Цели:
- Сформировать представление об историческом жанре в изобразительном искусстве.
- Познакомить учащихся с жизнью и творчеством великого русского художника В.И.Сурикова.
- Воспитывать нравственно-эстетическое отношение к миру, любовь к искусству, своей Родине и близким людям.
- Развивать ассоциативно-образное мышление, творческую и познавательную активность.
Оборудование:
- для учеников – карточки с домашним заданием;
- для учителя – диск-презентация «Василий Суриков» (автор и составитель Клац Н.А.), альбомы с репродукциями картин Сурикова, книга Натальи Кончаловской «Дар бесценный», компьютер, экран, проектор, музыкальный центр, яркие женские набивные платки.
Музыкальный ряд: аудиокассета с музыкой Свиридова «Метель».
План урока:
1. Беседа о значении и развитии исторического
жанра в изобразительном искусстве.
2. Знакомство с творчеством великого русского
художника В.И.Сурикова (с компьютерной
поддержкой).
3. Подведение итогов занятия, сообщение домашнего
задания.
ХОД УРОКА
I. Организационный момент
II. Изучение нового материала
Учитель. Сегодня наш урок посвящен исторической теме в искусстве. Мы, конечно, многое знаем об истории России из книг по истории, фильмов, художественных произведений, но творчество художников прошлого помогает нам увидеть историю воочию, ведь они были ее современниками или воссоздавали ее, изучая свидетельства, исторические документы, музейные экспонаты.
Исторический жанр – один из важнейших
в изобразительном искусстве. Он объединяет
произведения, в которых запечатлены
значительные исторические события, герои
прошлого. Василий Иванович Суриков – один из
наиболее ярких представителей исторического
жанра в русской живописи. Творчество этого
художника настолько широко и многогранно, что
один урок не в состоянии вместить всю
содержательную сторону его живописных
повествований. Каждая картина Сурикова – это
целая поэма о борьбе и страданиях, героизме и
трагических испытаниях русского народа.
Сегодня на уроке я расскажу вам не только о
картинах Василия Ивановича, но и о том, как
происходило становление художника, о его большой
любви к малой родине, матери, близким и родным
людям. Вы увидите образ чистого, светлого,
доброго человека.
Просмотр презентации «Василий Суриков» (во время просмотра звучит музыка Свиридова «Метель»).
Гениальным живописцем минувших эпох,
художником, обладавшим гениальным даром
прозрения, умевшим в своих грандиозных трагедиях
установить таинственную связь между днем
нынешним и ушедшим в вечность, называют
исторического живописца Василия Ивановича
Сурикова.
1 марта 1881 года в Петербурге, в доме князей
Юсуповых, что на Мойке, открылась девятая
выставка Товарищества Передвижников. Рядом с
портретами М.Мусоргского и А.Писемского работы
И.Репина, «Алёнушкой» В.Васнецова, пейзажами
А.Саврасова и И.Шишкина посетители увидели
картину молодого и никому ещё не известного
живописца Василия Сурикова «Утро стрелецкой
казни», картину, таинственным образом
соединившую трагедию России прошлого и
нынешнего дня. Как все начиналось?
Когда Ермак пришёл с Дона отвоевать
Сибирь у татарского хана Кучума, в его войске был
есаул, по фамилии Суриков. Казаки осели в Сибири
на Енисее, где был построен острог Красноярск.
Казачий род Суриковых испокон веков нёс
караульную службу при набегах инородцев: едва
приближался враг, на караульном бугре зажигали
огонь. Сыну Петра Сурикова, Петру Петровичу, в
одной из таких стычек татары выбили глаз стрелою
из лука. С той поры прозвали его Петром Кривым.
Дом он себе поставил на Качинской улице, что
сбегала к реке Каче, впадавшей в Енисей. В этом
доме вырастил есаул Пётр Кривой сына Ивана и
внука Василия. У этого Василия Сурикова был опять
же сын Иван и опять – внук Василий, которому
суждено было стать художником.
По особому, старинному укладу жили казаки
Торгошины. Было их, братьев, много, но жили они
неделенной семьёй, все вместе. Вот в этой-то семье
родилась и воспитывалась казачка Прасковья
Фёдоровна Торгошина – мать будущего художника.
Она обладала богатой фантазией, сама придумывала
узоры для вышивки ковров и шалей и часто
вплетала в узор увиденные в природе мотивы
трав и цветов.
Вскоре после замужества родилась у нее дочь
Екатерина. Дом, в котором теперь жили Суриковы,
был построен самим Иваном Васильевичем. В
низеньких светлых комнатах всё было чинно, всё
дышало спокойствием и суровой сдержанностью.
Здесь 12 января 1848 года и родился мальчик Василий,
здесь провёл он первые пять лет своей жизни.
Подле матери Прасковьи Фёдоровны жилось
интересно. В её сундуке лежали пёстрые сарафаны,
расшитые шугаи, узорчатые дорогие шали,
телогрейки на меху, парчовые повойники. А ещё там
было множество старых книг в кожаных переплётах,
с пожелтевшими страницами. Вася любил листать
эти книги, разглядывать картинки, рыться в груде
диковинного оружия.
Дедов по многочисленной родне у Васи было много.
Об одном из них, полковом атамане Александре
Степановиче Сурикове, с лицом «темным, как
голенище», о его силе непомерной ходили легенды.
Рассказывали, что однажды в непогоду, заметив,
как оторвался на Енисее плот, он успел схватить
конец каната и по колени в землю ушел, но удержал
плот возле берега, пока не подоспели
товарищи.
Были у Васи двое любимых дядей – отцовы братья.
Дядя Иван Васильевич жизнь прожил интересно.
Довелось ему сопровождать одного декабриста из
Сибири на Кавказ. Вернулся он с Кавказа с
подарком от декабриста – дорогой шашкой – и
полный восхищенья Лермонтовым, с которым там
встретился. С тех пор дядя Иван изучил все стихи и
прозу Лермонтова и вдохновенно читал их Васе.
Дядя Марк Васильевич тоже стремился к культуре,
выписывал журналы «Современник» и «Новоселье».
Он знал обо всём в мире искусства: рассказывал,
что из Рима вернулась картина Иванова «Явление
Христа народу» или что в Питере открыли
Исаакиевский собор; показывал Васе снимки
ассирийских памятников, которые приводили Васю в
восторг.
Видно, в роду Суриковых была склонность к
«грудной болезни». В 1854 году Иван Васильевич
почувствовал себя больным и для поправки
здоровья попросился на службу в село. Просьбу его
приняли во внимание и перевели в село Сухой
Бузим, за шестьдесят вёрст от Красноярска. Дом,
который снял для своей семьи Суриков, стоял, как
фонарь, на юру и отовсюду хорошо был виден.
Васе исполнилось восемь лет
– пора учиться, а в Бузиме школы не было. Решили
отвезти его в Красноярск к крёстной матери –
Ольге Матвеевне Дурандиной, которая с радостью
приняла крестника.
В те времена в школах с учениками не
церемонились. Учителя были грубы и безжалостны.
За малейшую провинность хлестали ученика
линейкой, угощали зуботычинами, ставили на
коленки на щебень, чтобы больнее было. Сначала
мальчишки изводили новенького, а учителя –
бранили. Вася решил бежать домой – в Бузим, но
мать его вернула в школу, обещала никому о побеге
не говорить.
Самый любимый урок – рисование. К нему Вася
готовился заранее: оттачивал карандаши,
запасался резинками, красками, альбомами.
Учитель рисования Николай Васильевич Гребнев
совсем не похож на всех других. Человек
спокойный, тихий, никогда не кричит, не хлопает
линейкой по пальцам, не бранится. Он учил
наблюдать, думать и, самое главное, видеть и
любить красоту. Он мог часами рассказывать
ученикам о картинах Иванова, Брюллова,
Боровиковского, Федотова, Айвазовского… Гребнев
заставлял его копировать гравюры с картин
Брюллова, Боровиковского, Неффа, Рафаэля и
Тициана.
С Гребневым Вася крепко подружился. Вместе они
ходили на Часовенную гору, писали акварелью
Красноярск, что раскинулся под ними. Вместе
ездили на Енисей, к горным кряжам – Столбам, в
тайгу. И понемногу приучался Вася рисовать с
натуры.
Пробовал он рисовать и в доме. Вася умел во всё
вглядываться. Смотрит в лицо человеку, примечает,
как глаза расставлены, уши посажены, нос и ноздри
лепятся на лице. Зажгут свечу – он смотрит, как
колышется пламя и колеблются тени на стене.
Покроется мать платком, а он глядит, как ложатся
складки возле лица.
Ничто не ускользало от Васиного жадного глаза, и
всё откладывалось в благодарной памяти, чтобы
потом, когда придёт время, ожить на холстах под
кистью мастера.
Пришла весна 1861 года. Вася с отличными отметками
закончил школу. Осенью он должен был перейти в
Красноярское приходское училище. В день
окончания школы заместителю губернатора
Родикову была преподнесена акварель,
изображавшая букет живых цветов. Старик надел
очки и долго, с интересом рассматривал рисунок,
потом спросил: «Кто рисовал?». К нему подвели Васю
Сурикова. Старик поглядел на него поверх очков и
сказал: «Ты будешь художником». Минуло ему тогда
тринадцать лет.
После смерти отца жили трудно, поэтому пришлось
Васе бросить училище – надо было зарабатывать на
хлеб. Он устроился в губернский совет на
должность писца. Единственная радость
оставалась – рисование! Рисовал Вася всё
свободное время. Старался больше работать с
натуры. Рисовал красноярских девушек, крестьян,
казаков, писал окрестные пейзажи.
Канцелярская работа сушила Васину душу, он
изнывал от тоски, ему хотелось писать, хотелось
учиться, но ничего впереди не предвиделось. И
вдруг повезло. Помогла… муха! На какой-то деловой
бумаге нарисовал Вася муху, и так точно, что
столоначальник решил сыграть шутку и подложил
эту бумагу на стол губернатору Павлу Николаевичу
Замятину. Губернатор, выслушав доклад
столоначальника, принялся обдумывать дела, шагая
по кабинету. Проходя мимо стола, он заметил на
бумаге муху и машинально смахнул её рукой.
Возвращаясь обратно, снова увидел муху на том же
самом месте. Опять взмахнул рукой, а муха – сидит!
Тут губернатор заметил, что муха нарисованная.
Павел Николаевич вызвал столоначальника.
– Это кто сделал? – спросил он, указывая на
рисунок.
– Писец Суриков из нашей канцелярии. Очень
хорошо рисует, ваше превосходительство! –
отвечал столоначальник, довольный своей
хитростью.
– Так, так!.. А ну-ка позовите сюда этого Сурикова.
На следующий день Вася принес губернатору папку
со своими рисунками; среди них был акварельный
портрет самого Замятина. Все это Замятин отослал
в Петербург, в Академию художеств. Через
несколько месяцев пришел ответ, что в Академии
согласны взять Сурикова в число учеников, но на
содержание и дорогу средств отпустить они не
могут.
Начались мучительные поиски выхода. Вася весь
горел, он плакал ночами. Он решил идти в Питер
пешком. Но судьба решила иначе… Городской
голова, золотопромышленник Петр Иванович
Кузнецов, предложил взять на себя все расходы по
содержанию и на дорогу в Петербург. Его –
золотопромышленника – такая затрата не
обездолила бы. А вдруг и в самом деле из этого
малого выйдет незаурядный живописец, который
прославит Сибирь?
…Казалось, весь мир перевернулся. Вася
чувствовал прилив сил, он был полон надежд и
какого-то сумасшедшего ликования. Он был готов
каждую минуту петь, плясать и смеяться без
причины.
Морозная ночь стояла накануне отъезда Васи в
Петербург. Ледяной ветер мел по Благовещенской
улице позёмку. В доме Суриковых далеко за полночь
в окнах нижнего этажа горел свет, от окна к окну
двигалась тень: Прасковья Фёдоровна собирала
сына в дальний путь.
Приехав в Петербург, Суриков не был принят в
Академию, так как его экзаменационный рисунок
был признан негодным… «Краснояры сердцем
яры!» Верная сибирская поговорка! Как бы мог
вынести всю горечь провала на экзамене и всю
тяжесть ложного положения неопытный юноша,
приехавший на чужие средства за пять тысяч вёрст
из глухого городка в неприветливую, холодную
столицу, если бы не эта «ярость сердца», не
упорство и не постоянное внутреннее горение. Он
поступил в школу рисования при Обществе
поощрения художеств. В начале сентября он
блестяще выдержал экзамены, пройдя за три месяца
трёхгодичный курс обучения.
Двадцатидвухлетним молодым человеком в 1870 году
он поступил в Академию художеств, где его главным
учителем был Павел Петрович Чистяков – большой
мастер рисунка и тонкий знаток живописи.
Во время учёбы Суриков неоднократно участвовал в
конкурсах и завоёвывал медали.
Заканчивая в 1875 году Академию художеств,
участвуя в главном академическом конкурсе на
золотую медаль, Суриков рассчитывал на право
поездки в Европу для продолжения образования. Но
Совет Академии не присудил в этот год золотых
медалей ни одному из конкурсантов. Позже
художник считал, что это обстоятельство уберегло
его от подражательности, сохранив независимость
в искусстве. Сейчас же, после окончания Академии,
став «вольным» художником, Суриков исполняет
заказ на четыре больших полотна для украшения
Храма Спасителя в Москве, что дает ему
материальную независимость и возможность
свободного творчества. Для исполнения заказа
весной 1877 года Суриков переезжает в Москву.
Москва, которую он каждый день после работы в
храме обходил и осматривал, пленяла его все
больше и больше. В Петербург тянуло только одно –
там осталась Лиза Шарэ. Поэтому в декабре,
перед святками, он приехал в Петербург и попросил
у Августа Шарэ руки его дочери. Свадьба была
назначена на конец января 1878 года.
Суриков работал. Он работал непрестанно. Василий
Иванович задумал написать картину о стрельцах…
Он бродил по музеям, по церквам, заходил в Кремль,
в Оружейную палату.
Первый день марта 1881 года пришелся на хмурое
петербургское воскресенье. В десять часов утра
на Невском в доме Юсуповых открылась девятая
передвижная выставка. Репин писал Третьякову
накануне открытия выставки: «Картина Сурикова
делает впечатление неотразимое, глубокое на
всех. Все в один голос высказали готовность дать
ей самое лучшее место; у всех написано на лицах,
что она – наша гордость…»
В творческом отношении судьба Сурикова
сложилась счастливо. Творчество его всегда было
свободно и подчинено только собственным
влечениям. Каждая следующая картина становилась
естественным продолжением предыдущей. После
многоголосой и многолюдной картины «Утро
стрелецкой казни» Суриков погрузился в трагедию
Петровского любимца, его верного сподвижника
Меншикова. «Меншиков в Берёзове» по накалу
бушующих, но не вырывающихся наружу страстей
самая шекспировская из исторических трагедий
художника. Картина была представлена на
одиннадцатой передвижной выставке. Критики
обрушились на Сурикова со всей резкостью: «Плохо
нарисовано!». Но понял Сурикова Репин. Понял и
любимый профессор Чистяков… Третьяков купил
«Меншикова». Это дало возможность Сурикову
уехать на целый год за границу в путешествие,
о котором он давно мечтал.
Поездка Сурикова в Европу была подготовкой к
работе «Боярыня Морозова». Великие мастера
прошлого: Тинторетто, Веласкес, Тициан своей
живописью давали художнику новые творческие
импульсы. Вернувшись в июне 1884 года в Россию,
Суриков полностью погружается в работу над
«Морозовой», и уже ничто не может его отвлечь от
нее. В «Боярыне Морозовой» сливаются воедино
сложнейшие взаимоотношения красок, цвета,
освещения, морозного воздуха, состояния героев
картины – от высокой трагедии до бытового фарса
в смеющемся священнике. На пятнадцатой
передвижной выставке два события взволновали
весь художественный мир: картина Поленова
«Христос и грешница» и картина Сурикова «Боярыня
Морозова». В мае 1887 года Третьяков покупает
«Боярыню Морозову» за 15000 рублей. Снова
независимость! Теперь можно отдохнуть и поехать
на родину!
Дорога была длинной и трудной… «Стой, приехали!»
– Василий Иванович соскочил с тарантаса, вбежал
в калитку небольшого двухэтажного дома и раскрыл
изнутри ворота. Тройка медленно вкатила во двор
весь седой от пыли тарантас. Вот оно, крылечко со
столбиками! Две высокие ступеньки, которые
когда-то надо было преодолевать на четвереньках.
Василий Иванович не успел опомниться, как две
сухие руки обхватили его за шею и к плечу его
прильнула крепко утянутая черным платком старая
голова. Как тогда, на девятой версте, когда он
мальчонкой задумал бежать домой из школы, стояли
они с матерью обнявшись и беззвучно плакали…
На обратном пути из Сибири в Москву была задумана
новая картина. Поэзия Волги в этот раз навеяла
новые образы: Василий Иванович думал о Степане
Разине…
В этом году Оля готовилась в первый класс
гимназии. С ней занималась молодая учительница-
курсистка. Суриков заглянул в столовую и увидел
Олю возле печки. «Вот как написать бы ее нужно», –
подумал Василий Иванович и закрыл
дверь…
Прошел месяц. В столовой появился мольберт с
холстом, на котором в рост стояла Оля возле печки.
Сначала портрет был в угле, потом начал
закрашиваться. Оля была терпелива – умела
позировать. И часто вся семья вместе проводила
утро в столовой, чтоб Оле не скучно было стоять.
После поездки в Сибирь здоровье Елизаветы
Августовны настолько ухудшилось, что ей нужно
было постоянное наблюдение врача. Лечил ее
профессор Черинов, которому Суриков так доверял,
что даже написал с него портрет, чтоб он подольше
бывал у них в доме. Также по просьбе Лизы у
Суриковых поселилась ее сестра – Софья
Августовна. Василий Иванович дежурил по ночам,
бегал в аптеку, чай с лимоном и сахаром подавал,
словом, не отходил от жены, но… Все пришлось
выстрадать, вынести, выдержать. Мелькали,
кружились, суетились чужие, соболезнующие маски,
и все ушли, исчезли куда-то. И вот могильный
холмик, заваленный венками и охапками гиацинтов
и нарциссов…
На целых два года творческая жизнь его заглохла,
оскудела, как потрескавшаяся земля, выжженная
засухой. К осени приехал брат Александр. «А
что бы тебе, Вася, не переехать на годик или на два
домой – в Красноярск? Олечку и Леночку отдали бы
в нашу гимназию. Подумай, то-то хорошо будет!» –
говорил он брату, с надеждой поглядывая в его
измученное, похудевшее лицо. И Василий Иванович
согласился.
Уехав с двумя дочерьми на год на родину в
Красноярск, он там среди близких ему людей,
любимой природы и повседневного быта медленно
возвращался к жизни. «Снежный городок» стал
своеобразным исцелением художника.
Сибирская картина была представлена публике в
марте 1891 года в Петербурге.
Еще во время возвращения Василию Ивановичу
казалось, что чем ближе к Москве, тем больше
становится опасность потерять себя снова. Но
ничего этого не случилось, он продолжал быть
полным сил и надежд, а они сосредоточивались на
новом замысле – пожалуй, еще более крупном и
широком, чем все, что он делал до сих пор. Суриков
задумал «Ермака».
Три лета подряд проводил Суриков с дочерьми «на
колесах». Все пути вели к одному – к поискам
типов для новой картины. Нужны были татары. Потом
нужны будут казаки… Опять Сибирь, Красноярск,
мама, Саша! «В России я работаю, а в Сибирь езжу
отдыхать, запасаться новыми силами для своих
работ!» – говорил Суриков.
В сизое февральское утро закатанный в рулон
холст с «Покорением Сибири Ермаком» был уложен в
длинный ящик, чтобы отправиться в Петербург
на двадцать третью выставку передвижников. За
день до открытия выставки ее посетил царь
Николай Второй с царицей и купил суриковское
«Покорение Сибири Ермаком».
И снова Сибирь. Встреча с братом. С приездом семьи
художника в доме на Благовещенской снова
зазвенела по вечерам гитара, стали бывать гости.
Братья зачитывались книгой Петрушевского
«Генералиссимус Суворов». Суриков снова
попал в плен. В его альбоме уже хранились
наброски самых первых композиций «Суворова в
Альпах». За последние два года Суриковы успели
побывать в Швейцарии, потом, переждав зиму в
Москве, снова успели скатать в Сибирь, без
которой Василий Иванович не мыслил жизни. Работа
над картиной шла полным ходом…
Седьмого марта в залах Императорского общества
поощрения художеств открылась двадцать седьмая
выставка передвижников. Центром внимания был
«Переход Суворова через Альпы в 1799 году». Картина
была продана за двадцать пять тысяч рублей, и
летом отец с дочерьми впервые поехал на Кавказ.
Но Кавказ не пленил и не растревожил воображения
художника.
На следующее лето дети уговорили Василия
Ивановича повезти их в Италию. Два месяца провели
они за границей, посетили Венецию, Неаполь, Рим,
Флоренцию. К окончанию путешествия папка
Василия Ивановича была полна чудесными
акварелями, сделанными во время поездки. И все же
он не переставал тосковать по дому, по родной
земле. Суриковы вернулись в Москву, в
Леонтьевский переулок.
Василий Иванович начал готовиться к новой работе
– «Степан Разин». Задуман был этот сюжет
четырнадцать лет назад, но теперь «Стенька»
рождался заново и виделся по-новому. Суриков ушел
в работу.
Он с утра уходил в мастерскую и возвращался к
вечеру. Дома его ждали дочери, и он очень любил
эти спокойные вечера за чтением и рисованием. В
один из таких вечеров Ольга сообщила ему, что
выходит
замуж.
Свадьба была назначена на 10 февраля 1902 года.
Василий Иванович тосковал. В квартире у
Суриковых словно все вымерло. Ушла радость из
дома. Ушла нежность и энергия. Ушла музыка. Ушел
веселый смех. Все унесла с собою Оля. По-прежнему
Суриков уходил с утра в мастерскую, но работа не
двигалась. «Стенька» давался ему, пожалуй,
труднее, чем что бы то ни было.
В январе 1903 года Василий Иванович Суриков стал
дедом. Внучку назвали Натальей. Суриков очень
привязался к внучке. И было удивительно для всех
окружающих наблюдать, как этот суровый,
нелюдимый человек становился мягким, как воск,
если она что-нибудь просила у него. Он ни в чем
никогда ей не мог отказать.
В канун нового, 1907 года в Москве открылась
очередная выставка передвижников. Суриков очень
беспокоился. «Степан Разин» был закончен, но не
удовлетворял Василия Ивановича – впервые он не
чувствовал своей правоты. Могучая мысль была
заложена в этой картине. «Нет, я еще найду Степана
Разина! Найду и перепишу заново непременно!» –
думал он. Он нашел его только через три года. И
опять в Сибири, среди своих казаков.
Летом 1910 года Василий Иванович с Петром
Кончаловским задумали поехать вдвоем в Испанию.
Из путешествия по Испании Василий Иванович
привез много рисунков и акварелей необычайной
силы цвета и выразительности.
Новая картина Сурикова изображала «Посещение
царевной женского монастыря». Тема эта пришла не
неожиданно, – он много раз читал «Домашний быт
русских цариц» Забелина. Для картины ему
позировала внучка Наташенька.
Осенью 1915 года Суриков тяжело заболел. Было у
него воспаление лёгкого, и дочери ночами
дежурили возле него. 6 марта 1916 года художника не
стало.
Похоронили художника на Ваганьковском кладбище
рядом с Елизаветой Августовной. Последние слова
художника, которые он сказал перед смертью: «Я
исчезаю».
III. Итог урока
Учитель. Закончить урок я хочу
замечательными словами Натальи Кончаловской:
«Человек исчезает, унося с собой в могилу свои
горести, радости, надежды. Но бессмертны и
никогда не исчезнут великие идеи, слава подвигов
и подлинное искусство.
Был дан Сурикову его природой бесценный дар
художественного видения. Он вложил его в свои
прекрасные, высокие по мастерству русские
национальные произведения, которыми вправе
гордиться наш народ».
IV. Домашнее задание: На протяжении следующих уроков вам предстоит создать живописную работу, посвященную какому-либо историческому событию нашей страны. Один из сложных этапов в этой работе – выбор сюжета и поиск композиционного решения. Чтобы ваша композиция была глубоко прочувствованной и осмысленной, дома подберите материал и постарайтесь обосновать свой выбор. Направить свой поиск в нужное русло вам помогут вопросы (вопросы раздаются каждому ученику)
1. Как вы понимаете слова В.И.Сурикова: «Нет
ничего интереснее истории, только читая историю,
понимаешь настоящее»?
2. Какому историческому событию вы хотели бы
посвятить свою работу?
3. Какой момент исторического события вы положите
в основу композиции? Почему?
4. Какие литературные произведения вы читали об
этом событии или герое? Знакомы ли вы с
композициями, посвященными этим событиям?
5. Какие основные цвета вы выберите, чтобы
подчеркнуть вашу основную мысль?
6. Что или кто будет в вашей картине
композиционным центром?
7. Как бы вы назвали свою картину?
Литература:
1. В.Суриков. / Авт. – сост. Д.Сарабьянов. –
М.: Государственное издательство
изобразительного искусства, 1963.
2. Наталья Кончаловская. Дар бесценный. – М.:
«Детская литература», 1969.
3. Шедевры русской живописи. – Белый город, 2006.
4. Ф.С.Рогинская. Передвижники. – М.:
Издательство «Искусство», 1993.
5. Журнал «Крестьянка», 1995. – №5.
6. Изобразительное искусство. 7 класс: поурочные
планы по программе Б.М.Неменского – 2-е изд.,
стереотип. / Авт. – сост. О.В.Свиридова. –
Волгоград: Учитель, 2008.
7. Виктор Кирюшин. Минувшего провидец
гениальный. /К 150-летию В.И.Сурикова. – Журнал
«Работница», 1998. – №1.