Представленное исследование посвящено изучению фольклорного образа русалки, который является достаточно частотным в русской литературе. К нему обращались В.Жуковский, А.Пушкин, А.Кольцов, М.Лермонтов, А.Ахматова, Ф.Сологуб, М.Горький.
Образ русалки "литературной", не менее разнообразен, чем подлинно фольклорный. Хронотоп, интересы и мировозрение, индивидуальный стиль и художественные задачи делали образ русалки сугубо личным, индивидуальным для каждого.
В отечественной фольклористике к изучению образа русалки обращались В.И.Даль («О поверьях, суеверьях и предрассудках русского народа»), Е.А.Ляцкий («Представления белоруса о нечистой силе»), А.Н.Афанасьев («Поэтические воззрения славян на природу»), Е.М.Мелетинский («Мифологический словарь»), Е.Е.Левкиевская «Народная демонология полесья», Д.К.Зеленин «Очерки русской мифологии: умершие неестественной смертью и русалки» и др.)
По мнению Е.М.Мелетинского: "Русалки, или купалки, водяницы, лоскотухи в славянской мифологии существа, как правило, вредоносные, в них превращаются умершие девушки, преимущественно утопленницы, некрещённые дети. Представляются в виде красивых девушек с длинными распущенными зелёными волосами, реже - в виде косматых безобразных женщин. В русальную неделю, следующую за троицей, выходят из воды, бегают по полям, качаются на деревьях, могут защекотать до смерти или увлечь в воду" [Мелетинский1990: 463].
По мнению Д.К.Зеленина, "в неделю перед праздником Троицы, известную в народе как Семик или Русальная неделя, когда русалки особенно активны и могут нападать на людей, девушкам предписывается вплетать полынь в волосы. [Зеленин, 1995, с. 210-214].
Е.Е.Левкиевская говорит о том, что в народных поверьях подчеркиваются те черты, которые свидетельствуют о принадлежности русалок к покойникам: "У них неподвижные или закрытые глаза, холодные руки, бледное лицо, почти прозрачное тело, белые одежды (белый цвет в Древней Руси был цветом траура и свидетельствовал о принадлежности к загробному миру) и распущенные волосы. А с распущенными волосами хоронили незамужних девушек" [Левкиевская, 2010: с.159].
Таким образом, в славянской мифологии русалка - двойственный персонаж. Она опасна, она вредит человеку. И в то же время она жертва, неприкаянная душа. Чаще всего жертвами русалок являются мужчины, которые очарованы пением и танцами русалок.
Такой амбивалентный образ в будущем вызовет интерес многих поэтов романтиков первой трети XIX века (А.Пушкин, М.Лермонтова, А.Кольцова), поэтов Серебряного века (А.Ахматова, Н.Гумилев, Ф.Сологуб), а также писателей начала XX века (М.Горький). Эта частота использования данного образа доказывает, что он является актуальным в литературе разных времен.
Так, в «Легенде о Марко» М.Горького (1892) говорится о лирическом герое Марко и фее, которая попав в сети рыбаков, провела целый день с Марко, а наступлением ночи пропала.
В лесу над рекой жила фея,
В реке она часто купалась;
Но раз, позабыв осторожность,
В рыбацкие сети попалась.Ее рыбаки испугались…
Но был с ними юноша Марко;
Схватил он красавицу-фею
И стал целовать ее жарко.
Мотив «обворожения» и «пропажи» русалки является повторяющимся в фольклорных легендах. Исследователь Д.К.Зеленин пишет: «Лет восемьдесят тому назад один крестьянин был очарован прелестями русалки. Страсть его продолжалась более десяти лет. Ни один знахарь не мог исцелить его. Однажды, когда топилась печь, парень увидел в огне предмет своей любви. Вообразив, что его возлюбленная горит, и желая ее спасти, он бросился в топившуюся печь и погиб [Зеленин1995: 158]. Справедливо утверждать, что эти мотивы заимствуются М.Горьким из фольклорных произведений.
Кроме мотива обворожения и пропажи, в произведении присутствуют мифологические отсылки. В первую очередь, стоит обратить внимание на имя лирического героя. Марко - с латинского языка переводится, как «посвященный богу войны Марсу», что сразу нас отсылает к античности. Стоит отметить, что лирический герой совершает самоубийство, что не расценивается как трагедия, в этом мы прослеживаем связь с языческим мировоззрением лирического героя. Важно отметить, что в конце М.Горький дает послесловие:
А вы на земле проживете,
Как черви слепые живут:
Ни сказок про вас не расскажут,
Ни песен про вас не споют!
Эти строки передают главную мысль лирического стихотворения. Герой прожил эту жизнь не зря. Поэт стилизирует свое стихотворение под романтическую новеллу, которая заканчивается не трагедией, а вечной песней, остающейся в веках.
Для создания фольклорной стилизации М.Горький использует олицетворение. Образы феи и говорящих волн напоминают читателю о сиренах, завлекающих мореходов в свои объятия, отсылают к другим древнегреческим мифам, в которых земные мужчины влюбляются в нимф и богинь.
Обратимся к татарскому фольклору, в котором складывается иная концепция русалки (су анасы). К данному образу обращались такие исследователи, как Г.Гильманов, Ф.Урманчеев, Я.Коблов, Г.Халит, Н.Басканов и др.
Исследователь Ф.Урманчеев утверждает, что су анасы нисходит из древнейших классификаций мифологических образов, поскольку непосредственно связана со словом "вода". Ученый отмечает, что вода является фундаментальным атрибутом человечества и су анасы также является одним из первых фольклорных прообразов [Урманчеев 2011: 58]
В фольклорном творчестве су анасы предстает в разных вариантах.
Во-первых, она является в образе скрытого помощника протагониста, наставляет его на верный пусть. Если брать во мнимание внешний облик, то по внешним характеристикам она отличается от русалки: «кыяфәте ягыннан гади хатын-кызларга ошаган. Тик әллә ни матур түгел: үреп куйган чәчләре бик озын - җиргә җитә; башы да артык зур, озынча; күзләре зур, кап- кара, бераз акайган; күкрәге киң, алга чыгып тора; гәүдәсе җиз кебек кызгылт…» [Урманчеев2011: 59].
«По поверьям татар - это женщина имеет обычный внешний вид, не отличается особой красотой, имеет длинные волосы, которые касаются земли, голова большая, глаза чёрные, выпучены. Из атрибутов имеет золотой гребень, который «случайно» забывает у воды» [подстрочный перевод].
«Икенче, күп тапкыр куркынычрак сюжет буенча, С. а. Суда коенучы балачаганы су астынына тартып алып, шунда канын сурып үстерә…» [Урманчеев2011: 59]. ("Во-вторых, водяная предстает в устрашающем образе. Она утапливает детей и высасывает их кровь...") [подстрочный перевод].
Таким образом, образ водяной (су анасы) является многогранным, вариативным. Но, в большей степени, су анасы является героем антагонистом.
Обратимся к сопоставлению образа русалки в стихотворениях А.Кольцова «Песнь русалки» (1829), М.Лермонтова «Русалка» (1832) и поэме Г.Тукая «Су анасы»:
Песнь русалкиДавайте, подруги,
Веселой толпой
Мы выйдем сегодня
На берег крутойИ песнию громкой
Луга огласим,
Леса молчаливы
И даль усыпим.Нарвем мы цветочков,
Венки мы сплетем,
Любимую песню
Царицы споем;А с утром, подруги,
Одна за другой
Сокроемся в волны
Падучей звездой.
Русалка
Русалка плыла по реке голубой,
Озаряема полной луной;
И старалась она доплеснуть до луны
Серебристую пену волны.И шумя и крутясь, колебала река
Отраженные в ней облака;
И пела русалка - и звук ее слов
Долетал до крутых берегов.И пела русалка: «На дне у меня
Играет мерцание дня;
Там рыбок златые гуляют стада;
Там хрустальные есть города;И там на подушке из ярких песков
Под тенью густых тростников
Спит витязь, добыча ревнивой волны,
Спит витязь чужой стороны.Расчесывать кольца шелковых кудрей
Мы любим во мраке ночей,
И в чело и в уста мы в полуденный час
Целовали красавца не раз.Но к страстным лобзаньям, не зная зачем,
Остается он хладен и нем;
Он спит - и, склонившись на перси ко мне,
Он не дышит, не шепчет во сне!»Так пела русалка над синей рекой,
Полна непонятной тоской;
И, шумно катясь, колебала река
Отраженные в ней облака.
Су анасы
(Бер авыл малае авызыннан)
һич өзлексез шык та шык! безнең тәрәзәне кага;
Ул коточкыч сачләреннән чишмә төсле су ага.Әнкәем алтын таракны, тиз генә эзләп табып,
Атты да тышка, тизүк куйды тәрәзәне ябып.Су анасыннан котылгачтын, тынычлангач, әни
И орышты, и орышты, и орышты соң мине!Мин дә шуннан бирле андый эшкә кыймый башладым,
«Йә иясе юк!» - дип, әйберләргә тими башладым.
Для русских поэтов XIX века, неслучайно, что два произведения написаны почти в одно и то же время. Это подчеркивает их близость к романтическому мировосприятию. Исследовательница В.Н.Дубнова в своей работе «Творчество М.Ю.Лермонтова в контексте евразийского диалога культур» отмечает, что интерес к фольклору у Лермонтова был подкреплен общими настроениями. Остро встает вопрос национальной идентификации, самобытности русской культуры, постижение «загадочной русской души». Многое из выше сказанного отразилось в лирике А.Кольцова и М.Лермонтова.
Иная ситуация в отношении поэтики Г.Тукая. Многие исследователи отмечают (Г.Халит, В.Р.Аминева, М.И.Ибрагимов), что становление национальной идентификации в татарской литературе происходит лишь в начале XX века. Поэтому для Г.Тукая важным является стремление воссоздать в эпоху татарского ренессанса - идентичность народную. В поэтике его произведения преобладают такие мифологические образы, как су анасы, Шурале, и т.д.
Если сравнивать поэзию Лермонтова и Кольцова, то стоит отметить, что Лермонтов тяготеет к западно-европейской стилизации своего произведения, А.Кольцов, напротив, использует приемы, которые приближают текст к народным мотивам.
Стоит обратить внимание, что в лермонтовском произведении присутствует мотив одиночества. Лирическая героиня одинока, перед ней полная луна и темная ночь. Полная луна сравнивается с образом русалки, Лирическая героиня плывет по реке, словно луна, которая плывет по небу.
По мнению Н.П.Сидоровой, «луна в русской языковой картине мира имеет архаичные корни. Именно луна (полная) в русской концептосфере отражает влияние греческой культуры» [Сидрова 2008: 172].
Тем самым, мы можем сделать вывод о том, что Лермонтов, сопоставляя образы луны и русалки, стремился передать переживания героини. Возникает представление, что именно при полной луне на землю ступает неизведанная темная сила.
Как считает Л.Н.Назарова, стихотворение «Русалка» (1832) Лермонтова близко к жанру баллады. В нем прослеживается «русалочий» мотив, распространенный особенно в романтической немецкой поэзии. [Назаров 1981: 479]. Однако балладный сюжет нем не развернут, поскольку ситуация статична и не доходит до кульминации (трагического конца). Характерно «остранение» ситуации - лирическая героиня, не имеющая представления о смерти, считает ее сном.
Обратимся к поэме Г.Тукая «Су анасы». По мнению исследователя Ф.З.Яхина: «Су анасы - экият поэма (1908). Эчтәлеге буенча әсәрдән балладага хас үзенчәлекләр табарга мөмкин булса да, формасы һәм вакыйгаларның бирелеше белән шигъри формада язылган әкият, ягъни әкият - поэма икәнлеге аңлашыла. Ул, элегрәк язылган "Шүрәле" әкият - поэмасы кебек ук, татар халык иҗатына хас образларга һәм мотивларга нигезләнгән. Вакыйгалар бирелешендә һәм чишелешендә әкияти формалар өстелек итә, әдәп һәм әхләк тәрбияләүдә әһәмияте зур, кеше әйберенә сораусыз кагылырга ярауманы искәртә" [Яхин2016: 589].
(Су анасы - поэма- сказка написанная в 1908 году. Очевидно, что содержание формульно сделано для детей и эти элементы можно найти в тексте, но если обратить внимание на форму, нам становится очевидно, что это поэма - сказка. Так же, как и "Шурале", эта поэма вбирает в себя свойственные татарскому народу мотивы и образы. Стоит отметить, что сказочные элементы берут вверх над поэтическими элементами, поскольку на центральный план выходят морально - этические нормы поведения человека. главная мысль заключается в том, что ты не должен брать чужие вещи без проса [подстрочный перевод].
Мифологическая героиня выводит поэму на новый уровень - морально-нравственный. Через разные действия Су анасы мы понимаем, что она ведет мальчика к пониманию собственных поступков.
Следует отметить, что в татарской мифологии Су анасы является исключительно героем отрицательным, в поэме же Тукая она раскрывает новые качества: Су анасы выступает за справедливость, поскольку ее волшебный атрибут (гребень) является элементом потустороннего мира:
Приведем цитату Ф.Яхина. "Су анасы - татар халык иҗатының мифологик образларыннан берсе. Ул, күзаллаулардан билгеле булганча, асылда, суда яши. Әстрахан татарлары ышануы буенча, аны иске мунчада да һәм су тегермәнендә дә, хәтта борынгы зиратларда да очратырга момкин икән. [Яхин 2016: 590].
(Су анасы - один из образов татарского фольклора. Очевидцы говорят, что она живет на полях и в водоемах. По поверьям астраханских татар, ее можно встретить в старой заброшенной бане, водяной мельнице, в лодке, даже на старых, заброшенных кладбищах) [Подстрочный перевод].
Таким образом, рядоположенные произведения раскрывают межлитературный диалог, который проявляется на структурно-содержательном уровне, где очевидны сходные темы, мотивы, образы. Вместе с тем каждое произведение уникально. Если образ русалки в стихотворении Лермонтова включен в поле романтический представлений русского поэта, развивает устойчивую тему одиночества в его творчестве, то в поэме Тукая «Су анасы» усилено назидательное начало, направленное на утверждение нравственных начал в поведении подрастающего поколения. Кроме того, в поэме проявляются черты национальной идентичности татарского поэта. Сила слова Тукая направлена на реальность того времени (начало XX века), жанровое же своеобразие произведение объясняется воздействием традиций восточной литературы и языка.