До 80-х гг. XIX в. Англия была по преимуществу капиталистической страной. Она имела промышленность, превосходящую все прочие страны, и господствовала над морями [Кертман Л.Е. География, история и культура Англии]. Для английского капитала европейские страны являлись почти неограниченным рынком сбыта. Во всех частях света Англия владела богатыми колониями, которые она беспощадно эксплуатировала. Она была поистине идеальной страной капитализма.
Во многом достижения Англии на данном этапе были обусловлены значением промышленного переворота, произошедшего еще в конце XVIII в.
Сама по себе промышленная революция представляет собой одно из самых важных явлений в истории человечества, позволивших ряду стран вступить в полосу стремительного развития производительных сил и навсегда покончить с экономической отсталостью.
Промышленная революция не только в Англии, но и в других странах, знаменовала переход от преобладания аграрного хозяйства с его постоянной угрозой неурожаев и голода к новому этапу в развитии экономики и новому материальному уровню бытия. Промышленный переворот в Англии представлял собой совокупность экономических, социальных и политических сдвигов, ознаменовавших превращение машин в основу и средство производства.
Превращение ведущих стран Европы в гигантские фабрики вызвало крупные сдвиги в размещении населения, в его составе. Возникали большие города, появлялись новые классы и социальные группы. Последовали серьезные изменения в политическом и экономическом устройстве, а затем и в духовной жизни страны.
В Англии, ставшей на этот путь раньше других, фабрики стали возникать повсюду уже в 80-х гг. XVIII в., а в конце столетия к ней присоединилась Франция, и уже в XIX в. их примеру последовали и другие европейские страны.
Несмотря на особенности промышленного переворота в каждой стране, все же можно проследить его определенную логическую последовательность. Сначала машинное производство осваивает текстильная промышленность. Затем освоенные методы переносят на другие отрасли и в новые районы. На завершающем этапе массовое применение машин приводит к окончательной победе над ремеслом. Машины производятся с помощью машин, и страны, вступающие на путь индустриального развития позже лидеров, имеют возможность быстрее пройти начальные этапы переворота, используя уже накопленный опыт.
Таким образом, в результате промышленного переворота промышленность Англии резко ускорила выпуск продукции. В середине XIX в. Англия уже производила половину мировой промышленной продукции. Теперь ее называли “фабрикой мира”, потому что она снабжала своей продукцией все страны. Поскольку английские товары были дешевле товаров других стран, где еще господствовала мануфактура, они легко вытесняли их с мирового рынка [Дубовик М.В. Институциональные изменения в условиях трансформации экономических систем // Научные труды ДонНТУ. Серия: экономическая. Выпуск 89-1. 2005]. В результате, Англия стала своего рода европейским лидером с показательно высоким уровнем развития экономики, что, естественно, не могло остаться без внимания в других странах, еще только вступивших на путь преобразований.
Что касается России, то ее отношение к Англии на данном этапе развития было весьма неоднозначным. Спорным оставался вопрос о том может ли Англия служить примером для дальнейшего развития России, или же Россия должна избрать свой собственный путь.
Промышленный переворот, сделавший Англию “столицей мира” прокатился волной по Европе и коснулся, в том числе, и России. Но здесь промышленный переворот начался лишь во второй трети XIX в., когда он уже завершился в Англии. Поэтому все более значительным становилось отставание полуфеодальной России от капиталистической Европы в темпах прироста промышленной продукции. К середине века Россия безнадежно утратила достигнутые в эпоху Екатерины II ведущие позиции в производстве металла и чугуна. Удельный вес России в мировом промышленном производстве к 1860 году составлял всего 1,72% и оказался по сравнению с Англией ниже в 18 раз [История Отечества. Под ред. В.М. Борисова, Г.Д. Комякова, А.П. Березовского. М., Институт международного права и экономики им. А. С. Грибоедова, 1998]. К середине века Россия утратила также первенство и на европейском рынке зерна, когда его ввоз в Англию из Северной Америки в 7 раз стал превышать российский [История Отечества. Под ред. Г.З. Иоффе, В.И. Додонова. М., 1992]. Но особенно разительным стало отставание России в использовании достижений технического прогресса, что неизбежно отразилось и на состоянии ее военной мощи. Таким образом, несмотря на все попытки России догнать, опережающую ее Англию, достичь желаемых результатов стране не удалось. И это естественно, ведь разный уровень развития политической, экономической, социальной сфер двух стран делал невозможным их становление на одну ступень развития, и лишний раз доказывал необходимость и неизбежность перемен в устройстве России.
Современная историография отмечает, что для экономического развития России первой половины XIX в. характерны глубокие контрасты, когда, с одной стороны, формируется капиталистический уклад, начинается промышленная революция, а с другой - в аграрном секторе преобладают натурально-патриархальный уклад, система крепостного труда и хозяйствования.
Таким образом, для российских деятелей очевидным стал тот факт, что крепостное право оказалось преградой и для развития промышленности, и для развития сельского хозяйства. По данным Всероссийского экономического общества в начале XIX в. производительность труда в российской деревне была в шесть раз ниже, чем в Европе [История России. Под редакцией Ш.М. Мунчаева. М., 1993]. И это в очередной раз доказывало, что крепостничество уже тогда стало пережитком, мешающим стране вступить на новый путь развития.
Таким образом, в России в николаевскую эпоху под влиянием многих факторов нарастает кризис феодально-крепостнической системы, которая уже прекратила свое существование в Англии. Результатом этого кризиса стал застой в тяжелой промышленности и сельском хозяйстве. Промышленный переворот по сравнению с Западной Европой в России носил “естественный” характер – начинался в отраслях легкой промышленности, но на начальных этапах происходил вопреки традициям “петровской” модели капиталистической модернизации, изначально предусматривавшей целенаправленную организационную и финансовую поддержку со стороны государства.
Падение крепостничества в России, положило начало утверждению нового, капиталистического строя, который к этому времени уже сложился и утвердился в Англии. Система наемного труда, аналогичная той, которая уже существовала в странах Европы, стала отныне основой развития народного хозяйства России, обусловив действие объективных законов капиталистического производства – получение прибавочной стоимости и накопление капитала. Именно этот главный фактор способствовал ускорению промышленной революции, в ходе которой в ведущих отраслях экономики страны стало утверждаться крупное капиталистическое промышленное производство.
В то же время важно и то, что в России за глянцевой картинкой замечали и скрытые экономические реалии, которые далеко не приукрашивали реальную ситуацию в Англии того времени. Дионео отмечает, что подъем Англии на высокий уровень экономического развития не прошел бесследно, и делает акцент на том, что “всюду в этих местах жирные овцы вытеснили уже землепашцев, и заработная плата пастухов (15 – 16 шил. в неделю) выше того, что получают плугари (12 – 15 шил. в неделю). Из этого можно заключить, что наблюдения о характере английского сельского хозяйства приводили к выводам о его капитализации и специализации, подчиненности нуждам промышленности, даже, несмотря на то, что ради этого приходилось в корне разрушать жизненный уклад некоторых сословий.
Однако результатом всех лишений и переломов в Англии стал ее экономический подъем и ее утверждение как “промышленной фабрики мира”.
Стоит отметить, что к этому времени многим русским удалось посетить Англию и составить собственное впечатление об этой стране. И, прежде всего, в глаза русским, побывавшим в это время в Англии, бросался набирающий силу атрибут капиталистического производства этой страны – назойливая реклама. Дионео давал этому, еще непривычному для русского человека явлению следующую характеристику: “Среди полей видны столбы с наглыми, назойливыми, крикливыми и бесстыдными рекламами на них: “Пилюли от печени”, “Красные пилюли для бледных людей”, “Голубые пилюли от плохого освещения”, “Пилюли, излечивающие все болезни” [Дионео. “Английская губерния Англии”. Казина О.А., Николюкин А.Н. “Я берег покидал туманный Альбиона…” Русские писатели об Англии. 1646-1945. М., РОССПЭН, 2001]. Это является подтверждением того, что в Англии того времени начинает свое развитие и рекламная индустрия. Таким образом, изучение источников показывает, что уже тогда в Англии проявлялись типичные черты рекламного бума, типичные информационные приемы.
И в этом случае, очевидно, что восхищение развитой экономикой Англии у русских было далеко от любования и идеализирования, они замечали и скрытые тенденции экономического развития Британии.
Но все же, особенности исторического развития Англии привели к тому, что капитализм здесь возник раньше, чем в других странах, и стал ускоренно развиваться, принеся свои плоды. Действительно, именно в период расцвета капитализма Англия “взлетела на мировую арену” и стала самой экономически развитой страной мира.
Но, несмотря на все это в конце XIX начале XX вв. Великобритания начала терять свои лидерские позиции в мировой экономике. Все ее достижения были в значительной мере потеряны по такой простой причине как социализация общественного устройства. То есть в этом вопросе, здесь на первый план вышли проблемы социальных гарантий и социальной защищенности населения, что привело к тому, что государство во все большей степени стало брать на себя обязанности по предоставлению определенного минимума, который должен быть доступен любому человеку, а это автоматически привело к тому, что у государства появились новые права и обязанности.
Социальная система Англии: взгляд из России
Очевидно, что перемены в экономической и политической системах Англии не ограничивались сферой материального производства. Они повлекли за собой изменения в структуре самого общества. Появились новые классы – капиталисты, собственники средств производства, и промышленные рабочие.
Непримиримые противоречия между этими классами стали основным вектором развития общества. В результате перемен, произошедших в экономике и в социальном строе Англии, эта страна вступила в стадию развитого промышленного капитализма. Глубокие сдвиги в экономике оказали решительное влияние на социальную жизнь страны – на численность и положение отдельных классов, на их роль и значение в обществе.
Нужно отметить, что правительство Англии оказывало решительную и всестороннюю поддержку купцам и предпринимателям, а также промышленникам, способствуя торговле, судоходству, промышленной деятельности. Такая политика английского правительства способствовала дальнейшему обогащению и усилению имущих классов, связанных с торговлей и промышленностью. Те же результаты имела и финансовая политика государства, в частности займовая: занимая деньги у крупных капиталистов под высокие проценты, правительство обеспечивало им большие и регулярные доходы. Именно таким образом происходило формирование отдельных имущих классов в стране. Но, важно отметить и то, что усиление и укрепление позиции имущих классов Англии привело к обострению ситуации в среде низших слоев населения, обозначив, таким образом, оформление более явной общественной оппозиции. И проблема английской бедности и безработицы стала обсуждаться в российских кругах.
Но, необходимо также отметить и то, что вопрос о действительных причинах английской бедности в России был представлен достаточно туманно, например, проблема эксплуатации женского и детского труда оставалась в России как бы незамеченной, по крайне мере не вызывала острой полемики в правящих кругах страны. Причина этого вполне объяснима, ведь в России, как и в Англии, использовалась дешевая рабочая сила.
Что же касается вопроса о действительных причинах английской бедности, то, в России сложилось мнение, что, прежде всего, это автоматизация производства. Естественно, что машинное производство в Англии уже не требовало мастерства от рабочего. Работа приобретала характер простейших движений. С такой работой могли справиться женщины и дети, труд которых обходился капиталисту гораздо дешевле. Поэтому в то время в английской промышленности стал широко применяться женский и детский труд. Первые партии детей поступали из приютов и сиротских домов Англии. Благотворители оптом, по несколько сотен, сдавали детей на фабрику за крупные суммы денег [Волков Ф.Д. Великобритания: трудные времена. М., 1977].
Но следует отметить, что в России сложилось ошибочное мнение о том, что именно автоматизация производства в Англии стала единственной причиной безработицы. Хотя, на самом деле, автоматизация производства была, пожалуй, лишь одним из факторов, повлиявших на ситуацию, сложившуюся в стране. Переход к машинам не привел к безработице в Англии, так как растущей промышленности требовалось все больше рабочей силы. Но конкуренция дешевого женского и детского труда, а также то обстоятельство, что работа при машине не требовала прежнего мастерства, вели к снижению заработной платы, что и стало одной из причин бедности. Таким образом, значительная часть английских рабочих оказалась на содержании церковных приходов.
Важно отметить, что к XX в. многие русские исследователи и писатели посетили Англию с целью ее изучения и сравнения исторического опыта этой страны с Россией. Многие выдающиеся деятели России (Тургенев, Герцен, В.С. Печерин, Саблин, Набоков и др.) долгое время жили в Англии в качестве эмигрантов и могли оценить изнутри все достоинства и недостатки в устройстве и развитии этой страны. Все это нашло свое отражение в очерках этих писателей.
Другим важным вопросом, определявшим социальную структуру английского общества того времени, был вопрос эмиграции. Среди английских эмигрантов в 1750–1780 гг. две трети были квалифицированными рабочими, крестьянами и разнорабочими, 10–15% – джентльменами и около 20% – коммерсантами и предпринимателями, т.е. социальная структура эмигрантов отражала состав общества. Сто лет спустя, а именно в 1873–1867 гг., доля джентльменов снизилась до 4—5%, доля рабочих повысилась до 70–74%, а остальные были крестьянами (около 20%), клерками и учителями. В начале XIX в. эмигранты со средствами составляли лишь 10% от общего числа эмигрантов, а в 1847—1850гг. – всего лишь 2,6–3,8% [Ерофеев Н.А. Народная эмиграция и классовая борьба в Англии. М., 1962].
Результатом стало то, что в начале XIX в. английским рабочим было запрещено эмигрировать из Англии. Но в парламент поступали многочисленные коллективные петиции рабочих с просьбами о разрешении выехать из Англии в поисках лучшей жизни (например, в 1826–1828гг. их поступило около сотни) [Ерофеев Н.А. Народная эмиграция и классовая борьба в Англии. М., 1962].
Обострение эмиграционных вопросов привело к тому, что уставы существующих тогда в Англии тред-юнионов к 50-м гг. стали включать статьи расходов на субсидирование эмиграции (настолько стремление англичан покинуть Великобританию было широко распространенным). Эмиграционные общества рабочих возникали помимо тред-юнионов, и уже в 40-х гг. их было множество.
Стоит отметить, что общественные организации, оформившиеся в Англии к концу XIX в., смогли систематизировать жизнь низших слоев населения и все же добились существенных результатов. Именно благодаря их усилиям в последствии было введено всеобщее избирательное право, в начале ХХ в. было принято социальное законодательство для рабочих (пенсии по старости, выплаты по инвалидности и болезни, 8-часовой рабочий день для шахтеров и т.п.).
Естественно, что реформы и преобразования, проводимые в Англии, и, самое главное, их результаты не могли остаться без внимания России, колебавшейся в вопросе принятия исторического опыта Англии на себя. Но, все же, наблюдая подобную классовую борьбу, российские деятели опасались, что, приняв английский путь, Россия в итоге не сумеет справиться с острой классовой борьбой. Хотя и существовали предположения о том, что территориальная разница и особенности политического и экономического развития России не допустят подобной ситуации.
В целом, можно сказать, что в большинстве своем русские все же отчетливо видели основные внутренние проблемы и противоречия, существовавшие в Англии на рубеже XIX – XX веков, но все же отдавали должное мировому первенству этой страны. И действительно, добившись стабильного экономического благополучия, Англия все же пыталась создать условия для ликвидации таких последствий промышленного переворота, как бедность низших слоев населения. И пусть решение социальных проблем было не столько инициативой со стороны правительства Англии, сколько со стороны общественных организаций, надо все же учесть, что рабочее движение за свои права и свободы все же нашло отклик и в высшем обществе Англии, что в конечном итоге привело к ряду преобразований, может и не изменивших в корне жизнь бедняков, но хотя бы улучшивших ее.
Таким образом, вопрос о приятии исторического опыта Англии в России оставался открытым и носил противоречивый характер не только в социально-экономической среде, а так же в общественно-политической и культурной.