Распорядитель бала
Звучит романс «Под лаской плюшевого пледа» в исполнении В. Пономаревой.
На экране показ портретов героев вечера: Н. Рязанова и Кончитты, В.Л. и А.И. Давыдовых, А.Л. Мозгалевской, А.Т. Черкасова и П. Москвитиной, В.П. Астафьева и М.С. Корякиной, Ж.П. и В.А. Трошевых.
Выходят ведущие – Он и Она.
Она: Во все времена влюбленные дарили друг другу цветы, писали письма, посвящали стихи и романсы, хранили портреты и фотографии.
Он: Сегодня мы перелистаем страницы старого альбома и познакомимся с самыми светлыми историями любви. Попробуйте догадаться, почему мы выбрали именно эти пары?
1 история (звучит музыка, в это же время появляются портреты, затем ведущие читают стихи) - Н. Рязанов и Кончитта
Он: Несмотря на годы, история этой любви потрясает до сих пор. Всё было против них: немолодой уже, а по тем временам и подавно, Резанов, совсем юная, почти девочка Кончитта; две религии – он православный, она католичка.
Она: Две державы, Россия и Испания, находились тогда почти в состоянии войны. Но влюблённые победили. Обручившись, Резанов возвращается в Россию. Но погибает в дороге.
Распорядитель бала: Губернатор Сан-Франциско имеет честь пригласить посланника русского Императора Александра на бал в честь шестнадцатилетия его дочери Марии дэ ля Консепсьон дэ Аргуэльо.
Резанов: Иностранец вас ангажирует на танец.
Резанов приглашает Консепсию. Звучит песенка о белом шиповнике.
Кончитта:
Я знаю, чем скорей уедешь ты,
Тем мы скорее будем вместе.
Как не хочу, чтоб уезжал,
Как я хочу, чтоб ты скорей уехал…
Резанов:
Заслонивши тебя от простуды
Я подумаю, Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду…
Я тебя никогда не увижу…
Кончитта:
Десять лет в ожиданьи прошло.
Ты в пути. Ты все ближе ко мне.
Чтобы в пути тебе было светло,
Я свечу оставляю в окне.
Резанов:
Эту реку в мурашках простуды,
Это Адмиралтейство и Биржу
Я уже никогда не забуду,
И уже никогда не увижу.
Кончитта:
Двадцать лет в ожиданьи прошло,
Ты в пути, ты все ближе ко мне.
Ты поборешь всемирное зло!
Я свечу оставляю в окне.
Резанов:
И качнутся бессмысленной высью
Пара фраз, залетевших отсюда:
Я тебя никогда не увижу,
Я тебя никогда не забуду!
Кончитта:
Тридцать лет в ожиданьи прошло,
Ты в пути, ты все ближе ко мне.
У меня отрастает крыло –
Я оставила свечку в окне.
Кончитта: Я тебя никогда не забуду!
Резанов: Я тебя никогда не увижу!
2 история (звучит музыка, в это же время появляются портреты, затем ведущие читают стихи В. Давыдова) – В.Л. и А.И. Давыдовы
Он:
О Ты, единственная, которая
Дала мне познать счастье бытия
И которая сумела обратить в радость
И мою ссылку, и мое страдание.
Ангел небесный, моя нежная подруга!
Что могу я тебе предложить в этот день?
Всё принадлежит тебе, мое сердце, моя жизнь,
Которой я обязан лишь твоей любви.
Но возьми же, ты так хочешь, мой портрет,
Который я кладу к твоим ногам,
И скажу, глядя на него, –
Кто умел любить так, как он?
Она: Василий Львович Давыдов и Александра Ивановна Потапова познакомились ещё в детстве. В 1806 году мать Василия Львовича взяла оставшуюся без родителей малышку на воспитание. Васе тогда было около 13, а Сашеньке всего 4 года.
Он: Спустя несколько лет, в 1819 году, 17 - летняя Сашенька и Василий Львович соединили свои сердца и судьбы навеки.
Она: Александра Ивановна ждала шестого ребенка, когда в семье произошла трагедия: после восстания декабристов на сенатской площади Василий Львович был арестован, как один из руководителей Южного общества, и приговорен к пожизненной каторге в Сибири.
(На маленьком столике горит свеча, слышно завывание ветра. Входит служанка с письмом. Александра Ивановна начинает читать письмо, затем на заднем плане появляется Василий Львович, продолжает чтение, заканчивает чтение А.И.)
А.И.: Друг бесценный, ангел мой. Я не могу к тебе писать большого письма; что скажу в нём, чтобы утешить тебя? Изъявление всякого чувства моего растерзает сердце твое. Шесть тысяч вёрст меня разделяет с тобою и детьми, прибавлять ничего не нужно – ты меня знаешь. Одно меня поддерживает, одно ещё даёт мне несколько жизни – надежда тебя увидеть. Когда она у меня отнимется – тогда всё кончится для меня. Бог милосерд! Я со слезами Его молю за вас и за себя: неужели не сжалится над столь великим несчастьем, каково моё!
В.Л.: Саша моя, дети милые: Машенька, Петя, Мишенька, Катечка, Лизонька, малютка Николенька, – я здесь живу для вас только одних, как в счастливое минувшее время, все несчастия для меня ничего, все мучения ничтожны в сравнении с ужасной разлукой нашей; но, повторяю, Бог милосерд! И ты, милый друг мой, моли Его за меня с детьми нашими – Он услышит вас. Вера Алексеевна Муравьева едет тоже к мужу, если можно будет тебе ехать вместе, это бы меня много успокоило – она так добра. Брат всё узнает и распорядит. Прощай, сокровище мое, прощай, друг бесценный, прощайте, дети обожаемые, всех вас целую, обнимаю с чувством неизъяснимым. Если вы меня увидите, найдёте во мне нового человека, ужасным несчастием исправленного по милости Божьей; но любовь моя к вам всё та же, ей ни уменьшиться, ни прибавиться невозможно – пока жив буду, то чувства мои не изменятся. Прощай, ангел милый, да благословит вас Господь Бог, да сжалится Он над нами!
А.И.: Целую твои ручки, Саша моя. В. Давыдов
Она: Александра Ивановна одной из первых жён-декабристок последовала за мужем в Сибирь. Отбыв срок каторги, в 1839 году, Василий Львович Давыдов с семьёй прибыл на поселение в Красноярск и провел здесь 17 лет. На долгие годы дом Давыдовых, его дружная многочисленная семья (в Сибири родилось ещё 7 детей) стала центром культурной жизни нашего города.
Он: Нравственное влияние декабриста на местное общество было огромным. Даже крупнейшие золотопромышленники считались с его мнением. Давыдова в городе называли «властителем дум».
3 история (звучит музыка, в это время появляются портреты, затем ведущие читают стихи) – Н.О. и А.Л. Мозгалевские
Он :К сожалению, портрета нашего следующего героя не существует. Перед вами фотография его любимой и единственной жены. Николай Мозгалевский был первым из декабристов, женившихся на простых сибирячках, первым, кто переступил через условности дворянского сословия.
Она:Двадцатипятилетний Николай Мозгалевский прибыл в Нарым, означающий по‑хантайски «болото», «болотная сторона». Здесь, в этом глухом месте он и нашёл свою невесту, дочь казака Лариона Агеева. Невеста эта была сначала ученицей Мозгалевского, и ученицей настолько способной, что впоследствии не только местные жители, но и друзья – декабристы поражались её образованию и культуре: из неграмотной девчонки она превратилась в высокообразованную женщину, свободно говорящую по-французски.
Он: Летом 1839 года Николай Мозгалевский был переведен в Минусинск со всем своим многочисленным семейством: жена Авдотья Ларионовна и восемь детей! Простота, природная деликатность Мозгалевской, свойственная кондовым сибирячкам, в соединении с манерами, перенятыми от мужа, создали особо очаровательную натуру: простота, природный ум, достоинство и крепкая воля – сразу же выделили её среди минусинских женщин, не вызвав, однако, зависти и отчуждения.
Она: Да, Авдотья Ларионовна держалась с достоинством! Оно было заложено сибирской природой и укреплено как защитная реакция на высокомерие нарымской чиновничьей мелкоты, которая так отравляла жизнь её любимому мужу. Да и как было не любить его!
Николай Мозгалевский, подобно Пигмалиону, буквально «своими руками» вылепил или высек из неотесанного «Нарымского мрамора», прекрасный образ. И Авдотья Ларионовна понимающе улыбалась своему «Пигмалиону», когда минусинские друзья называли её Галатея.
(На сцену выходит Н. Мозгалевский с гитарой).
Н.М.: Душечка, Авдотья Ларионовна!
(Выходит Мозгалевская).
А.Л.: Что ты хотел, мой дорогой?
Н.М.: Спой, пожалуйста, романс, который ты разучила к моим именинам.
А.Л. исполняет романс «Ночь тиха».
4 история (звучит музыка, в это время появляются портреты, затем ведущие читают стихи) – А.Т. Черкасов и П. Москвитина
Она: Они встретились в Красноярске в мае 1943 года. Он – политзаключенный, больной. Ей – 18 лет. Полина Москвитина работала на почте, проверяла письма в военной цензуре и однажды она прочитала письмо писателя Алексея Черкасова. Сложная, трагическая судьба настолько потрясла её, что она решилась ему написать сама. С этого началась их переписка. Потом дружба, потом любовь.
Черкасов: Откуда ты пришла? Кто тебя послал? У меня и сейчас перед глазами твой милый образ. Косы… Тугие, солнечные косы. Открытое, доброе лицо. Наброшенный рукою сердца, солнца и весны на щёчках розовый румянец. И вся ты, маленькая, с зябнущими руками и с чертами ещё очень юного лица, на котором время не успело наложить свою печать.
Полина: Я просто хочу вам помочь, чем смогу, хотя бы материально. Правда я располагаю немногим, но всё-таки… Может, это оттого, что в последнее время, в связи с болезнью матери, во мне усилилось чувство сострадания. Как будто, если я помогу кому-то… то и моей маме станет лучше?! Смешно? А мне и не смешно и не стыдно признаться в этом. Только, Алеша, верьте каждому моему слову.
Черкасов: Мне – 32, а по существу, я ещё не любил. Я шёл познавательным путём, путём тернистым, путём потери собственной крови… Я ждал тебя… Я хочу начать жизнь с тобой, хочу начать её всерьёз, по‑настоящему и навсегда. Только обязательно нужно обвенчаться! Ведь не даром же говорят: первый суженый от бога, второй – от людей, третий – от дьявола.
Полина: Ах, Алёша, как же вчера тебе было плохо!.. Я бежала обратно из больницы, а слёзы душили меня: что делать? Как помочь? Так вот, значит, что такое любовь?! Не цветы, не песни под окном, не катанье весёлое на лодке в лунную ночь по Енисею… А слёзы соленые и терпкая боль в сердце – страданье не за себя, а за другого человека! Только теперь я поняла, как я тебя люблю.
Черкасов: Ты меня поцеловала… Какая славная, какая хорошая, какая чистая, чистая ты ещё, Полина! Так пусть же этот первый девичий поцелуй останется первым и никогда не родится второй для других уст. В этом и будет залог чистоты, залог счастья.
Она :Они прожили всю жизнь вместе, до самой смерти Алексея Тимофеевича в 1973 году. Полина разделила с ним все лишения и трудности. Она была его помощником, другом, соавтором. Если бы не их любовь, то вряд ли он выжил бы и создал свою знаменитую трилогию: «Хмель», Конь Рыжий», «Черный тополь». В память о своем муже Полина Москвитина написала книгу («Лиловый сад»), тему которой она определила, как веру в своё предназначение.
5 история (звучит музыка, в это время появляются портреты, затем ведущие читают стихи) – В.П. Астафьев и М.С. Корякина
Она: В страшные годы Великой Отечественной войны, в античеловеческих условиях люди жили… Любили и ненавидели, грустили и радовались, мечтали и надеялись… Война могла убить одного из любящих, но она не могла убить любовь, желание любить и быть любимым.
Он: Конечно, на фронте любовь была другая. Каждый знал, что любить можно сейчас, в настоящий момент, а через минуту любимого человека может не быть. У фронтовой любви не было завтра. У неё было только сегодня. Если люди любили друг друга, значит, любили. Во всяком случае, неискренности там не могло быть, потому что очень часто любовь заканчивалась фанерной звездой на могиле.
Она: Виктор Петрович Астафьев и Мария Семеновна Корякина 56 лет были вместе, более полувека прошло с того дня, когда весной 1945 года они впервые увидели друг друга. Вот эта история…
(Виктор в военной форме, она в платье военных лет).
В.П.: Познакомились мы весной 1945…
После третьего ранения отправили меня в нестроевую часть на Украину. Возвращаюсь как-то вечером в казарму, да возле плетня сталкиваюсь с девушкой, маленькой такой. А тропинка узкая, кругом хлябь черноземная. Никак не разойтись, да и девчонка понравилась. Оказалось, что она только что получила от родных посылку с книгами. Поговорили немного, да и разошлись.
Потом встретил я Марью еще раз. Идут девки строем, все как девки, а последняя маленькая чешет – пятками наперёд сапоги. Ну, 39-й размер, а у нее-то 33-й! Она в них набьёт чего не попадя, а всё равно большие, а, главное, влево всё время держит. Завернёт, потом опять догоняет. Я ребятам говорю: «Во малахольная бабёнка идет, моя баба будет». Солдаты хохочут. Ну, вот, всё-таки накаркал себе на голову.
М.С.: Урочливый оказался! На другой день танцы были. С Витей увиделись у клуба…
Виктор (подходит к Марии, оглядев её, кивает, приглашая отойти в сторону) Если ещё раз намажешь свои щеки – не поленюсь, принародно разуюсь и портянкой сотру всю палитру с твоего лица! Запомни!
Мария (с упреком, скрывая слезы) Да что ты, Витя! Щёки мои красные – порода такая! Я и без того страдаю, что такая краснощёкая, как доярка, как свёкла, как баба рязанская… а ты!..
Виктор (приобняв Марию, ласково отшучиваясь): Не обижайся, Маня!
Меня миленький ругает,
Что я крашусь да белюсь,
Хоть сейчас в реке умоюсь,
А лицом не изменюсь.
Мария: Частушки-то все петь горазды, а ты вот песню мою любимую спой, тогда и подумаю, прощать аль нет.
В.П. поет народную песню «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина…» На экране появляется первая семейная фотография.
М.С.: После войны мы с Витей поехали на Урал в мой родной город Чусовой. Начали постепенно налаживать свою жизнь. Купили Виктору Петровичу бостоновый темно-синий костюм на барахолке. К первому мая – дню рождения мужа я сшила себе платье из бордового шифона. Повыше на груди вышила мелким крестиком две полоски и тем ещё больше украсила свой наряд. Витя привёз с родины сохранившуюся белую рубашку в зеленоватую полоску, мы пододелись, принарядились и сфотографировались – на память. Фотография эта сохранилась, уже как редкость, потому что в будущем-то появится много фотографий, а в ту пору это действительно было событием и памятью на всю жизнь.
В.П.: Я сделал Маше подарок и преподнёс в канун своего праздника – дня рождения. Нарисовал цветными карандашами летящую птицу, чайку или лебедя, на фоне облаков. В верхнем углу написал: «1-е мая 1946 год», и под рисунком, наискосок, зелёным карандашом, оттенив крупные довольно буквы жёлтым, как бы солнечным цветом, написал: «Машенька моя!» А на обороте фиолетовыми чернилами написал: «Поздравляю тебя от души с самым жизнерадостным, самым прекрасным из всех существующих праздников весны – 1-е мая!
Будь так же радостна и бодра, как этот чудесный день – 1-е мая 1946 года, всю жизнь цвети, как май, и всю свою будущую жизнь будь так же молода душой, как май! Пусть все твои дни будут прекрасны и не омрачены тоской!
Целую! Виктор»
6 история (звучит музыка, в это время появляются портреты, затем ведущие читают стихи) – Ж.П. и В. Трошевы
Она: Последняя книга красноярского писателя, публициста, журналиста Жореса Петровича Трошева вышла всего за несколько месяцев до его смерти. Это мемуары, книга-воспоминание, названная «На разных берегах». Заканчивается она следующими словами «Но больше всего была помощь в работе над книгой от моего друга и помощника – Веры Трошевой».
Он: Всю жизнь они были вместе. Когда-то неугомонного Жорика Трошева посадили «на исправление» к самой тихой девочке в классе, Верочке Гудиной. С тех пор они уже не расставались. Вот эта история.
(На сцене с одной стороны мальчик пишет дневник, с другой девочка читает, танцует, собирается на школьный бал).
Ж.Т.:14 апреля. У нас в классе есть девочка – Вера Гудина. Она мне тоже очень нравится. Но это не плоды фантазии. Вера сумела привить к себе глубокое уважение. Мне нравится её тихий, даже кроткий нрав, её внешность. Надо сказать, что её уважают все. Никто из ребят не пускает шуточки по её адресу. Она ничем не может восстановить против себя решительно никого. О ней нельзя сказать ничего плохого. Она не кокетничает, как другие девчата, это просто прекрасная девочка. Именно девочка, потому что ей 14 лет. Как я даже нарисовал её. (на экране появляется рисунок Ж. Трошева) У неё очень красивая улыбка, застенчивая улыбка на бледном лице. Красивые серо-зелёные глаза, одна бровь выше другой, поэтому кажется, что она чему-то удивлена. Стоит мне прийти в класс, как я только и стараюсь глядеть на неё и слушать. Я часто подсаживаюсь к ней на парту. Вот это и наводит меня на мысль, что я ещё не влюблен, а так, между небом и землей. Ребята подшучивают надо мной, думая, что я просто собираюсь «с ней крутить». Пусть думают, сколько хотят. Я никогда не позволю себе этой мысли. Я бы хотел дружить с ней, дружить честно, как товарищ. Но я не знаю, как сказать это. Нужно привить к ней уважение, а я этого не смогу, так как кроме наружного вида у меня ничего хорошего нет. А внешний вид – это лишь реклама для дураков. Я считаю это потому, что девчата, совершенно не зная мой характер, пишут мне записки о любви и дружбе.
7 мая…Теперь о Верочке. Почему именно «Верочке»? Мне кажется, что для неё даже «Вера» слишком грубовато. Я уже описывал вкратце её портрет, но напишу подробнее. Она среднего роста. Тихая, даже застенчивая. Кудрявые золотистые волосы заплетены в косы. Лицо худощавое, но приятное. Вздернутый носик. Красивые серо-голубовато-зеленоватые глаза и очень красивая улыбка. Лицо ясное, открытое, немного в веснушках. Ну, кажется, больше я не смогу о ней написать. Я бы хотел узнать, как она ко мне относится. А это очень трудно…
25 июня…Вера стала мне ещё больше нравиться. Но я не могу предложить ей свою дружбу. Не могу и боюсь…
12 января…С другими девчатами я разговариваю более откровенно и свободно, а вот с ней не могу. Вот как будто меня что-то сжимает, как будто я нахожусь в жаркой тесной комнате, мне неловко, тяжело. Любовь?.. Всё может быть, мы не дети. Но мне почему-то раньше казалось, что это ещё более крепкая дружба, привязанность, так я и сейчас думаю. Конечно, любовь бывает всякая, но у меня лично, это привязанность, уважение, и только…
20 февраля…Смешон я со своими чувствами, писать об этом не хочу, что писать, когда я не могу их выразить даже устно. Когда соберусь, не знаю, да и вряд ли осмелюсь. Сегодня пошли в кино, хотел сказать Вере все, но не смог. Когда, я спрашиваю себя, когда я, наконец, скажу все?!!
3 марта…«Почему мы молчим все время? Не говорим ничего? Дураки мы ещё с тобой, Жора!» – так несколько минут назад сказала мне Вера. Её я могу поправить только в одном, ей надо было сказать: «Дурак ты ещё, Жора!» Больше ничего добавить нельзя. Девять девушек уже говорили мне о любви, одна даже говорила со слезами: «Я люблю тебя, Жорочка». Но я лишь презрительно улыбался…
И вот теперь я боюсь открыться Верочке, может она сделает так же, как делал я… Черт возьми, но не может же это быть вечно, не могу же я вечно молчать! В ближайшие дни все решится…
20 марта Как-то я проговорился, что у меня есть дневник. И вот теперь Вера попросила его. Я пообещал ей, но не знаю, дам или нет…
(Школьный вальс. Герои танцую).
Жорес: (во время танца, выкрикивает) 26 апреля. Этот дневник был у Верочки. Итак, она теперь всё знает, ну что ж, теперь и я всё знаю...
Вера: И сразу стало легче мне,
Жорес: Как будто с плеч гора упала.
Вера: И то, что я ждала так много дней,
Жорес: Тремя словами ты сказала…
Она: На этом мы закрываем наш старый альбом.
Он: Но надеемся, что ещё много историй любви расскажет нам будущее, и появятся новые портреты, стихи, романсы, семейные фотографии, юношеские дневники.
Гаснет свет. Очень тихо начинает звучать музыка «Алилуйя любви». Герои (каждая пара держит свечу) выходят на сцену. Все участники по очереди читают слова песни:
Аллилуйя Кончитте с Резановым!
Исповедуя веру живую,
Мы повторим под занавес заповедь:
Аллилуйя любви!
Аллилуйя!
Аллилуйя всем будущим детям!
Наша жизнь пролетела аллюром.
Мы проклятым вопросам ответим:
Аллилуйя любви!
Аллилуйя!
Аллилуйя возлюбленной паре!
Мы забыли, бранясь и пируя,
Для чего мы на землю попали.
Аллилуйя любви!
Аллилуйя!
Я люблю твои руки и речи.
С твоих ног я усталость разую…
В море общем сливаются реки –
Аллилуйя любви!
Аллилуйя!
Аллилуйя актерам трагедий,
Что нам жизнь подарили вторую,
Полюбивши нас через столетья.
Аллилуйя любви!
Аллилуйя!
Последний фрагмент песни звучит громко.