Чтец 1: Они сражались за Родину оружием и словом. Писатели, ставшие на время Великой Отечественной войны военными корреспондентами, были в гуще страшных событий. Благодаря их таланту, запечатленному на пожелтевших листках передовиц, мы можем представить, какой ценой далась Победа.
Война стала тем периодом в истории литературы и журналистики, когда все устоявшиеся жанры, стили, тематика подчинились одной центральной теме - объединению всех сил во имя достижения Победы.
Творчество, вдохновение, талант стали такими же средствами борьбы, как боеприпасы и техника. Мастера слова создали произведения в различных стилях и жанрах (письма с фронта, статьи, стихотворения и др.), но с единой верой в Победу советского народа и любовью к Родине.
Чтец 2: Во время Великой Отечественной войны Аркадий Гайдар находился в действующей армии в качестве корреспондента «Комсомольской правды». Он успел написать всего 4 военных очерка «У переправы», «Мост», «У переднего края», «Ракеты и гранаты», потому что после окружения частей Юго-Западного фронта в районе Умань - Киев уже в сентябре 1941 попал в партизанский отряд Горелова. В отряде был пулемётчиком и героически погиб осенью 1941 года, приняв огонь на себя во время боя и дав тем самым отступить своим товарищам. Так он спас их жизни.
Чтец 3: «Честь и слава смелым, мужественным часовым всех военных дорог нашего великого Советского края - и тем, что стоят в дремучих лесах, и тем, что на высоких горах, и тем, что в селениях, в селах, в больших городах, у ворот, на углах, на перекрестках, - но ярче всех горит суровая слава часового, стоящего на том мосту, через который идут груженные патронами и снарядами поезда и шагают запыленные мужественные войска, направляясь к решительному бою.
Он стоит на узкой и длинной полоске железа, и над его головой открытое, ревущее гулом моторов и грозящее смертью небо. Под его ногами тридцать метров пустоты, под которыми блещут темные волны. В волнах ревут сброшенные с самолетов бомбы, по небу грохочут взрывы зениток, и с визгом, скрежетом и лязгом, ударяясь о туго натянутые металлические фермы, вкривь и вкось летят раскаленные осколки.
Два шага направо, два шага налево.
Вот и весь ход у часового…»
Чтец 4: Александр Фадеев был военным корреспондентом Совинформбюро и газеты "Правда". По заданию редакции он часто выезжал на фронт. В январе 1942 года он был отправлен на Калининский фронт, который вёл упорные бои в районе Ржева. Первой его работой был очерк "Боец", в нем описан подвиг красноармейца Якова Падерина, закрывшего своей грудью вражескую амбразуру, за что посмертно получил звание Героя Советского Союза. Именно Фадеев описал страшные дни блокады Ленинграда в одном из своих произведений. А сразу после войны он опубликовал роман «Молодая гвардия» о юных героях Краснодона, создавших подпольную организацию, успешно действовавшую в тылу врага.
Но откроем фронтовую газету и прочтем отрывок из очерка Александра Фадеева:
Чтец 5: И все дни перед штурмом идет невиданная работа сверху донизу, от высшего командования до рядового бойца, работа творческая и будничная, политическая и организационная, хозяйственная и педагогическая, и просто физическая. Перед самым штурмом, часа в четыре утра, командир части Кроник и его заместитель Белов обязательно выедут в подразделения - проверить их боевую готовность. А в это время бойцы, которым предстоит решить задачу, еще спят.
Часов в пять утра их разбудят дневальные. Бойцы съедят по полкотелка мясного супа, засыпанного крупой, и по доброй порции пшенной каши, которую они называют "блондинкой" в отличие от гречневой, которую, впрочем, называют не "брюнеткой", а "нашей строевой" или "кадровой". И под прикрытием тумана, ложбинами и кустарниками, станут накапливаться на исходных для атаки рубежах.
Первый признак неопытного бойца в наступательном бою - он забывает о том, что винтовка дана ему затем, чтобы стрелять. Красноармейская винтовка, великое русское оружие! Какой грозной силой являешься ты в руках опытного воина! Широко известно имя снайпера Серафима Григорьевича Опарина, родом из республики Коми. Серафим Григорьевич бьет врага из винтовки с оптическим прицелом. Зимой 1942 года он сбил немецкий самолет. По последним, дошедшим до меня сведениям, он убил 432 немца, но, наверное, этот счет уже возрос.
Умение обращаться с оружием, какое бы оно ни было, и любовь к своему оружию - первый признак настоящего бойца.
Чтец 6: Специальным корреспондентом фронтовой печати Александр Трифонович Твардовский участвовал в Великой Отечественной войне с первых её дней. Он был автором многочисленных очерков, фельетонов и корреспонденций. Опубликованные в эти годы стихи поэт объединил во «Фронтовую хронику» (1941-1945). Но главным трудом этих лет стала поэма «Василий Тёркин». Она представляет собой свободное повествование, композиционным центром которого является сквозной образ заглавного героя - рядового солдата Василия Тёркина. В этом образе поэт воплотил черты «обыкновенного» парня, который «В каждой роте есть всегда, / Да и в каждом взводе...».
Чтец 7:
Теркин - кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.Впрочем, парень хоть куда.
Парень в этом роде
В каждой роте есть всегда,
Да и в каждом взводе.И чтоб знали, чем силен,
Скажем откровенно:
Красотою наделен
Не был он отменной,Не высок, не то чтоб мал,
Но герой - героем.
На Карельском воевал -
За рекой Сестрою.И не знаем почему, -
Спрашивать не стали, -
Почему тогда ему
Не дали медали.С этой темы повернем,
Скажем для порядка:
Может, в списке наградном
Вышла опечатка.Не гляди, что на груди,
А гляди, что впереди!В строй с июня, в бой с июля,
Снова Теркин на войне.
- Видно, бомба или пуля
Не нашлась еще по мне.Был в бою задет осколком,
Зажило - и столько толку.
Трижды был я окружен,
Трижды - вот он! - вышел вон.И хоть было беспокойно -
Оставался невредим
Под огнем косым, трехслойным,
Под навесным и прямым.И не раз в пути привычном,
У дорог, в пыли колонн,
Был рассеян я частично,
А частично истреблен...Но, однако,
Жив вояка,
К кухне - с места, с места - в бой.
Курит, ест и пьет со смаком
На позиции любой.Как ни трудно, как ни худо -
Не сдавай, вперед гляди,
Это присказка покуда,
Сказка будет впереди.
1941
Чтец 8:
Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый,
Снег шершавый, кромка льда…
Кому память, кому слава,
Кому темная вода, -
Ни приметы, ни следа.
Ночью, первым из колонны,
Обломав у края лед,
Погрузился на понтоны
Первый взвод.
Погрузился, оттолкнулся
И пошел. Второй за ним.
Приготовился, пригнулся
Третий следом за вторым…Переправа, переправа!
Берег правый, как стена…
Этой ночи след кровавый
В море вынесла волна.
Было так: из тьмы глубокой,
Огненный взметнув клинок,
Луч прожектора протоку
Пересек наискосок.
И столбом поставил воду
Вдруг снаряд. Понтоны - в ряд.
Густо было там народу -
Наших стриженых ребят…
И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно…Переправа, переправа!
Пушки бьют в кромешной мгле.
Бой идет святой и правый.
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.
Чтец 9:
Был трудный бой. Все нынче как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
Но как зовут, - забыл его спросить.
Лет десяти-двенадцати. Бедовый.
Из тех, что главарями у детей.
Из тех, что в городишках прифронтовых
Встречают нас, как дорогих гостей.
Машину обступают на стоянках.
Таскать им воду ведрами - не труд.
Выносят мыло с полотенцем к танку,
И сливы недозрелые суют…Шел бой за улицу. Огонь врага был страшен,
Мы прорывались к площади вперед.
А он гвоздит - не выглянуть из башен,
И чорт его поймет, откуда бьет.
Тут угадай-ка, за каким домишком
Он примостился. Столько всяких дыр.
И вдруг к машине подбежал парнишка:
- Товарищ командир! Товарищ командир!
Я знаю, где их пушка, я разведал…
Я подползал, они вон там, в саду...
- Да где же? Где?..- А дайте, я поеду
На танке с вами, прямо приведу!Что ж, бой не ждет. Взлезай сюда, дружище...
И вот мы катим к месту вчетвером.
Стоит парнишка, - мины, пули свищут, -
И только рубашонка пузырем.
Под'ехали. «Вот здесь!». И с разворота
Заходим в тыл и полный газ даем.
И эту пушку заодно с расчетом
Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозем.
Я вытер пот, душила гарь и копоть,
От дома к дому шел большой пожар.
И, помню, я сказал: «Спасибо, хлопец!».
И руку, как товарищу, пожал...Был трудный бой. Все нынче как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку.
Но как зовут, - забыл его спросить!
«Правда», 4 октября 1941 года
Чтец 10: Писательский дебют Борис Леонтьевич Горбатова состоялся в 1922 году. Комсомольцы стали главными героями его рассказов. Во время Великой Отечественной войны уже опытный писатель работает журналистом газеты «Правда». В течение четырех лет, пока шли боевые события, он максимально раскрывает дух советских бойцов на страницах своих рассказов: "Алексей Куликов", "Письма товарищу", "Солдатская душа". Большой патриотизм и воля к победе находят свое отражение в "Непокоренных". Эта повесть называется "вершиной военной публицистики". За нее в 1946 году писатель получает Государственную премию.
«Товарищ! Очень хочется жить. Жить, дышать, ходить по земле, видеть небо над головой. Но не всякой жизнью хочу я жить, не на всякую жизнь согласен. Вчера приполз к нам в окоп человек "с того берега" - ушел от немцев. Приполз на распухших ногах, на изодранных в кровь локтях. Увидев нас, своих, заплакал. Все жал руки, все обнять хотел. И лицо его прыгало, и губы прыгали тоже... Мы отдали ему свой хлеб, свое сало и свой табак. И когда человек насытился и успокоился, он рассказал нам о фашистах: о насилиях, пытках, грабежах. И кровь закипала у бойцов, слушавших его, и жарко стучало сердце.»
Чтец 11: В годы Великой Отечественной войны Борис Полевой находился в действующей армии в качестве корреспондента «Правды», в том числе на Калининском фронте (1942). Он первым написал о подвиге 83-летнего крестьянина Матвея Кузьмича Кузьмина, повторившего, по мнению писателя, подвиг Ивана Сусанина. Славу и Сталинскую премию этому военному корреспонденту принесла написанная за 19 дней «Повесть о настоящем человеке», посвящённая подвигу лётчика А.П.Маресьева.
Свои первые военные репортажи корреспонденту «Правды» пришлось вести из своего родного города. 16 декабря 41-го года он вместе с наступающими войсками вступает в Калинин.
«Наконец-то мы в городе и глаз никак не может привыкнуть к его новому образу. Огнем истреблены целые улицы деревянных домов. Город изуродован, искалечен. Сожжено самое красивое его здание - Екатерининский путевой дворец, построенный когда-то Матвеем Казаковым. Главная Миллионная, она же Советская, улица, две центральные площади, которые она пересекает, красивейшая набережная - все сожжено, разрушено. Дома смотрят пустыми глазницами выгоревших окон. На площади перед Дворцом, у на другом - у пустого пьедестала памятника Ленина - немецкие кладбища: шеренги одинаковых, аккуратных крестов».
Борис Полевой был не только смелым репортёром, но и солдатом, не боявшимся передовой. Он летал на бомбардировщике дальнего действия на бомбёжку германских городов, был под Сталинградом, в партизанских отрядах в тылу врага, на Курской дуге, в Польше и на Карпатах. А в мае 1945 года по заданию командования на самолёте «У-2» приземляется на стадионе в центре сражающейся Праги и сообщает повстанцам о продвижении к городу советских танковых армий. Здесь под огнём немцев Полевой сначала передал в штаб фронта информацию об обстановке в городе, а затем - статью в газету «Правда», диктуя её строки по заметкам, наспех сделанным на папиросной коробке.
Чтец 12: В годы Великой Отечественной войны Илья Григорьевич Эренбург был корреспондентом газеты «Красная звезда», но писал и для других газет и Совинформбюро. Он прославился пропагандистскими антифашистскими статьями и произведениями, которых написал за время войны около 1500.
Многие из этих статей собраны в трехтомнике публицистики «Война» (1942-1944). Кстати, И. Эренбург известен как автор первого в русской литературе употребления словосочетания «День Победы» - оно появилось 12 декабря 1941 года в начале контрнаступления под Москвой в статье «Судьба Победы», опубликованной писателем в газете «Московский железнодорожник».
Чтец 13:
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Было много светлых комнат,
А теперь темно,
Потому что может бомба
Залететь в окно.
Но на крыше три зенитки
И большой снаряд,
А шары на тонкой нитке
Выстроились в ряд.
Спи, мой мальчик, спи, любимец.
На дворе война.
У войны один гостинец:
Сон и тишина.
По дороге ходят ирод,
Немец и кощей,
Хочет он могилы вырыть,
Закопать детей.
Немец вытянул ручища,
Смотрит, как змея.
Он твои игрушки ищет,
Ищет он тебя,
Хочет он у нас согреться,
Душу взять твою,
Хочет крикнуть по-немецки:
«Я тебя убью».
Если ночью все уснули,
Твой отец не спит.
У отца для немца пули,
Он не проглядит,
На посту стоит, не дышит -
Ночи напролет.
Он и писем нам не пишет
Вот уж скоро год,
Он стоит, не спит ночами
За дитя свое,
У него на сердце камень,
А в руке ружье.
Спи, мой мальчик, спи, любимец.
На дворе война.
У войны один гостинец:
Сон и тишина.
Чтец 14:
НЕМЕЦКИЙ СОЛДАТ
Он с детства был уныл и аккуратен,
Любил порядок, опасался пятен,
Копил гроши на скудное жилье.
Ему сказали: «Ныне все - твое».
Он убивал старательно и тупо
И дальше шел - от трупа и до трупа.
Ему была обещана земля:
Колосья, золото и соболя.
Вот он лежит, и кровь на подбородке,
А в скрюченной руке земли щепотка,
Как будто он оставить не хотел
Чужой земли обманчивый надел.
Чтец 15: Во время Великой Отечественной войны полковник Шолохов был военным корреспондентом Совинформбюро и газет «Красная звезда» и «Правда». Михаил Александрович участвовал боях под Смоленском (Западный фронт), на Волге, прошел фронтовыми дорогами до границы с Германией, был под Кёнигсбергом.
В годы войны Шолохов опубликовал целый ряд фронтовых очерков, 22 июня 1942 года в газете «Правда» вышел рассказ «Наука ненависти», а в мае 1943 года «Правда» и «Красная Звезда» опубликовали в нескольких номерах первые главы «Они сражались за Родину».
Из письма капитана Шпака А.В.:
«Дорогая «Правда»!
Известно ли Вам, каким огромным успехом пользуются напечатанные главы романа «Они сражались за Родину»? Во многих блиндажах передовой линии фронта я видел вырезки шолоховского произведения (рота получает только одну центральную газету), и их читают, перечитывают одинаково и командиры и красноармейцы.
Столько восхищения, столько споров, а с ними и укрепления веры в победу нашего дела, мне думается, что не принесло ни одно художественное произведение, написанное за время войны… Одно сознание, что с нами живет Шолохов - художник такого огромного таланта - радует, поднимает чувство национальной гордости.
Шпак Алексей Викторович, капитан.
15 мая 1943 г. П/п 45964-Б»
Чтец 16: В 1941 году Муса Джалиль одним из первых ушел на фронт, работал там военным корреспондентом. Через год после начала войны был захвачен в плен и переправлен в концлагерь Шпандау. Даже в тех чудовищных условиях он не переставал писать стихотворения. Его «Моабитская тетрадь» - это цикл стихотворений, написанный в Моабитсткой тюрьме. В концлагере Муса Джалиль организовал подполье, которое готовило массовый побег заключенных. Его казнили в 1944 году за работу в этом подполье. Звание Героя Советского Союза он получил посмертно спустя двенадцать лет.
Чтец 17:
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных… Мутный дождьГудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня…Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,В последний раз…
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг,-
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок, мальчуган больной,Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
- Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! -
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо…
- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь? -И хочет вырваться из рук ребенок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
- Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты вольно.Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно.-И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой,
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой?Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей…
Чтец 18:
Вернулся я! Встречай, любовь моя!
Порадуйся, пускай безногий я:
Перед врагом колен не преклонял,
Он ногу мне за это оторвал.Ударил миной, наземь повалил.
-Ты поклонился! - враг торжествовал.
Но тотчас дикий страх его сковал:
Я без ноги поднялся и стоял.За кровь мою разгневалась земля.
Вокруг в слезах склонились тополя.
И мать-земля упасть мне не дала,
А под руку взяла и повела.И раненый любой из нас - таков:
Один против пятнадцати врагов.
Пусть этот без руки, тот - без ноги,
Наш дух не сломят подлые враги.Сто ног бы отдал, а родной земли
И полвершка не отдал бы врагу.
Ценою рабства ноги сохранить?!
Как ими по земле ходить смогу?Вернулся я!.. Встречай, любовь моя!
Не огорчайся, что безногий я,
Зато чисты душа моя и честь.
А человек - не в этом ли он весь?
Чтец 19: Во время Великой Отечественной войны Николай Николаевич Денисов находился в частях действующей армии в качестве специального военного корреспондента газеты "Красная звезда". Он принимал участие в боевых операциях на Западном, Юго-Западном, Южном, Северо-Кавказском, Сталинградском, Донском и других фронтах.
После войны он привлекал к работе в газете «Правда» видных советских военачальников, командиров и политработников, ветеранов войны и писателей, принимал активное участие в освещении всех полетов советских космонавтов. Ему принадлежит литературная запись автобиографической книги Ю.А. Гагарина "Дорога космос", которая была неоднократно переиздана.
«В годы Великой Отечественной войны мне, как специальному корреспонденту газеты «Красная звезда», довелось побывать на многих участках огромного фронта. Листаю записные книжки тех суровых дней, перечитываю торопливые строки. Здесь и подробное изложение фактов, и очень сухие пометки, а то всего лишь фамилия солдата или офицера, отличившегося в бою. Но за каждой записью - день войны, напряжение всех сил народа. И захотелось в меру своих возможностей рассказать о событиях, свидетелем которых довелось оказаться, о людях, которые добывали победу.»
Чтец 20: С первых дней войны Константин Михайлович Симонов находился в действующей армии: был собственным корреспондентом газет «Красноармейская правда», «Красная звезда», «Правда», «Комсомольская правда», «Боевое Знамя». Он был сыном своего времени, чувствовал его запросы и откликался на них. Журналистскому мастерству начинающий прозаик Симонов учился у товарищей по оружию. Но по оперативности добывания материала он не имел равных. За фантастическую творческую плодовитость корреспондента Симонова ещё до войны сравнивали с комбайном: литературные очерки и фронтовые репортажи сыпались из-под его пера как из «рога изобилия». Пытливый и неугомонный, он всегда рвался в самую гущу событий. Константина Михайловича заслуженно считают мастером малых жанров - публицистической статьи, очерка, рассказа. Но особенно ему удавались стихи.
Чтец 21:
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: - Господь вас спаси! -
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.
Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.
Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.
Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала: - Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
«Мы вас подождем!» - говорили нам пажити.
«Мы вас подождем!» - говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.
По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.
Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.
1941 г.
Чтец 22: А как он умел чувствовать? Его стихотворение «Жди меня, и я вернусь» бойцы бережно хранили в нагрудном кармане - рядом с партбилетом и фотографией своих родных.
Чтец 23:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, -
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
1941 г.