюсквамперфект — в нарративном. Перфектный презенс не употребляют для рассказа о давно прошедших событиях: он не способен описывать действия или события, жестко локализованные на временной оси, поскольку является продуктом относительного времени. Плюсквамперфект, будучи привязанным к аористу и имея благодаря этому жесткую локализацию на временной оси, может использоваться с ним в паре в нарративном режиме.

VI. Глагольные формы в режимах интерпретации сообщения. Первичный и вторичный дейксис

Свяжем формы английского глагола с режимами интерпретации сообщения, опираясь на положение о том, что они, как носители видовременных или таксисно-временных отношений, являются дейктическими, индексальными компонентами сообщения как в речевом, так и в нарративном режиме.

Первичный временной дейксис характеризует отношения между компонентами канонической речевой ситуации, чаще всего диалога (полилога), “ситуацией непосредственного общения по поводу фактов реального мира” [Л. 1, с. 284], когда для каждого говорящего речевая ситуация равнозначна и развивается синхронно их временной и пространственной локализации и позициям в диалоге. ТО в такой речевой ситуации, т.е. настоящим временем говорящего, является самый момент речи (МР), поэтому при первичном временном дейксисе все действия и события ориентированы именно на МР, а временная локализация говорящего во внешнем мире, или ТО, совпадающая с МР, перемещается синхронно реальному течению времени. Таким образом, основным признаком первичного дейксиса, характеризующего речевой режим, является принципиальная связь действий / событий с МР.

Форма перфектного презенса — первично-дейктическая, поскольку она обозначает действие, востребуемое, выделяемое говорящим в МР и, таким образом, логически увязанное с этим моментом. Время включено в сферу первичного дейксиса, поскольку его реальный отсчет всегда связан с настоящим моментом для говорящего — МР, т.е. ориентирован на временную позицию говорящего.

Вторичный дейксис употребляется в нарративном режиме и — это является его главным признаком — ориентирован на ретроспективную ТО, т.е. временную позицию наблюдателя. Вторичный дейксис локализует наблюдателя в текущем текстовом времени и далее фиксирует временную упорядоченность событий с учетом его позиции, т.е. ориентирует неканоническую речевую ситуацию в системе вторично-дейктических координат относительно ретроспективной ТО.

Вторичный дейксис не связан непосредственно с МР, с текущей речевой ситуацией, поскольку это дейксис плана повествования. МР, временная локализация говорящего, момент его речевого действия, не совпадает с ТО, настоящим временем наблюдателя: говорящий оперирует элементами чужого сознания, сознания наблюдателя, являясь своего рода “полномочным представителем” наблюдателя в речевой ситуации, используя для описания действий и событий элементы вторичного временного дейксиса.

Нарративный режим заключает в себе особую стратегию интерпретации дейктических элементов, названную Дж. Лайонзом [Л. 7] “дейктической проекцией”, что эквивалентно понятию нарративной проекции, вторичного дейксиса. Е. В. Падучева так комментирует ситуацию вторичного дейксиса: “Вторичные дейктические элементы поддаются ... нарративной проекции: они употребляются в повествовательном тексте ... и интерпретируются в коммуникативной ситуации наррратива таким образом, что наблюдатель меняется только референциально — роль наблюдателя выполняет не говорящий, а персонаж (реже — повествователь). Семантика вторичного дейктического элемента остается при нарративном режиме та же, что при речевом... Первичный дейксис не поддается нарративной проекции. Если он и употребляется в нарративе, то имеет при этом другой смысл” [Л. 4, с. 268].

Общими свойствами первичного и вторичного дейксиса является создание временной упорядоченности действий и событий относительно временной позиции говорящего или обозревающего субъекта (наблюдателя). В этом заключается общий прагматический статус временного дейксиса.

Рассмотрим в свете первичного и вторичного временного дейксиса, опираясь на трактовку ТО по Рейхенбаху, основные личные глагольные формы английского языка Present Continuous, Past Simple, Past Continuous, Present Perfect Simple и Past Perfect с помощью следующих дейктических схем:

1) Present Continuous: + вид, — таксис, первичный дейксис, речевой режим.

Peter is reading a book.

Речевая ситуация каноническая, МР является ТО и совпадает с ВС.

2) Past Simple: — вид, — таксис.

(a) первичный дейксис, речевой режим.

He read a book yesterday.

(б) вторичный дейксис, нарративный режим.

She said that he read a book that day.

3) Past Continuous: + вид, - таксис, вторичный дейксис, нарративный режим (привязка к Past Simple).

When I came into the room, he was reading a book .

4) Present Perfect Simple: - вид, + таксис, первичный дейксис, речевой режим.

He has just read the book.

5) Past Perfect: + таксис, вторичный дейксис, нарративный режим (привязка к Past Simple).

(а) When I came into the room, he had just read the book.

(б) She said that he had read. A book the day before.

Как видно из приведенных схем, формы Present Continuous (+ время, + вид) и Present Perfect Simple (+ время, + таксис) используются только в речевом режиме (МР совпадает с ТО). Форма Past Continuous (+ время, + вид) — только в нарративном (ТО совпадает с ВС и обе предшествуют МР). Форма Past Perfect (+ время, + таксис) — только в нарративном и все ее временные моменты — ВС, ТО, МР — разнесены. Форма Past Simple употребляется и в речевом, и в нарративном режиме. В речевом режиме МР совпадает с ТО, а ВС ей предшествует. Если форма Past Simple используется в нарративном режиме, то ВС = ТО и предшествует МР.

Итак, очевидно, что глагольные формы, маркированные по категории вида или таксиса могут быть как первично, так и вторично дейктичными в зависимости от режима интерпретации сообщения.

Если сравнить приведенные схемы для Present Perfect Simple и Past Simple в речевом режиме (п. 2 а и 4), то очевидно, что они подобны: по крайней мере три обязательных темпоральных компонента, участвующие в описании ситуации — ВС, ТО и МР, располагаются на оси времени в аналогичной последовательности. Это, казалось бы, должно означать, что дейктические отношения, возникающие в речевом режиме с использованием глагольных форм Past Simple и Present Perfect Simple, идентичны. Полученная идентичность дейктических схем может послужить формальным, внешним проявлением, основанием для смешения этих форм. Это и является причиной интерференции глагольных форм Present Perfect Simple и Past Simple, когда происходит смешение языковых концептуализаций ряда действий или событий, разворачивающихся в аналогичной последовательности. Таким образом, введение трехкомпонентной дейктической системы координат по Рейхенбаху для выделения различительных признаков ряда глагольных форм недостаточно.

VII. Четвертый компонент в дейктической системе временных координат

Основным недостатком приведенной трехкомпонентной системы Рейхенбаха является то, что она устанавливает чисто временные дейктический отношения в смысле “раньше / позже, чем” и не содержит когнитивно-прагматических компонентов. Это еще раз доказывает, что различительные признаки перфектных форм лежат в когнитивно-прагматической области лингвистики.

Ю.Д. Апресян, рассматривая дейктические свойства русского совершенного и несовершенного вида, приводит интересный пример различного видового употре-бления глаголов прочитать и читать [Л. 1, с. 284]:

(а) Я прочитал “Войну и мир” в раннем детстве.

(б) Я читал “Войну и мир” в раннем детстве.

Приведем аналогичные рассуждения применительно не к видовым, а к таксисным характеристикам глагольных форм в английском языке, сравнивая формы Present Perfect Simple (+ время, - вид, + таксис) и Past Simple (+ время, - вид, - таксис):

(а^/) I have read “War and Peace” already.

(б^/) I read “War and Peace” in my early years...

Оба высказывания относятся к сфере первичного дейксиса и описываются одной и той же дейктической схемой с применением трехкомпонентной системы Рейхенбаха. Однако в примере (а^/) говорящий употребил форму Present Perfect Simple, следовательно, он создал на оси времени в т. ВС ”зону речемыслительного напряжения высказывания”, содержащую некий имплицитный смысл. Высказывание (б^/) с глагольной формой Past Simple эксплицитно, т.е. прагматически нейтрально. Имплицитный смысл перфектной формы отражен в ее маркированности по категории осложненного таксиса. Осложненный таксис — это не просто дейктические отношения соотнесенности действий во времени, а дейктические отношения, ориентированные в сторону имплицитных приоритетов говорящего. Как отразить эти имплицитные приоритеты в системе дейктических координат, как показать направленный характер дейктических отношений, своего рода вторичный прагматический компонент?

Для этого можно воспользоваться предложенным Ю.Д. Апресяном четвертым дополнительным компонентом к системе Рейхенбаха, который он назвал “время говорящего” [Л. 1, с. 283]. При сравнении высказываний (а) и (б), (а^/) и (б^/) разница состоит не в степени удаленности ВС от МР = ТО, а в том, как говорящий воспринимает это событие, происходит ли семантический сдвиг от темпорального плана (первично прагматического) к имплицитному (вторично прагматическому).

Восприятие события осуществляется говорящим через связь своей собственной временной локализации и временной локализации события. Если в описание действия или события говорящий вкладывает особый смысл, востребуя его с определенной целью из потока текущих действий или событий, значит, по описанию Ю.Д.Апресяна, “говорящий мыслит время события как образующее единое целое со своим временем, т.е. тем временем, в котором он мыслит себя” [Л. 1, с. 283]. Именно это обстоятельство заключает в себе ориентацию дейктических отношений в сторону имплицитных смыслов говорящего. Различные семантические компоненты перфекта (результативность, учет прошлого опыта и т.д.) являются лишь следствием такой дейктической ориентации.

Итак, высказывания (б) и (б^/) являются прагматически нейтральными, здесь говорящий рассматривает время события как отчужденное от того времени, “в котором <он> в момент речи мыслит себя” [Л. 1, с. 282]. Отчуждение происходит за счет нейтральной дейктической ориентации речевой ситуации, отражающей существо восприятия говорящим данного события, и маркируется обстоятельством точного времени, относящегося к прошлому. Этим фактом, отмечает Ю.Д. Апресян, “объясняется эффект давнопрошедшего, свойственный общефактическому значению” формы претерита [Л. 1, с. 283].

“Время говорящего” трактуется Ю.Д. Апресяном как четвертый компонент, образующий с тремя первоначальными компонентами системы Рейхенбаха “первичную систему временных понятий наивной физики, связанную с первичной коммуникативной ситуацией” [Л. 1, с. 284]. Опираясь на подобную трактовку, расширим понятие четвертого компонента дейктической системы в двух направлениях:

1) в направлении вторичного дейксиса, для характеристики не только первичных коммуникативных ситуаций (речевой режим), но и ситуаций, представляемых нарративным режимом интерпретации;

2) понятие “время говорящего” в трактовке Ю.Д. Апресяна не до конца раскрывает когнитивно-прагматический смысл глагольных форм, маркированных по категории таксиса, а именно: этот компонент должен играть роль “релевантного временного среза” [Л. 3, с. 379], способствующего выполнению смыслоразличительных функций перфектных форм. Это означает, что он должен содержать все необходимые и достаточные признаки категории таксиса, поскольку именно этот, четвертый, компонент выделяет дейктическую составляющую, присущую перфектным формам.

Под временем говорящего / наблюдателя будем понимать некоторую временную область, выделенную им как время его актуального существования. Эта область включает ТО, т.е. настоящее время говорящего / наблюдателя, его временную локализацию, и ряд событий, представляющих для него интерес с точки зрения имплицитных смыслов высказывания. Действия или события, в которых заключены указанные имплицитные смыслы, выражены глаголами в перфектных формах, поскольку они рассматриваются говорящим / наблюдателем как события временного уровня, соотносимого с его личной временной локализацией. Здесь, по-видимому, мы наблюдаем расширение понятия таксиса, который следует трактовать не просто как категорию временной отнесенности действий, а как категорию соотнесенности временных уровней начального момента времени в данной дейктической системе координат — ТО — и ряда “критических точек в составе ситуации”, востребуемых, т.е. “поднимаемых” говорящим / наблюдателем до уровня своего актуального существования. Такая ориентация ряда действий или событий речевой ситуации — на временной уровень говорящего / наблюдателя — и является дейктическим выделением особого рода, присущим только категории осложненного таксиса и, таким образом, перфекта.

Следовательно, четвертый компонент, добавляемый к трем компонентам Рейхенбаха и представляющий собой временное поле (уровень) актуального существования говорящего / наблюдателя в его собственной субъективной трактовке, присущ как первичному, так и вторичному временному дейксису и необходим для описания глагольных форм, маркированных по категории осложненного таксиса — перфектных форм.

В связи с вышеизложенным, сравним дейктические схемы глагольных форм Past Simple (перв.) с Present Perfect Simple (перв.), а также Past Simple (втор.) с Past Perfect Simple (втор.). Время актуального существования говорящего / наблюдателя обозначены овалом (табл. 1).

Таким образом, введение четвертого релевантного дейктического компонента, относящегося к категории осложненного таксиса, вносит необходимую ясность в трактовку конкретно-функциональных значений глагольных форм Past Simple и Present / Past Perfect.

Теперь со всей определенностью можно утверждать, что английский перфект востребует, вычленяет ту часть объективной действительности, которую говорящий / наблюдатель включает во временное поле своего актуального существования. Поскольку отражение объективной действительности осуществляется путем выделения ее “пиков” — составляющих, которые представляются говорящему / наблюдателю значимыми в данной речевой ситуации, то из всей совокупности таких “пиков” — действий и событий, отраженных в высказывании — особо выделяются “суперпики”, своего рода “критические точки в составе ситуации”, выраженные перфектными формами, маркируемыми по категории осложненного таксиса.

Таблица 1.

ЛИТЕРАТУРА

1. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика, вып 35. — М.: Языки русской культуры : Русские словари, 1997. — 396 с. — С. 272-298.
2. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М.: Прогресс, 1974. — 445 с.
3. Булыгина Т.В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). — М.: Языки русской культуры, 1997. — 576 с.
4. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива).— М.: Языки русской культуры, 1996.— 464 с.
5. Чвани К.В. Вид как часть универсального набора семантических признаков // Типология вида: проблемы, поиски, решения: (Материалы Международной научной конференции, 16-19 сентября 1997 г., МГУ им. М.В.Ломоносова.) / Отв. ред. М.Ю. Черткова. — М.: Школа “Языки русской культуры”, 1998. — 528 с. — С. 490–497.
6. Lyons, J. Semantics. — Vol. 3. — Cambridge, 1977.
7. Reichenbach, H. Elements of Symbolic Logic. — N.Y., 1947.