Значительной частью творческого наследия Марка Твена был юмористический цикл 1860-1885 годов. Истории заложили основы возникающего реализма американской литературы.
В 60-е годы в американской новелле происходит серьезный перелом по словам Ф.Л.Патти, «здоровый реализм впервые решительно вошел в американскую литературу»:
- писатели-реалисты У.Д.Хоуэллс, Г.Джеймс, М.Твен - «достоверность», «жизненность описаний» и «правду деталей».
- художники нового поколения - «искренность» и «естественность», Понятие «искренности» выдвинуто реалистами как непременное условие самовыражения «личности» художника.
Ранняя юмореска Твена возникает скорее не в русле литературной прозы, а из формы устного рассказа, клоунады, представления, в ней присутствуют элементы чисто зрелищных видов искусства. Другой исток ее - комическая журналистика, сохраняющая связи с реальностью, какой бы фантастической не выглядели ее очертания.
Особое место среди многочисленных работ следует уделить книге К.Линна «Марк Твен и юмор Юго-Запада», в которой рассматриваются истории Твена в исторической перспективе в контексте всей работы писателя. К.Линн сделал значительный шаг в изучении американской юмористической традиции - от первых «взрывов» юмора в литературе 17-го века (Б.Франклин, В.Берд) до кульминации в творчестве Марка Твена.
Марк Твен - гений смеха, великий юморист и сатирик
Его труд, близкий и понятный читателям разных народов, стал вершиной не только американской, но и мировой литературы.
Марк Твен начал свою карьеру в рамках направления народной литературы, которое в США традиционно называют «американский юмор». Формируется на границе из устных и письменных слов.
Другим важным источником творчества Твена является газетный юмор, который особенно процветал во время гражданской войны.
В своем эссе «Об искусстве рассказа» Твен сравнил американскую юмористическую историю с французской шуткой и английским комическим рассказом: «Эффект, производимый юмористическим рассказом, зависит от того, как он рассказывается, тогда как воздействие комического рассказа и анекдота зависит от того, что в нем рассказано»
Как Твена включает в себя не только устные повествовательные техники, но и характер вымышленного рассказчика, который становится носителем смеха и ядром юмористической прозы - это его изобретательный взгляд, который раскрывает скрытые источники человека действия и отношения.
Повествование от первого лица - важный принцип юмора и журналистики Твена, недаром в одной из своих тетрадей он отмечает: «Говорить от третьего лица отвратительно - имеет смысл только точное слово», то есть слово, точно соответствующее данный человек и конкретный момент.
Своеобразие юмора Марка Твена
Ранний Твен - до Приключений Тома Сойера (1876) - был одним из авторов, чьи работы заложили основы реализма в американской литературе. Его юмористические рассказы 60-70-х годов очень близки к фольклорному жанру басен.
В первых произведениях Твена поэтика художественной литературы, не теряя признаков фольклора, становится литературным фактом. Центральным персонажем юморески раннего Твена является народный «простак» с его наивностью и здравым смыслом, несколько поверхностными, но в целом всегда верными оценками людей и событий. С этим героем, который суммирует характерные признаки людей на границе, повествование Твена включает в себя красочную реальность тех новых заселенных государств, где повседневная жизнь еще не успокоилась и еще не смогла стать нормой в отношениях, типичных для буржуазного общества.
Твен, которому удалось накопить богатый опыт журналиста, порывает со всевозможными условностями, господствующими в произведениях эпигонов романтизма, и почти во всех своих произведениях этого периода - начиная с «Знаменитой скачущей лягушки из Калавераса» , который был опубликован в 1865 году в его журнале Брет Гарт, - внутренне полемичен в отношении литературных марок. Однако объектом его пародии являются не только создатели таблоидной литературы, но и все искусственное, что отклоняется от демократических институтов границы и сдерживает энергию живой жизни.
Герои ранних рассказов Твена способны почувствовать поэтическое начало жизни, поэтому смех этого этапа яркий, провокационный. Жизненная энергия его героев вспыхивает, громко заявляя о себе. Писатель ищет проявления этой энергии даже среди неодушевленных предметов. Оказывается, чувство неисчерпаемости возможностей скрыто в самых простых повседневных вещах, к которым привык глаз и на которых человеческая мысль не останавливается. Невероятное множество интересных возможностей заключается в том, что часы ломаются по-разному («Мои часы»), в велосипеде, падающем каждый раз по-новому («Укрощение велосипеда»), в недисциплинированной человеческой памяти («Разговор с интервьюером»).
Ранняя юмореска Твена возникает вовсе не в русле литературной прозы, в то время целиком романтической, а из фольклора, из устной байки фронтира (дать опредление), с её тяготением к анекдотической заострённости и гротескным образам. Кроме того, она связана со зрелищными формами искусства, популярными в тогдашней Америке - это цирковая клоунада, представления менестрелей (minstrel show) и комические лекции. Другой её исток - юмористическая журналистика, которая сохраняет связь со злободневной реальностью, сколь бы фантастичными ни выглядели её очертания, и вместе с тем переворачивает её по законам смеха. Местом рождения и родной стихией твеновской юмористической новеллы была газетная полоса.
Открывая мир заново, писатель исследует каждое из явлений своей жизни, стараясь не пропустить ни одной микроскопической детали, касающейся объекта его внимания. Подводя предмет ближе к читателю, он всегда стремится повернуть его с какой-то особенной, новой, неожиданной стороны. Иногда эта цель достигается путем изменения пропорций. Чтобы освежить характер восприятия читателя, Твен демонстрирует это явление в увеличенном виде.
Одним из важнейших аспектов его изобразительной манеры является особый эпически неспешный ритм повествования. Так, в «Укрощении велосипеда» одно ультра-второстепенное событие в жизни героя, о котором, казалось бы, не стоит говорить, вырастает до масштабов своего рода «Илиады», утверждается с учетом все его перипетии, периоды и этапы. «Мы начали намного быстрее, сразу же ударившись о кирпичик, я перелетел через руль, упал головой вниз, инструктор за спиной и увидел, что машина развевается в воздухе, блокируя солнце от меня». Такая отдаленная перспектива восприятия, позволяющая возобновить представление о привычных, привычных, незначительных, незначительных событиях в жизни, распространяется и на явления не только материального, но и духовного мира читателя.
Несравненный мастер комического диалога Марк Твен любит разъяснять смысл абстрактных понятий, подвергая их буквальному расшифровке. Итак, «война», происходящая в мире теннессийской журналистики, из метафоры превращается в живую реальность и попадает в маленький мир редакции газеты, полностью вооруженной ее кровавыми атрибутами: резней, перестрелками, насилием, увечьями и т.д.
Чрезвычайная конкретность этого «летописного» наброска помогает Твену воссоздать гангстерские нравы американской прессы с большой точностью и полнотой. Переключение объекта на новый план, который является одним из главных художественных приемов Твена в его рассказах, также обусловлено особыми повествовательными принципами. В них чаще всего присутствует рассказчик, и именно это обстоятельство способствует созданию их юмористического рисунка. Писатель особенно любит показывать реальность через восприятие простодушного, прямого человека, «простак», который видит все вещи в их истинной форме и в наивной манере рассказывает о своем жизненном опыте. Эта анимация имеет большое, почти универсальное значение для Твена.
"Простак" - центральный образ большинства произведений М.Твена.
«Простак» - главный герой подавляющего большинства его рассказов и рассказов. Наличие этого персонажа определяет повествовательную манеру Твена с его особой устной интонацией. Даже в тех произведениях, где герой-рассказчик не играет роль независимого персонажа, сохраняется тот же нарочито наивный тон, та же эпическая объективность летописца, с помощью которой автор описывает самые смешные и забавные события. Твен создал маску простого человека, доверчивого, неопытного, недалекого и на каждом шагу оказавшегося в крайне нелепом положении, но не обескураженного какими-либо неприятностями и способного при всей своей неопытности и глупости в нужный момент Словно мимоходом, отбросить слово или замечание, бьющееся до самой сути.
В результате столкновения наивной логики «простак» с логикой существующих жизненных отношений рождается комический эффект историй Твена. В сознании «простого человека» все явления преломляются самым неожиданным образом. Он видит мир по-своему, совершенно другой, чем другие люди. Вот почему Твен так любит повествование от первого лица. Это позволяет ему раскрыть внутренний мир героев и показать комическое несоответствие между их жизненными идеями и законами жизни по всему миру. Любимый образ творчества Твена - «простак» - происходит из разных источников. Наиболее важными из них являются традиции западного фольклора. «Простак» - один из постоянных персонажей американского юмореска. Его простота и наивность служат не только поводом для создания разнообразных комических ситуаций, но и маской, которая скрывает ироническую усмешку по адресу официального кодекса приличия. Дискредитация джентльменских правил поведения осуществлялась в виде некоего клоунада, что создавало предпосылки для поэтапного использования этой техники. Поэтому не случайно, что маска «простак» особенно широко использовалась комиками, среди которых Твен долгое время был. Опыт, накопленный писателем в этой области, несомненно, помог ему найти своего комического героя и, обогащая традиционный образ многими новыми цветами, поднял его до уровня великого реалистического искусства Америки.
Образы «простаков» Твена возникли на стыке просветительских и фольклорных традиций, и в художественном смысле этот синтез оказался чрезвычайно плодотворным. Он стал почвой, на которой выросло множество персонажей, которые представляют собой бесчисленные разновидности комедийного характера «простак». У Твена есть легкомысленные простаконы, серьезные простаконы, сторонники простаков («вдохновенные идиоты»), скептики простаков, коварные простаков, простота которых скрывает значительную долю хитрости и обмана.
Но при всем бесконечном разнообразии этих психологических нюансов у большинства из них есть очень важное качество - способность к естественным реакциям и объективным суждениям. Необыкновенное дитя природы Твина, Твен обладает естественным здравым смыслом (независимо от того, насколько нелепыми формами реализуется это ценное свойство). Правда, его наивность и изобретательность часто внушают ему чрезмерную уверенность в окружающем его мире.
Полный самых оптимистичных надежд, он бродит по бюрократическим лабиринтам американских правительственных агентств, надеясь, что суровые власти щедро оплатят счет за наследство («Истинная история о большом говяжьем контракте»). В восторге от мудрости полиции и детективов, он отдает в свое распоряжение все свое состояние и остается целью, подобной соколу. Но, несмотря на абсурдность жизненных идей «простаков», истина часто говорит через их уста. Их наивность иногда скрывает значительную долю здравого смысла, хитрости и иронии. Вот бесконечно наивный молодой человек, который служит секретарем министра («Когда я служил секретарем», 1868). Он ведет официальную переписку с избирателями своего руководителя.
В тоне дружеского, грубого знакомства, чванства и легкости, совершенно неуместного для деловой переписки, он пишет им: «Господа! Какого черта вам понадобилось почтовое отделение. Что вам действительно нужно, так это удобная тюрьма. И, возможно, в этом утверждении есть доля правды, удивляющая своей неожиданностью.
Во всех этих неискушенных, невинных сказках саркастические ноты уже слышны. Характерный очерк истории про «простаков» в издании «Твен» приобрел неисчерпаемые сатирические возможности. В ходе творческой эволюции писателя они проявлялись с возрастающей отчетливостью. Этот процесс начался очень рано, фактически, в конце 60-х - начале 70-х годов.
Уже в ранних рассказах Твена «простак» был фигурой, отчасти опасной для «американского образа жизни».
Его взгляд, не скрытый предрассудками, проник в скрытые глубины общественной жизни в Соединенных Штатах. Поочередно становясь либо незадачливым кандидатом на пост губернатора («Как меня избрали на пост губернатора», 1870), затем бедным работающим китайцем, жестоко угнетенным в «стране свободы» («Друг Голдсмита вернулся в чужую страну»), 1870), затем робкий, доверчивый работник жестокой американской прессы (Journalism in Tennessee, (1869), простак в соответствии с привилегией дураков, шутов и клоунов, выпалил горькую правду о внутреннем порядке. Видимо, не замечая этого он говорил о продаже прессы, о комедийных выборах, о фиктивности парламентаризма, о господстве шарлатанства и невежества («Как я редактировал сельскохозяйственную газету», 1870).
С непритязательным высокомерием он вторгся в «неприкасаемую» область религии, показав, что истинное содержание этого слова в США - это лицемерие, лицемерие, корыстный интерес к себе. «Кто такой Бог, истинный и единый?» Писатель спрашивает. «Деньги - это Бог; золото, банкноты, акции» (Исправленный катехизис, 87).
Картина, созданная на основе множества наивных впечатлений от «простаков», была несовместима не только с «традицией приличия», но и с официальной концепцией совершенства американской цивилизации. В самом начале своей деятельности Твен осознавал его деспотическую сущность и способность разрушать моральные фундаментальные принципы человеческой личности.
Заключение
Марк Твен был и остается самым известным американским писателем в России. Он быстро получил славу первого юмориста Америки, и слава эта с течением времени крепла и ширилась. На пике карьеры он был, вероятно, самой популярной фигурой в США. Уильям Фолкнер писал, что он был «первым по-настоящему американским писателем, и все мы с тех пор - его наследники».
Русские писатели и критики всегда видели в нем воплощение национального характера. И.С.Тургенев, который познакомился с Твеном в 1879 году в Париже, пришел к выводу: «Наконец, я увидел настоящего американца, первого американца, который встречает мои идеи о том, каким должен быть американец. Он настоящий сын своей земли".
А.И.Куприн в некрологе под названием «Смех умер» назвал Твена «истинным потомком англосаксонской расы» и последователем традиций Диккенса, Шекспира и Стерна, а К.Чуковский в некрологе писал в том же время: «Он не «знал Америку», не то чтобы он «изучал Америку», он впитал в себя Америку, и его жизнь была« самой американской», а его работа была «самой американской» из всех. «Марк Твен - первое, наиболее полное потомство американской культуры, его самый совершенный образец».
Анализ юмористических рассказов Марка Твена убеждает нас в том, что он сделал юмор одним из способов реалистического осмысления и воссоздания действительности. По книгам Твена, его рассказам, повестям, путешествиям мы знакомимся с американским народом, его историей, обычаями, с красотой американской природы.