ПЕСНИ: «Пусть всегда будет солнце», «Ах, война, что ж ты сделала подлая» (Окуджава), «Облака» (Егоров).
МУЗЫКА:
- Священная война. А. Александров, В. Лебедев-Кумач
- Рио-Рита
- Вспомните, ребята. В. Берковский, Д. Сухарев
- Хотят ли русские войны? Евтушенко. Е., Э. Колмановский
- Если б не было войны.исп. Толкунова В.
- Москвичи. (сл. Винокурова, муз. Эшпая)
- Смуглянка. А. Новиков, Я. Шведов.
- Альбиони Адажио G-moll.
- Моцарт В._А. Лакримоза.
- Бах И.-С. Токката адажио и фуга.
- Лист Ф. Утешение.
Ход мероприятия
I. ВЫПУСКНОЙ (сцена первая)
Играет Рио-Рита, на сцене танцующие пары
– Какое утро, какой рассвет, вот бы никогда не кончалась наша последняя школьная ночь.
– Так не бывает, все когда-нибудь кончается, но это и неплохо – ведь дальше будет настоящая жизнь.
– Ой, ребята, как представлю, лет пять пройдет, мы все институты закончим. Вырастем. Может, кто и замуж выскочит.
– Ага, или женится.
– Не, это потом. Я геологом буду, в тайгу поеду. Романтика.
– А я вот хочу летчиком быть, испытателем.
– А я на учителя пойду, зачем нам в мирное время военные профессии?
– А я врачом, у меня и начальная подготовка есть.
– А я мечтаю приносить людям добро.
– А я мечтаю о любви…
Диктор: От советского информбюро: Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города.
Фонограмма СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА.
(по ходу песни учащиеся расходятся)
Мальчик: Я мечтал…
Девочка: Я мечтала…
Все: Мы мечтали. расходятся по сцене
Важно с девочками простились,
На ходу целовали мать,
Во все новое нарядились,
Как в солдатики шли играть.
Ни плохих, ни хороших, ни средних…
Все они по своим местам,
Где ни первых нет, ни последних,
Все они опочили там.
фонограмма ВСПОМНИТЕ, РЕБЯТА
И когда над ними грянул смертный гром, нам судьба иное начертала,
Нам непризывному, нам неприписному воинству окрестного квартала.
Серые метели след позамели, все календари пооблетели,
Годы нашей жизни как составы пролетели, боже, как же мы давно осиротели.
Вспомните, ребята, вспомните, ребята, разве это выразить словами –
Как они стояли у военкомата с бритыми навечно головами.
Вспомним их сегодня всех до одного, вымостивших страшную дорогу,
Скоро, кроме нас, уже не будет никого, кто вместе с ними слышал первую тревогу.
И когда над ними грянул смертный гром трубами районного оркестра.
Мы глотали звуки ярости и муки, чтоб хотя бы музыка воскресла.
Вспомните, ребята, вспомните, ребята как они шагали от военкомата –
Как они шагали от военкомата с бритыми навечно головами.
(Во время проигрыша припев – речитативом).
II. ДЕТИ (сцена вторая)
Диалог мамы и дочки.
– Снова дралась во дворе?
– Ага!
Мама, но я не плакала!..
Вырасту – выучусь на моряка.
Я уже в ванне плавала!..
– Боже, не девочка, а беда!
Сил моих больше нету…
– Мама, а вырасту я когда?...
– Вырастешь, ешь котлету…
– Мама, купим живого коня?..
– Коня?! Да что ж это делается?!
– Мама, а в летчики примут меня?..
– Примут, куда они денутся?!
Ты же из каждого, сатана,
душу сумеешь вытрясти!..
– Мама, а правда, что будет война
и я не успею вырасти?
Фонограмма Бах Токката
На войне детей не бывает. Те, что попали на войну, должны были расстаться с детством. Кто возвратит детство ребенку, прошедшему через ужас войны? Что помнит он? Что может рассказать? Должен рассказать! Потому что и сейчас где-то тоже идет война, свистят пули, рассыпаются от снарядов на крошки на пыль дома и горят детские кроватки.
Можно спросить, что поняли, увидели, заполнили дети войны? Многое.
Что помнят об отце, матери. Чаще смерть.
На сцену выходят дети
- … осталась одна пуговица от маминой кофты. А в печи две булки теплого хлеба….
- … Отца разрывали немецкие овчарки, а он кричал: «сына уведите, сына уведите, чтоб не смотрел»…
- … Мама не сразу умерла. Она долго лежала на траве, открыла глаза: Ира, мне надо тебе рассказать…
– Мама, Я не хочу….мне казалось, что если она мне скажет то, что хочет, она умрет… - … Не прячьте мою маму в ямку, она проснется, и мы с ней пойдем домой…
- … Отца вытолкнули на улицу, я бежала за ним по снегу босиком и кричала «Папочка, папочка», А бабушка причитала дома: «Где же бог, куда он прячется?» Бабушка не смогла пережить такое горе, плакала все тише и тише и через две недели умерла на печке, а рядом спала я и обнимала её, мертвую. В доме больше никого не осталось…
С. Аликсиевич Последние свидетели.
Фонограмма ХОТЯТ ЛИ РУССКИЕ ВОЙНЫ?
Ш. ВОЙНА. (сцена третья)
Сороковые, роковые,
Военные и фронтовые,
Где извещенья похоронные
И перестуки эшелонные.
Гудят накатанные рельсы
Просторно. Холодно. Высоко.
И погорельцы, погорельцы
Кочуют с запада к востоку…
А это я на полустанке
В своей замурзанной ушанке,
Где звездочка не уставная,
А вырезанная из банки
Да, это я на белом свете,
Худой, веселый и задорный
И у меня табак в кисете,
И у меня мундштук наборный
И я с девчонкой балагурю,
И больше нужного хромаю
И пайку надвое ломаю
И все на свете понимаю
Как это было! Как совпало –
Война, беда, мечта и юность!
И это все в меня запало
И лишь потом во мне очнулось!
Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые..
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!
Д. Самойлов Сороковые.Я познакомился с тобой, война! У меня на ладонях большие ссадины. В голове моей шум. Спать хочется. Ты желаешь отучить меня от всего, к чему я привык? Ты хочешь научить меня подчиняться тебе беспрекословно? Крик командира – беги, исполняй; оглушительно рявкай – «Есть», падай, ползи, засыпай на ходу. Шуршание мины – зарывайся в землю, рой её носом, руками, ногами, не испытывая при этом страха, не задумываясь… гибнут друзья – рой могилу, сыпь землю, стреляй в небо – три раза. Я многому уже научился. Как будто я не голоден. Как будто мне не холодно. Как будто мне никого не жалко…
Б. Окуджава Будь здоров, школяр!
АХ, ВОЙНА, ЧТО Ж ТЫ СДЕЛАЛА, ПОДЛАЯ. (звучит гитара, группа ребят поет )
Ах, война, что ты сделала, подлая?
Стали тихими наши дворы.
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры.
На пороге едва помаячили
И ушли за солдатом солдат
До свидания, мальчики, мальчики!
Постарайтесь вернуться назад
Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
Не жалейте не пуль не гранат,
И себя не щадите вы,
И все-таки постарайтесь вернуться назад.
Ах, война, что ты подлая, сделала?
Вместо свадеб – разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые раздарили сестренкам своим.
Сапоги, ну куда от них денешься,
Да зеленые крылья погон.
Вы наплюйте на сплетников, девочки.
Мы сведем с ними счеты потом
Пусть болтают, что верить вам не во что,
Что идете судьбой наугад.
До свидания, девочки!
Девочки, постарайтесь вернуться назад.
Во время звучания песни выходят в военной форме, встают спиной, в руках свечи и письма.
Казалось, было лишь вчера –
И песни у костра,
И школьных вальсов вечера.
И встречи до утра.
И вот в свои 17 лет
Я встал в солдатский строй
У всех шинелей серый цвет,
У всех один покрой.
Звучит Альбиони Адажио.
Ребята разворачиваются и читают свои письма, во второй части бросают письма, гасят свечи.
-
Это последнее мое письмо. Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоем я и Пашка, сидим в изуродованном танке, жара невыносимая….
-
Завтра я умру, мама. Ты прожила 50, а я лишь 24. Мне хочется жить, ведь я так мало сделала…Они издевались надо мной, но я ничего не сказала…
-
2 часа ночи, получил донесение, что враг в 4 км с левого фланга…. Мы стоим на пятачке одной ногой, другую поставить некуда, зарево по всему горизонту, ребята пока спят, мы тертые калачи, нас так просто не испугаешь.
-
Милая моя мамусенька, сегодня получила твоё письмо с фотографией. Я то и дело достаю её из кармана гимнастерки. Машенька пусть не надрывается, я после ранения осторожнее стала... а насчет денег не беспокойся, они мне только после войны понадобятся – платьице хорошее купить.
-
Моя черноглазая Мила! Посылаю тебе василек. Представь, идет бой, кругом рвутся снаряды, кругом воронки и тут василек…очередной взрыв и василек сорван, я его поднял….
-
Здравствуй, моя Варя! Нет, мы не встретимся с тобой. Из трех танкистов остался я один. Никогда я не прожил бы жизнь так хорошо, если бы не ты. Спасибо тебе, родная. Придет время, люди залечат раны, вырастят новые сады, новые песни будут петь.
-
Родные мамулька и Ленусечка! Я очень скучаю, вы мне часто снитесь. Но вы не грустите, я здорова и очень рада от сознания, что сама лично принимаю участие в разгроме врага, который заставил тебя и много миллионов нашего народа так переживать.
-
Братишки, черноморцы дорогие! Не думайте, что я попал в плен здоровым! Сегодня меня не будет, но останетесь вы, моряки – черноморцы. Братишка, Колька, балтиец дорогой, помни меня, береги мать!
-
Здравствуйте, дорогие мои. Меня в феврале арестовали, мне было очень тяжело, мамочка, но я перенесла это. Каждый день ожидала расстрела, о жизни больше не думаю. Я исполнила свой долг, милые мои вы гордитесь тем, что я не запятнала вашей фамилии и своей чести.
-
Я воюю более 300 дней, за это время изменилась страна, изменились люди, изменился я. Никто не скажет, что десять месяцев назад я был юношей, который ничего не знал, кроме мечты об учебе и любимой девушке. Но моя молодость служит делу человечества..
-
Мамулька, родная, с Новым 1945 годом! Не падай духом, скоро вернусь, до Берлина недалеко. Роднулечка, за меня не беспокойся, живу хорошо по-прежнему. Ну, а как кончится война, я так заготовлю тебе почву на хорошего жениха, только непременно веселого.
-
У вас оставшихся в живых будет такая красивая жизнь как цветы, яркая-яркая. А мне было 24…
-
Не плачь, мама! Я смерти не боюсь, ты получишь письмо, а меня уже не будет на свете. А как бы хотелось еще пожить и посмотреть, какая будет дальше жизнь. Ладно, отбрасываю мечты…
-
Представляешь, только вот подошел политрук и сунул мне два печенья, откуда достал – не представляю, но не съел, принес мне. Меня нашли у кукурузного поля – кровавая дыра во лбу и семь штыковых проколов, а в кармане это письмо.
-
А пока целую и крепко обнимаю, твоя Натуся. Они окружали. Мне было 22.
-
Мила, мама тебе все объяснит потом, если ты не поймешь. А папа Дима будет биться с фашистами до последней капли крови, чтобы с тобой не поступили так, как с этим васильком.. Раньше я преподавал в Ульяновске, потом защищал Сталинград, погиб у Орла.
-
У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить. А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе, твой Иван.
-
Нас пытали, терзали, прокалывали раскаленным железом, вывертывали руки, а мы пели песни да говорили: смотрите, друзья, если кому удастся вырваться отсюда, не забудьте рассказать, что моряк – это сталь и нас не согнет никакая сила. За Родину!
-
В будущем году соберемся снова все вместе: и папа, и я, и ты с Ленусей, тогда будет о чем поговорить. Крепко крепко целую вас, самых дорогих и любимых. Не пришлось, мне было всего 20.
-
Труп мой будет в городе Острове за тюрьмой, у дороги. Будет надето, мамочка, мое шерстяное платье и тобой купленная мне на 19-летие трикотажная кофточка. Ваша дочь Зоя, прощайте, прощайте.
-
Сегодня по приказу наркома мне присвоено новое воинское звание. Можешь встречать меня теперь старшим лейтенантом…. Мне было 20.
-
Пишите, как будет свободное времечко. Привет всем знакомым и родным, остаюсь по-прежнему ваша курносая Сашка. До 22 мне оставалось дожить 3 месяца.
Говорят погибшие герои. Предсмертные письма советских борцов против немецко-фашистских захватчиков. Составители В. Кондратьев. З. Политов
ПЕСНЯ «ОБЛАКА»
Над землей бушуют травы,
Облака плывут как павы.
А одно, вон то, что справа, –
Это я, это я, это я –
И мне не надо славы.
Ничего уже не надо
Мне и тем, плывущим рядом
Нам бы жить и вся награда.
Нам бы жить, нам бы жить,
нам бы жить –
А мы плывем по небу.
Эта боль не убывает.
Где же ты, вода живая,
Ах, зачем война бывает?
Ах, зачем? Ах, зачем?
Ах, зачем нас убивают?
А дымок над отчей крышей
Все бледней, бледней и выше.
Мама, мама ты услышишь голос мой,
голос мой, голос мой – все дальше он и тише.
Мимо слез, улыбок мимо
Облака плывут над миром,
Войско их не поредело.
Облака, облака, облака
И нету им предела.
СЫН: Помогите мне! Спасите меня. Я не хочу умереть. Маленький кусочек свинца в сердце, в голову – и всё? И мое горячее тело уже не будет горячим? Пусть будут страдания. Кто сказал, что я боюсь страдать? Это дома я много боялся. Дома. А теперь я все уже узнал, все попробовал. Я ведь пригожусь для жизни. Ведь это даже смешно – убивать человека, который ничего не успел совершить. Я даже десятого класса не кончил…я все пройду. Буду стрелять, не спать, мучаться, но пройду, все пройду. До самого конца.
Окуджава Б. Будь здоров, школяр!
МАМА:
Ой, зачем ты, солнце красное, все уходишь не прощаешься.
Ой, зачем с войны безрадостной, сын не возвращаешься?
Из беды тебя я выручу,
Прилечу орлицей быстрою…
Отзовись моя кровиночка!
Маленький, единственный…
Белый свет не мил.
Изболелась я, возвратись моя надежда.
Зернышко моё. Зорюшка моя.
Горюшко моё, Горюшко моё – где же ты?
Не могу найти дороженьки,
Чтоб заплакать над могилою…
Не хочу я ничегошеньки – только сына моего милого
Зайцева лесами моя ластынька,
Зайцева горами – за громадами
Если выплаканы глазыньки – сердцем плачут матери.
Белый свет не мил,
Изболелась я.
Возвратись моя надежда.
Зернышко мое. Зорюшка моя.
Горюшко моё.
Где же ты?
Р. Рождественский Реквием.
Фонограмма МОСКВИЧИ.
– А мы продолжали любить
Фонограмма Лист «Утешение» или «Если б не было войны». Толкунова
Не знаю, где я нежности училась,
Об этом не расспрашивай меня.
Растут в степи солдатские могилы,
Идет в шинели молодость моя.
В моих глазах обугленные трубы.
Пожары полыхают на Руси.
И снова нецелованные губы
Израненный парнишка закусил
А вечером над братскою могилой
С опущенной стояла головой…
Не знаю, где я нежности училась,
Быть может на дороге фронтовой.
Ю. Друнина
– Ты уехал, уехал, я шла усталая и тревожная и медленно подкатывала тоска…
– Под пулями шепчу твоё имя. У меня есть сумка, в которой я ношу тетрадь для писем, записную книжку, любимую книгу, так вот там же есть два сокровища – два твоих письма..
– Знаешь, у меня теперь интересная привычка: ежедневно сижу вечером на крыльце (ты, конечно, сидишь рядом, имей это ввиду)…
– А у нас сейчас ярчайшее солнце, небо без единого облачка, синее-синее. Когда такие дни, все мысли у меня путаются. Я только люблю тебя. В этих таких синих тенях, в этом блеске солнца – я люблю тебя… ну, вот, опять бомбежка.
– Черная августовская ночь, на аэродроме недалеко от нашего дома вспыхивают ракеты. Лёва! Сейчас у нас так страшно, мне так хочется прибежать к тебе, быть с тобой.
– Сколько я принял насмешек из-за того, что верю, что есть на свете любовь. Пусть смеются, пусть называют меня наивным юношей, а я верил, и буду верить.
– Левушка, кольцо блокады прорвано – мы будем жить. Я люблю тебя.
– Милая, я все время с тобой, я люблю тебя, вот и все.
«Комсомольская правда» 1984года, 24 марта
– А мы продолжали жить
«СМУГЛЯНКА» с танцем.
– А мы продолжали дружить
Фонограмма Он не вернулся из боя
Двое ребят – один лежит, другой возле него на коленях.
В лесах смоленских да под Вязьмой
Свинцовый дождичек во ржи
Братишка мой в рубашке бязевой
Убитый пулею лежит.
И в гимнастерочке зеленой
В пилотке с красною звездой
Не знавший женщин, несмышленый
Теперь навечно молодой
Туриянский В. В лесах смоленских
Стихотворение читают две девушки.
Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей сырой земле.
– Знаешь, Юлька, я против грусти,
но сегодня она не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый,
У меня лишь она одна.
Пахнет в доме квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет.
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет…
Отогрелись мы еле-еле.
Вдруг нежданный приказ: Вперед!
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.
С каждым днем становилось горше,
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы,
Мы хотели со славой жить.
…почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Ее тело своей шинелью
Укрывала я зубы сжав.
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет
У меня есть друзья, любимый,
У неё ты была одна.
Пахнет в доме квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала.
Ю. Друнина
ЕСЛИ КАЖДОМУ ПОГИБШЕМУ ПОСВЯТИТЬ МИНУТНОЕ МОЛЧАНИЕ, ТОГДА НАСЕЛЕНИЕ ВСЕЙ ЗЕМЛИ БУДЕТ МОЛЧАТЬ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ…
В ЧЕСТЬ ПОГИБШИХ В ЭТОЙ СТРАШНОЙ ВОЙНЕ МИНУТА МОЛЧАНИЯ.
Фонограмма Моцарт Лакримоза
IV. ФИНАЛ (сцена четвертая)
Задохнулись канонады.
В мире – тишина
На большой земле однажды
Кончилась война.
Будем жить, встречать рассветы,
Верить и любить.
Только не забыть бы это!
Лишь бы не забыть,
Как всходило солнце в гари
И кружилась мгла,
А в реке – меж берегами –
Кровушка текла.
Были черными березы.
Долгими года.
Были выплаканы слезы –
Вдовьи – навсегда…
Вот опять пронзает лето
Солнечная нить.
Только не забыть бы это!
Лишь бы не забыть!
Эта память – верьте, люди –
Всей земле нужна…
Если мы войну забудем,
вновь придет война.
Р. Рождественский Послевоенная песня.
ПУСТЬ ВСЕГДА БУДЕТ СОЛНЦЕ.
(на сцену постепенно выходят все участники представления)
(запевает маленький мальчик)
Солнечный круг, небо вокруг –
Это рисунок мальчишки.
Нарисовал он на листке
И подписал в уголке:
Пусть всегда будет солнце!
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет мама!
Пусть всегда буду Я.
(запевают девочки)
Милый мой друг, добрый мой друг,
Людям так хочется мира!
И в тридцать пять сердце опять
Не устает повторять:
Пусть всегда будет солнце!
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет мама!
Пусть всегда буду Я.
(запевают ребята)
Тише солдат, слышишь солдат,
Люди пугаются взрывов.
Тысячи глаз в небо глядят,
Губы упрямо твердят:
Пусть всегда будет солнце!
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет мама!
Пусть всегда буду Я.
(Все)
Против беды, против войны
Встанем за наших мальчишек.
Солнце навек, счастье навек –
Так повелел человек.
Пусть всегда будет солнце!
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет мама!
Пусть всегда буду Я.