Мы живем в эпоху бурных изменений. Изменяется все: сама жизнь, человек и, конечно же, школа. Перед учителями вообще и литературы в частности поставлены новые задачи. Среди них не только изучение литературных произведений и постижение литературы как художественной ценности, но и становление духовного мира человека, его мировоззрения, воспитание потребности в систематическом осмысленном чтении как необходимом условии духовно-нравственного совершенствования личности.
Названа основная цель преподавания литературы в школе – “душеобразование через речеобразование”. “Задача учителя – помочь ученику овладеть способами самостоятельной работы с информацией. Такая стратегия – один из способов превратить учение в личностно-ориентированное” (1). Что значит “личностно-ориентированное”? Это значит, что ученик стоит в центре внимания не только как объект образования, а как его субъект. Он инициативен и самостоятелен в учении, учится осмысленно, его любознательность поощряется. Он приучен взаимодействовать с информацией, перерабатывать информацию, осмысливать, использовать ее и выдавать свою информацию. Он приучен критически мыслить.
Именно на это работают распространившиеся в последнее время инновационные образовательные технологии кооперативного обучения, проблемного обучения, организации дискуссии и другие.
На уроках литературы информацией, или объектом критического мышления, критического анализа, является художественный текст. Приемов анализа текста всегда предлагалось множество. Для нас интересны экспериментально апробированные приемы “двойного (тройного) дневника” и “кластер”. Ими мы и будем пользоваться в дальнейшей работе. И с этой целью нам следует актуализировать эти понятия. Суть этих приемов достаточно обстоятельно раскрываются в пособиях Ермаковой Г. А., зав. кафедрой многоязычия и литературного образования ЧРИО.
В основе этих приемов лежат следующие тезисы.
1. Каждый художественный текст, каждое художественное Слово – это сочетания тайного и явного. Явное всегда лежит на поверхности, оно видимо, узнаваемо, слышимо, понятно. Но гораздо интереснее узнавать, познавать тайное в явном. Вот как пишет об этом Ермакова Г. А.: “Узнавать тайное в явном – большая работа, трудная задача – но разрешимая. Узнавание скрытой силы Слова, т. е. трансцендентного, - это порождение интереса на уроке литературы. Нельзя забывать: каждое слово несет в себе силу, каждое слово несет глубокий психологический смысл; наша задача – познать это трансцендентное, то, что находится “по ту сторону” Слова, что невидимо, но познаваемо” (2).
Интересна и приведенная в этой работе цитата из собрания сочинений Л. Н. Толстого: “Каждое художественное слово … вызывает бесчисленное множество мыслей, представлений и объяснений…”
Важно не только понять слово, но правильно его истолковать, раскрыть все, что спрятано, скрыто за ним. А это предполагает большой базовый объем знаний, высокую общую культуру. Следовательно, обязывает и учителя, и ученика находится в состоянии постоянного поиска, работы мысли. Ведь как увидеть невидимое, если ты незнаком с писателем, автором, не постиг особенностей его мировоззрения, его жизни и творчества. В противном случае всегда возможна вероятность неправильного толкования или недостаточной глубины анализа и познания.
2. По мнению литературоведов Ярхо Б. И. и Гаспарова М. Л., любой текст имеет три уровня: 1)идейно-образный, 2)лексический, 3)фонический.
И при анализе текста нужно последовательно разбирать все три уровня. На первом уровне исследуются все основные и важные образы текста и дается их толкование. На втором, лексическом, уровне анализируются словарный состав и средства выразительности, а фонический уровень требует анализа особенностей звучания текста.
Эти три уровня взаимосвязаны, взаимодействуют и выводят нас на идею текста, на менталитет души, мировоззрение автора.
Хочется привести здесь слова Ермаковой Г. А.: “В художественном мире … все значимо, потому что все образы, все тропы, речь персонажей, их реплики, внешний вид, обстановка, где они обитают, - все подчинено одному – авторскому замыслу…”.
Анализируя художественные произведения, я всегда напоминаю им о том, что писатель придумывает текст, он волен выбрать героев, дать им имена, наделить их таким или другим характером, заставить их поступать так или иначе. Так почему же он выбирает именно это имя? Именно это время? Почему герой совершает именно этот поступок? Почему завершает свой путь именно так? Значит, писатель хочет до нас довести какие-то свои мысли, идеи. Какие? Что он хочет сказать нам? При такой постановке вопроса ученики охотнее и активнее включаются в процесс творческого анализа. Им интересно додумывать, находить объяснение авторского замысла.
Теперь мы кратко изложим суть названных приемов.
1. “Кластер – это графическая (в виде рисунков) форма изображения информации, где отдельные блоки связаны между собой смысловыми линиями. Блоки распределяются по объему своего содержания по принципу “вишенки”. Форма может быть самая разнообразная” (1).
В центре ставится обсуждаемое понятие, образ. Вокруг располагаются “приорбитные слова”: определения (прилагательные, местоимения), использованные автором для характеристики этого образа; мотивы (глаголы, причастия, деепричастия), показывающие действия названного образа; обстоятельства (наречия, существительные с предлогами), при которых осуществляются эти действия.
После каждого слова можно дать его толкование, или открыть скрытый смысл слова. Что имел в виду автор, употребляя то или иное слово, что за ним стоит, какие ассоциации оно вызывает.
Такая схематизация помогает полному раскрытию образа. Эта работа должна вестись и индивидуально, и коллективно. Составляя свой кластер, ученик учится думать, а делясь своими открытиями с классом, он обогащается. Ученики таким образом взаимообучаются. Взаимообучение – процесс интересный и эффективный.
Прием построения кластера может быть применен на уровне идейно-образного анализа текста. Это фаза осмысления текста.
Второй предлагаемый прием – это ведение “двойного дневника” (“тройного дневника”). При таком чтении лист тетради делится на две (или три) колонки. Слева записывается часть текста, которая произвела большое впечатление (цитата), а справа – комментарии к ней, толкование этой цитаты (слова, выражения, предложения). Сюда записываются мысли, вызванные цитатой, рассуждения по этому поводу, возникшие ассоциации. Такая работа также ведется индивидуально, в парах и в группе. Это фаза размышления над текстом.
Анализ идейно-образного уровня рассказа
В этой части своей работы я попробую проанализировать, используя названные приемы, прозаическое произведение из программы 11 класса. Я выбрала для анализа один рассказ И. А. Бунина из цикла “Темные аллеи” - новеллу “Красавица”. Почему Бунина? Выбор неслучаен.
В 1933 году И. А. Бунин первым из русских писателей удостаивается Нобелевской премии – “… за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер”. Артистичный талант… Особенностью Бунина – художника является трепетное отношение к слову. “Кто и зачем обязал меня”, - спрашивает он в рассказе “Цикады”, - без отдыха нести бремя, тягостное, изнурительное, но неотвратимое, - непрестанно высказывать свои чувства и мысли, представления, и высказывать не просто, а с точностью, красотой, силой, которые должны очаровывать, восхищать, давать людям печаль или счастье?” (3).
В очерке “Иван Бунин” К. Г. Паустовский так отозвался о творчестве писателя “Чем больше я читаю Бунина, тем яснее становится, что Бунин неисчерпаем” (4). В любом возрасте человек может читать и перечитывать его произведения и делать открытия. Это и есть классик.
Рассказ “Красавица” - одна из 38 новелл цикла “Темные аллеи”. Этот цикл является центральным событием творчества Бунина последних лет. Это единственная в своем роде в русской литературе книга, где все - о любви. Здесь есть и грубоватая чувственность, и игривость, но сквозным лучом проходит тема чистой и прекрасной любви. “Дух проникает в плоть и облагораживает его”, “Там, где я стою, не может быть грязно”, - говорит Любовь устами автора.
Рассказ “Красавица” написан 28 сентября 1940 года. Писателю было 70 лет. Он уже прошел через многое, испытал и увидел еще больше, он опытный и мудрый человек, признанный миром художник. И рассказ из 5 абзацев… Казалось бы, простой сюжет. Вдовый пожилой чиновник взял в жены молоденькую красавицу, которая невзлюбила его семилетнего сына от первого брака и вытеснила его сначала из спальни в гостиную, затем - с дивана на пол, а мальчик смирился…
“Что же там исследовать?” - спросит ученик. Между тем, именно эти два названных выше фактора: мудрость писателя и незамысловатость сюжета – дают нам стимул для глубокого анализа рассказа. Ну не мог И. А. Бунин рассказать только об этом. Этот рассказ – айсберг. А у айсберга большая часть скрыта под водой. И мы с вами начинаем “погружение” в произведение.
Первое же чтение ставит перед нами загадку, и она в заголовке. Почему “Красавица”? Ведь рассказ вовсе не о ней! В пяти абзацах этому герою уделено меньше всего внимания: всего 4 предложения! Чиновнику-отцу и того больше – 5, а вся остальная часть произведения рассказывает о мальчике. Именно он поставлен в центр повествования, и правомернее было бы дать новелле название – “Мальчик”. Случайность или непродуманность? Конечно же, нет. Здесь также скрыт тайный замысел. И ученикам дается задание: в ходе чтения и анализа исследовать тайну названия произведения. Заинтригованные, перечитываем рассказ. Какие горизонты откроем мы в ходе работы, какие рифы встретим на пути, к какому берегу пристанем?
На первом этапе – исследование идейно-образного уровня. Как договорились вначале, мы используем приемы “Кластер” и “Двойной дневник”. На стадии осмысления текста строим кластеры.
В рассказе три центральных образа: чиновник, красавица, мальчик. Это можно увидеть и при первом чтении. Но давайте терпеливо выпишем все ключевые слова текста.
- В первом абзаце мы встретим такие ключевые слова – существительные: чиновник – палата – вдовец – красавица – дочь – начальник – цена – очки – фистула – дом – взгляд – отношения - чиновник – красавица – руки.
- Во втором абзаце : красавица – мальчик – отец – страх – сын – мальчик – природа – присутствие – слово – дом.
- В третьем абзаце: свадьба – спальня – диванчик – гостиная – комната – столовая – мебель - сон - ночь – простыня – одеяло – пол – красавица – горничная – безобразие – бархат – диван- пол - тюфячок – сундук – барыня – коридор.
- В четвертом: мальчик – одиночество – свет –дом – жизнь – день – уголок – гостиная – доска – домики – книжечка – картинки – мама – пол – диван – кадка – пальма – постелька – коридор – сундук – добришко.
Теперь проследим за кратностью употребления слов: часто это имеет большое значение. В этом рассказе чаще встречаются следующие существительные: красавица – 4 раза, чиновник-отец – 4 раза, мальчик-сын – 4 раза, дом – 3 раза.
Эти ключевые слова и называют центральные образы и требуют детального анализа. Кроме этого, все ключевые существительные можно распределить по таким смысловым группам:
- слова, выражающие родственные отношения и отношения между людьми (дочь, вдовец, начальник, отец, сын, мама, красавица, барыня, горничная);
- слова, связанные с понятиями “дом” (дом, спальня, диванчик, пол, сундук и т. д.)
- слова, выражающие состояние человека, чувства (одиночество, страх, сон, безобразие и другие);
- слова, выражающие философские понятия ( природа, жизнь, отношения, взгляд).
Изучая содержание этих групп, можно выделить темы текста. Этот рассказ о доме, об отношениях между людьми, о душевном состоянии человека. А основная тема, выведенная нами из ключевых слов, - это тема взаимоотношения человека и его дома. И вторая тема, которая просматривается уже в заглавии, - это тема подлинной и мнимой красоты.
После того как мы обозначили центральные образы, можно приступить к построению кластеров. Рисуя кластеры, мы очень внимательно перечитываем текст.
На стадии “Размышление” попытаемся дать свое толкование ключевым фразам, предложениям рассказа. Для этого используем метод “двойного дневника”.
| Цитата (ключевое слово, словосочетание, предложение данного текста) | Мое толкование цитаты |
| 1. “Красавица” | Это первое слово рассказа - его
заглавие. Давайте заглянем в “Словарь русского
языка” С. И. Ожегова. Прочитаем словарную статью
“Красивый”: 1. Доставляющий наслаждение взору, приятный внешним видом, гармоничностью, стройностью, прекрасный… 2. Полный внутреннего содержания, высоконравственный… 3. Привлекающий внимание, эффектный, но бессодержательный…”. Сами слова “красивый”, “красота”, “красавица” таят с себе возможность конфликта, ибо могут характеризовать тело (внешность) и душу (внутреннее содержание) человека. Какой смысл вложен автором в это слово? Можно ли восхищаться этим героем? Привлекателен ли он для окружающих? Вызывает ли симпатии? Познакомившись с содержанием рассказа, мы понимаем: слово употреблено в третьем значении. И. А. Бунин не с восхищением, а скорее, с горькой иронией называет своего героя “красавицей”. |
| 2. “Чиновник казенной палаты, вдовец, пожилой, женился на молоденькой, на красавице, дочери воинского начальника”. | Бросается сразу в глаза и режет слух слово “казенной”, что значит “чужой, неродной, не свой”. В этом же предложении И. А. Бунин показывает противостояние, антитезу: “вдовец” – “женился”, “пожилой”- “молоденькой”, “чиновник” - “начальник”. И таким образом открывает нам завесу: повествование содержит конфликт, не будет спокойным и гладким. |
| 3. “ … а она знала себе цену”. | Выражение “знать себе цену” дается как противопоставление словам “молчалив”, “скромен”, и означает, что красавица, к тому же, была гордой и высокомерной. Это выражение наводит на мысль, что конфликт касается внутреннего мира, души, характеров героев. |
| 4. “Он был худой, чахоточного телосложения, носил очки цвета йода, говорил сипло и, если хотел сказать что-нибудь погромче, срывался в фистулу”. | Это предложение раскрывает образ чиновника. Он предстает перед нами нездоровым, как бы больным, изможденным и усталым. “Очки цвета йода”, - говорит Бунин, и мы понимаем, что герой не просто плохо видит, а не желает видеть лучше, затемняя мир. Он не привык громко говорить, для него это несвойственно, он молчалив и тих, он не может настоять на своем, а соглашается с чужим мнением, смиряется. |
| 5. “…а она была невелика…взгляд имела зоркий”. | Непривычно, что писатель использует слово “невелика” вместо привычных “она была невысокого роста”. Почему “невелика”? Может быть, Бунин имеет в виду не только человека, а еще что-нибудь? Другая фраза цитаты показывает нам героя, который всегда начеку, настороже, очень внимателен, осторожен. |
| 6. “Все только руками разводили: за что и почему шли за него такие?” | В рассказе поставлены только эти два
вопроса: за что? И почему? Эти два вопроса
показывают недоумение, непонимание, некоторую
обиду за несправедливость. Эти два вопроса
ассоциативно связывают данный рассказ с
повестью В. Быкова “Облава”. Там тоже несколько
раз герой спрашивает: “За что? ЗА что его
раскулачили, сослали, обрекли на страдание,
горе?” Он тоже несправедливо обижен. А ведь в
истории нашей страны немало было таких эпизодов
нанесения несправедливых, незаслуженных обид. И во мне зреет мысль: “Эти же вопросы не могли не волновать и русских эмигрантов, вынужденно покинувших родину. А что если?.. И, забегая вперед, я судорожно ищу фразу… |
| 7. “…зажил совершенно самостоятельной, совершенно обособленной от всего дома жизнью…” | Ах, эти два пронзительных “совершенно!
И сразу вспоминаются строчки: Мне
совершенно все равно – Да, да, и еще раз да! Вот оно открытие! Вот вторая основная тема этого маленького рассказа! Взаимоотношение “человек – его дом” трансформируется в более конкретное “Родина и отверженные ею дети”. Это и Цветаева, и Бунин, и те тысячи эмигрантов, которые по воле обстоятельств были вынуждены покинуть свой дом. Это их вопрос с тоской и болью звучит в рассказе. За что? Почему? И здесь же у меня появляется идея проследить за линией “Бунин – Цветаева”. Что их связывает, кроме их общего горя? Они оба писатели первой волны русской эмиграции. Сотрудничали в “современных записках”, живя в Париже в одно время. А что еще? Почему так созвучны некоторые их произведения? |
| 8. “И вот вторая красавица спокойно возненавидела его семилетнего сына от первой, сделала вид, что совершенно не замечает его…” | Само выражение “красавица
возненавидела” парадоксально как сочетание
восхищения и ненависти, идеала и ненависти. А
здесь – “спокойно возненавидела” - тоже
сочетание несочетаемого, поскольку ненависть –
это чувство из ряда вон выходящее, сильное.
Наречие “спокойно” передает, что красавице это
не чуждо, это свойственно ей, это привычно для
нее. Мы видим подтверждение того, что красота героя мнимая, отталкивающая, за внешней привлекательностью скрывается душевное уродство. Будучи неродной матерью, она демонстрирует полное равнодушие к мальчику. Давайте перейдем к теме “Родина и ее дети”. Кого являет собой образ красавицы? Несложно понять, что это новая Россия, Россия после 1917 года. Именно она, ведомая большевиками, и возненавидела, и делала вид, что не замечает детей той, старой, покойной, России. Но почему “красавица”, почему не просто “мачеха”? Слишком просто было бы объяснить это тем, что Россия стала “красной”. Красивыми, или привлекательными, симпатичными были лозунги большевиков: равенство, свобода, братство всех людей. Не это ли мечта человечества? Но за внешней красотой, за красивыми лозунгами, прячется насилие и кровь. И вспоминаются слова Ивана Карамазова, что не может быть прекрасным храм, построенный на крови хотя бы одного ребенка. И мы опять чувствуем горькую иронию И. Бунина: “Красавица…” Может быть, не стоит отождествлять красавицу со всей Россией? Может быть, Бунин имеет в виду большевистскую Россию, власть, помните - “она была невелика”? |
| 9. “Тогда и отец, от страха перед ней, тоже притворился, будто у него нет и никогда не было сына”. | Кто же тогда чиновник – отец? Отчий край, Отчий дом, русский народ? “От страха притворился, будто сына” и не было никогда. Безвольный, молчащий, смирившийся, терпящий все невзгоды и в том числе и коммунистический зигзаг. Не заступившийся за своих родных детей… “И за что и почему шли за него такие?” - эти два вопроса поворачиваются другой стороной – за что и почему сыплются на русский народ невзгоды и напасти, доколь ему терпеть? |
| 10. “ И мальчик, от природы живой и ласковый, стал в их присутствии бояться слово сказать, а там и совсем затаился, сделался как бы несуществующим в доме”. | Образ мальчика, я думаю, соединяет в себе всех от природы талантливых отвергнутых сыновей и дочерей. И это в первую очередь сам И. А. Бунин. И все поэты, все писатели, художники, мыслители, которые, и живя, как бы не существовали. Выдворенные из дома, перестали быть для него, хотя и были, были наедине со своей болью, тоской, обидой и надеждой. |
| 11. “…в своем круглом одиночестве…” | Одиночество бывает полным, совершенным, а Бунин использует эпитет “круглый”. И возникает ассоциация с выражением “круглая сирота”. Без отца, без матери… И опять Цветаева: … Рассовали нас, как сирот… |
| 12.“…зажил совершенно самостоятельной, обособленной от всего дома жизнью, - неслышной, незаметной, одинаковой изо дня в день…” | Так живут, углубившись в свое горе, в свою безысходную тоску, сжавши душу в кровоточащий комок, в ожидании чего–то, в надежде на что–то очень далекое и нескорое. |
| 13. “…смиренно сидит себе в уголке гостиной, рисует на грифельной доске домики или шепотом читает по складам все одну и ту же книжечку с картинками, купленную еще при покойной маме, смотрит в окна…” | Образ мальчика вызывает уважение и
восхищение. Он не плачет, не ноет, не просит любви
и не бьется в истерике. Он смиренно творит:
рисует, читает, наблюдает… Только рисует – то домики (заметьте, не что иное) и читает одну и ту же книжечку от покойной мамы. Так Бунин передает воспоминания о Родине и тоску по ней. Тоска по Родине! Давно Разоблаченная морока… Святыми всегда называли на Руси тех, кто страдает и терпит, стоит и живет так. И не удержусь от противопоставлений: Высокий (великий) отец --- маленький мальчик Ничтожество духа ---- величие духа. |
| 14. “Спит на полу между диваном и кадкой с пальмой”. | Как в щели, как сор на полу…Не
рассорили нас – рассорили, / Расслоили – стена да
ров. /Расселили нас как орлов- / Заговорщиков:
версты, дали…/Не расстроили – растеряли./ По
трущобам земных широт/ Рассовали нас, как сирот… Об этом же – уже Цветаева. Отсутствие дома, заброшенность, покинутость, бесприютность…Как не вспомнить строки Бунина – поэта: У птицы есть гнездо, у зверя есть нора./ Как горько было сердцу молодому,/ Когда я уходил с отцовского двора,/ Сказать прости родному дому! И поэта Цветаевой: Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст…/ И все равно, и все едино. |
| 15. “…кадка с пальмой…” | Бунин – мастер художественной детали. У
него одна маленькая деталь часто вмещает большое
содержание. Почему именно “пальма”? По-моему, введя в рассказ такую деталь, Бунин еще раз использует прием антитезы: пальма – растение южное, растет там, где всегда много тепла. А в доме, где живет мальчик, вокруг мальчика – много холода. Пальма – напоминание о том, что где-то есть оно, это тепло, что где-то растут деревья, цветут цветы, жизнь идет естественным путем. Здесь же естественность нарушена. |
| 16. “…уносит в коридор в мамин сундук. Там спрятано и все остальное добришко”. | Это последние предложения текста. И они
с новой силой говорят о том, что оставшиеся после
мамы вещи хранят воспоминание о ней, хранят тепло
и любовь. Русские писатели, сам И. А. Бунин, оказавшись в эмиграции, продолжали писать, творить на русском языке. Для кого они писали? Казалось, нет никакой надежды, что эти произведения будут прочитаны на их родине, русскими читателями. Писали, создавали и откладывали в “мамин сундук”. Не могли не создавать, потому что это подпитывало их души, поддерживало их, давало силы для продолжения жизни. Как же замечательно, что этот “мамин сундук” открыли! И дошли до нас и “Жизнь Арсеньева”, и “Темные аллеи”, и другие замечательные произведения. |
Вот и прочитали мы рассказ И. А. Бунина “Красавица” и давайте подытожим, ответим еще раз на возникшие вначале вопросы.
Новелла “Красавица” затрагивает тему подлинной и мнимой красоты, тему Родины, тему одиночества. Основное настроение творчества Бунина, начиная с 20-х годов, – это одиночество человека, оказавшегося “в чужом, наемном доме”, вдали от земли, которую любил “до боли сердечной”. “В живую воду сердца, в чистую влагу любви, печали и нежности погружаю я корни и стебли моего прошлого – и вот опять, опять дивно прозябает мой заветный злак”, - писал Бунин в рассказе “Роза Иерихона”, которым открывался его первый зарубежный сборник под тем же названием (1924)” (5)
О. Н. Михайлов в своей книге “Литература русского зарубежья” приводит дневниковые записи И. Бунина начала 40-х годов. “…одиночество ужасающее”, “нищета, дикое одиночество, безысходность, холод, грязь – вот последние дни моей жизни”, “тупая, тихая грусть, одиночество, безнадежность”, - так отзывался писатель о своем состоянии. “Этот крик отчаяния – “SOS!” - направлен “в никуда” и оттого еще более страшен”, - пишет О. Н. Михайлов. А в рассказе мальчику всего семь лет. Сколько еще ему быть в таком положении и состоянии? Есть ли просвет в конце туннеля, какая-то надежда на тепло и ласку?
Затрагивая эти три темы, что же хочет нам сказать Бунин? Иначе говоря, какова идея рассказа? Я думаю, нам придется возвратиться к началу наших рассуждений и названию произведения. Помните, был поставлен вопрос: “ Почему рассказ носит такое название?” Теперь мне понятно, что идея-то связана именно с красавицей. И писатель хочет сказать, что не может быть красивой женщина или страна (власть), которая так сурова и жестока с детьми, пусть даже неродными. К такому выводу я пришла после детального изучения содержания произведения.
Анализ лексического уровня текста.
Но наш анализ еще не закончен. И поэтому мы переходим к разбору лексического уровня, где рассмотрим лексический состав и средства выразительности, использованные писателем.
В ходе анализа содержания мы уже отметили несколько антитез (“вдовец” - “женился”, “пожилой” - “молоденькой”, холод атмосферы дома – кадка с пальмой), а антитеза – это художественное противопоставление, это использование противоположных по значению слов и понятий. “ В 900-е годы в творчестве Бунина вырабатывается свойственный ему особый способ изображения явлений мира и духовных движений человека путем контрастных сопоставлений. Это не только обнаруживается в построении отдельных образов, но и проникает в систему изобразительных средств художника, становясь одним из существенных художественных принципов его” (5, стр. 707).
Кроме названных выше случаев антитезы, в тексте встретим антонимы: “высокий” - “невелика”, “отлично сложена” - “чахоточного телосложения”, “носил очки” - “взгляд имела зоркий”. Это контрастное сопоставление можно заметить и в построении предложений: “Он был молчалив и скромен, а она знала себе цену” - это антитеза состояний. Тут же мы видим пример синтаксического параллелизма – несколько сложносочиненных предложений с противительным союзом “а”.
Основаны на переносном значении слов эпитеты (“живой” мальчик, “ласковый” мальчик, “беспокойный” сон, “круглое” одиночество”), сравнения (“Он казался …неинтересен во всех отношениях, как множество губернских начальников”), метафора (“Он… срывался в фистулу”), лексические повторы (“и вот”, “и мальчик”, “совершенно” и т. д.), анафора (“Он был молчалив…”, “Он был худой…”). Все эти изобразительно – выразительные средства применены писателем в этом рассказе.
“Давно утвердилось мнение о Бунине как об одном из величайших стилистов в русской литературе. В его творчестве (как в прозе, так и в поэзии) ярко проявились те черты русской литературы, которые сам писатель считал “драгоценнейшими” в ней – “неуловимая художественная точность и свобода”, “образная (чувственная) память”, “знание народного языка”, “изумительная изобретательность, словесная чувственность” (6).
Среди грамматических средств выразительности, используемых Буниным в данном рассказе, можно отметить уменьшительно – ласкательные суффиксы. Если вернемся к началу работы и понаблюдаем за выписанными ключевыми словами, то сделаем такой вывод. Характеризуя мальчика и его состояние, автор во множестве применяет слова с уменьшительно – ласкательными суффиксами: “диванчик”, “тюфячок”, “уголок”, “книжечку” и т. д. А при создании двух других образов: красавицы и чиновника – таким средством выразительности автор не пользуется. Это, конечно же, передает симпатии писателя к мальчику, сочувствие ему, сопереживание с ним.
Бунин применяет еще одно грамматическое средство: для обозначения действий, происходивших в прошедшем времени, употребляет глаголы настоящего времени. “Возненавидела – притворился – стал бояться – перевели – зажил”, - читали мы, а потом переход: “сидит себе – рисует – читает - …” и так до конца. Этот прием – особенность художественной речи и помогает “оживить” повествование, делает читателя соучастником событий.
К особенностям синтаксиса можно отнести неоднократное употребление предложений с уточняющими членами предложения: приложениями, определениями, обстоятельствами (“… чиновник казенной палаты, вдовец, пожилой, женился на молоденькой, на красавице, дочери воинского начальника”, “… на диванчик в гостиную, небольшую комнату возле столовой…”, “Стелите… на полу, на том тюфячке…” и другие. Такое нанизывание уточняющих слов – особенность народной повествовательной речи.
Многократно Бунин использовал и обособленные определения. “Обособленные” - значит, здесь налицо прием инверсии. “И мальчик, от природы живой и ласковый…”, “… зажил жизнью, - неслышной, незаметной, одинаковой изо дня в день”. Также в тексте много однородных членов.
Несмотря на небольшой объем, рассказ изобилует самыми различными средствами выразительности. Это и есть живой образный язык Бунина. И этот язык “работает” на идею, на авторский замысел.
Анализ фонического уровня текста.
На третьем – фоническом - уровне анализа текстов нас будут интересовать звуки. И тут И. А. Бунин является настоящим мастером. Вот что пишет об этом А. Г. Соколов в своей книге: “Особый характер имело “звуковое” мастерство Бунина: умение изобразить явление, вещь, состояние души через звук с почти зримой силой. У него город зимой в большой мороз “весь скрипит и визжит от шагов прохожих, от полозьев мужицких розвальней” (5). И в этом рассказе Бунин остается верным себе исследователем звука. Одиночество, тоску, уединенность он передает через свистящие и шипящие звуки “С” и “Ш”. В четвертом абзаце, где описывается душевное состояние мальчика, его существование в полной изоляции, эти звуки встречаются соответственно 37 и 13 раз.
Возьмем, например, предложение и отметим все названные звуки.
“Он сам стелет себе постельку вечером и сам прилежно убирает, свертывает ее утром и уносит в коридор в мамин сундук”. Это явление аллитерации мы наблюдаем и в других предложениях, где автор рассказывает о мальчике, например, в предложении “И мальчик, от природы живой, ласковый, стал в их присутствии бояться слово сказать, а там и совсем затаился, сделался как бы несуществующим в доме” эти же звуки встречаются 20 раз.
В предложении “И мальчик, в своем круглом одиночестве на всем свете, зажил совершенно самостоятельной, совершенно обособленной от всего дома жизнью, - неслышной, незаметной, одинаковой изо дня в день: смиренно сидит себе в уголке гостиной, рисует на грифельной доске домики или шепотом читает по складам все одну и ту книжечку с картинками, купленную еще при покойной маме, смотрит в окна…” преобладает гласный звук “О” (24 раза) – и возникает ощущение “круглого одиночества”, замкнутости. А во второй части этого же предложения мы наблюдаем преобладание звуков “Э” после мягких согласных, “И” (29 раз). Именно эти звуки ассоциируются с маленьким одиноким мальчиком, вызывают теплоту, мягкость, которые исходят от сочувствующего своему герою автора. Вот так умеет играть звуком И. А. Бунин.
Проведя анализ всех трех уровней данного текста, мы увидели, что писатель использует множество самых различных средств выразительности, и все они помогают выразить идею, основную мысль рассказа. Ничего случайного и непродуманного нет у Бунина.
Заключение.
А. Г. Соколов в своей книге “История русской литературы конца 19 – начала 20 века” приводит высказывание Федора Степуна в статье, написанной в связи с получением Буниным Нобелевской премии: “Признаемся, что мы все развращены ловкостью, острословием, занятностью и интересностью современного писательства; что мы читаем невнимательно, неряшливо и приблизительно, не погружаясь в отдельные слова, а лишь скользя по ним, т.е. читаем вовсе не то что написано, а нечто лишь отдаленно на написанное похожее. Незначительные писатели, больше литераторы, чем художники, такое чтение переносят. Так как они творят “вполруки”, то их можно и читать “вполруки”. Бунин такого чтения не переносит. При приблизительном чтении от него почти ничего не остается… Читать его надо медленно и погруженно, всматриваясь в каждый образ и вслушиваясь в каждый ритм…” (5).
Мы попытались в этой работе прочитать один рассказ Бунина именно так: погружаясь в текст. И посмотрите, сколько нового мы увидели, сколько интересных открытий сделали! Можем ли мы сказать, что поняли и осмыслили рассказ до конца? Конечно же, нет. Я уверена, что мы открыли лишь небольшую толику того, что в этом произведении скрыто. Есть вероятность и того, что что-то мы растолковали неверно, не так, как хотелось бы автору.
Мы применили методы “Кластер” и “Двойной дневник”. Что это нам дало? Можно ли было обойтись традиционным анализом или комментированным чтением и достичь тех же результатов? Я с полной уверенностью скажу, что примененные методы заставляют пристальнее вглядываться в текст, внимательнее читать, изучать слово и его окружение. Заставляют также полнее узнавать творческую биографию писателя, ведь иначе трудно увидеть то, что скрыто от глаз.
Кроме дополнительных открытий в идейно – образном плане, анализ текста по этой методике является интересным и увлекательным занятием для вдумчивого читателя. Побуждает его к самостоятельной работе над произведением. А заинтересовавшись, ученик расширит круг своего чтения; не останутся без его внимания другие творения этого писателя и произведения других авторов.
Список использованной литературы.
1. Ермакова Г. А. Постижение правды, истины, красоты (Уроки литературы и развития речи в русле новых технологий). – Чебоксары, 2001.
2. Ермакова Г. А. Погружение в тайну Слова (Цели преподавания литературы и пути их достижения). – Чебоксары, 2001.
3. Бунин И. А. Рассказы.
4. Писатели о писателях. Литературные портреты. М.: Дрофа, 2002.
5. Соколов А. Г. История русской литературы конца 19 – начала 20 века. – М., 1999.
6. Бунин И. А. Избранная проза. – М., 1998.
7. Михайлов О. Н. Литература русского зарубежья. – М.: Просвещение, 1995.