Два года назад в нашей педагогической практике произошли некоторые изменения. Связаны они с приходом в группу ребёнка с расстройством аутистического спектра. На протяжении этих лет работа велась интенсивная, сложная, многогранная. Были подключены специалисты и по прошествии двух лет мы можем сказать, что нам удаётся справляться с поставленными перед нами задачами адаптации и воспитания такого ребёнка. Расскажу об этом опыте работы более подробно.
Милена пришла к нам в младшую группу в сентябре 2015 года. Социальные нарушения были заметны с первого дня. Мы, как воспитатели, поняли, что работа с таким ребёнком включает в себя два аспекта:
- Работа непосредственно с ребёнком
- Работа с остальными детьми в группе
Давайте рассмотрим первое направление: «Работа непосредственно с ребёнком».
Перед нами с первых дней была такая картина: Милена сама по себе, а остальные ребята обособленно от неё ведут свою деятельность. В виду того, что речь у Милены отсутствовала, общение с ней затруднялось. В нашей работе с детьми помимо игровой деятельности присутствует обязательная непосредственная образовательная деятельность. Хоть в младшей группе такие занятия непродолжительны, но они есть каждый день и идут по расписанию. На таких занятиях ребята, помимо того, что получают новые знания и приобретают определённые навыки и умения, приучаются к режиму, к порядку, ребята организовывают свою деятельность, учатся ответственности.
Первая задача: научить Милену сидеть за столом во время занятий.
Сложность была в том, что Милена никак не хотела сидеть, а хотела бегать и играть и долгое время она никак не могла понять, почему ей надо сидеть с другими ребятами. Для нас её игры во время образовательной деятельности были неприемлемы. Вся группа отвлекалась на Милену, детям тоже хотелось пойти играть, поэтому организовать их было вдвойне тяжелее.
Через полгода мы справились с этой задачей. Главное – действовать обоим воспитателям одинаково и не давать поблажек. Иначе начнутся капризы и всё придётся начинать сначала. Когда воспитатели придерживаются одного направления в работе, когда между воспитателями нет разногласий, работать в такой команде всегда хорошо. Нам помогло постоянное проговаривание наших требований. Сначала мы подводили Милену к её месту за руку и сажали сами. Место, где она сидела, было всё время одно и тоже. По прошествии нескольких месяцев Милена стала привыкать к тому, что есть время занятий, которое мы проводим за столами.
Следующий этап обучения Милены заключался в том, чтобы научить её садиться самостоятельно, без нашей помощи, только по словесной инструкции. На это тоже ушло несколько месяцев.
Третий этап – научить Милену сидеть за столом с ребятами на протяжении всего того времени, которое длится занятие. Потому что хоть Милена и научилась садиться, но просидеть спокойно на протяжении 15-20 минут ей не удавалось.
Результат пришёл к концу средней группы, почти через два года пребывания в саду. Теперь Милена занимается вместе с нами, рассматривает иллюстрации, слушает рассказы, рисует, лепит, даже ножницами учится работать. Конечно, ей ещё очень многому надо учиться и развитие очень отстаёт от возрастной нормы, но девочка старается и прогресс с ней виден.
Ещё одной сложной задачей оказалось обозначить границы нашей территории на улице во время прогулок.
Долгое время Милена никак не могла привыкнуть к площадке и веранде, закреплёнными за нашей группой. Девочка постоянно убегала, её приходилось ловить и возвращать обратно. С этой задачей мы справились благодаря постоянному контролю.
Также была ещё одна проблема, с которой мы боролись на протяжении двух лет – это агрессия по отношению к другим детям.
У детей с расстройством аутистического спектра есть явные нарушения взаимной коммуникации. Такие нарушения проявляются у всех по-разному. В нашем случае – это отсутствие взаимоотношений с другими детьми в играх и агрессия, которая проявлялась в щипании и кусании детей. Это могло случиться где и когда угодно: во время занятий, на улице, в раздевалке, во время еды. Возможно, Милена делала это не со зла (ребята не давали ей повода так себя вести), а от неумения находить общий язык. Милене хотелось обнять, а получалось только ущипнуть, хотелось поцеловать, а получалось укусить вместо этого. Такое поведение действительно было непредсказуемым и сложно корректировалось.
Терпение и такт – вот наши помощники в решении вопроса. Нам было важно, чтобы ребята не озлобились на Милену за такие поступки, а относились с некоторой снисходительностью к ней, как к младшей сестре. Мы долго и постепенно отучали Милену от этой агрессии и прививали ей хорошие привычки. Теперь, когда пошёл третий год нашей жизни в группе, Милена – очень ласковая, сочувствующая девочка, которая любит общаться (пусть и без слов), гладить, жалеть.
Милена – это ребёнок, который находится в группе с семи утра и до семи вечера. Как мы знаем, в дошкольных учреждениях существует режим дня, включающий в себя сон детей после обеда. В младшей группе нам так и не удалось научить Милену тихонько лежать в кроватке, тем более, спать. Девочка пела песни, прыгала на кровати, крутилась, но никак не спала и не давала спать всем другим детям. Здесь нам пришли на помощь родители девочки, которые стали забирать её домой на время дневного сна.
Милена ходит уже в старшую группу, но до сих пор нерешенными остаются некоторые задачи. Отсутствие речи не даёт возможности полноценно общаться с ребёнком, культурно-гигиенические навыки только в стадии формирования, заинтересованность в обучении тоже низкая. Но мы видим результат наших трудов на протяжении двух лет и осознаем, какой путь мы уже прошли, поэтому будем стараться и дальше.
Сейчас мы рассмотрели наш опыт работы воспитателей непосредственно с ребёнком с расстройством аутистического спектра, посещающего обычный детский сад. Как уже говорилось вначале, работа с таким ребёнком включает в себя два аспекта: работа непосредственно с ребёнком и работа с остальными детьми в группе.
Работа с остальными детьми в группе, где присутствует ребёнок с расстройством аутистического спектра, очень сложна. Ведь на воспитателя возлагается задача не просто воспитывать и обучать детей согласно программе обучения, но и учить их контактировать, находить общий язык и быть терпеливыми с таким особенным ребёнком. Это очень большой труд!
С первых дней перед нами стояла задача: научить детей принимать Милену как равную. В возрасте трёх лет детям сложно объяснить, почему одному ребёнку можно кричать, вертеться и бегать, а им нет. У нас появилось одно решение – объяснить детям, что Милена ещё маленькая, а они уже большие. Что Милене необходимо помогать и поддерживать её, что за шалости на неё не следует обижаться. Дети приняли эту информацию с пониманием, что безусловно помогло нам в выстраивании межличностных отношений между всеми детьми.
Вообще работа в группе с ребёнком с таким расстройством – это постоянное усиленное внимание и повышенный контроль. Нам надо было научить Милену жить в обществе ещё 25 других детей, да ещё и по определённому расписанию, придерживаясь чёткого распорядка дня. Первые два года были очень сложными для всех нас, но со временем и Милена привыкла и многому научилась, и мы нашли к ней подход.
Безусловно, с Миленой всё это время работали специалисты: психолог, логопед и дефектолог. И результат этой многогранной работы, конечно же, виден и чувствуется. Сегодня работа в сфере образования – это дело командное. Один воспитатель, возможно, может заниматься образованием детей, но его труд будет гораздо менее эффективным, чем слаженная работа всех специалистов. И эффективность такой работы во многом зависит от того, насколько каждый член группы чётко осознаёт свои задачи и общие цели в целом, вносит свой вклад в их достижение и поддерживает усилия своих коллег в этом непростом деле. Наш опыт только подтверждает эту мысль.
Работать в группе комбинированного типа с ребёнком с расстройством аутистического спектра, с детьми с ОВЗ сложно. Тут без тесной связи со специалистами не справиться. Только командная работа может обеспечить удовлетворительную результативность. Внимательное отношение к воспитанникам начинается с порога группы. Мы, педагоги, встречая ребят, всегда получаем необходимую информацию от родителей о настроении ребёнка, его самочувствии, его эмоциональном состоянии. И педагог с первых минут начинает строить свой педагогический процесс, учитывая особенности детей и их интересы именно в данный момент их жизни. Это и есть первое звено команды – родитель-воспитатель. Ещё одно звено – это воспитатель-психолог: когда педагог, при возникновении сложной ситуации может обратиться к психологу, чтобы помочь воспитаннику. Кроме того, в течение дня с детьми работают музыкальный работник и инструктор по физической культуре. Это тоже звенья одной цепи. По подобному принципу выстраивается связь с логопедом и дефектологом. Вся совокупность информации о жизни каждого воспитанника позволяет оптимально построить индивидуальную образовательную траекторию.
Мы считаем, что у инклюзивного образования есть будущее. Мы на себе испытали все сложности воспитания и все радости от достигнутых побед! И пускай эти победы могут показаться незначительными, но мы знаем, сколько труда было вложено в нашу Милену и в остальных ребят. Мы считаем, что на данном этапе справляемся и в дальнейшем будем только улучшать свои результаты работы!