Оборудование: Занавес или ширма, 4 кресла; портреты Ф.И. Тютчева, Элеоноры Петерсон, Эрнестины Дернберг, Елены Денисьевой; диск с классической музыкой.
Заранее необходимо освободить в классе место, где будет развиваться действие.
Действующие лица
Двое ведущих (юноша и девушка)
Ф.И.Тютчев
Амалия Лерхенфельд
Элеонора Петерсон
Эрнестина Дернберг
Елена Денисьева
Ведущий. Лет через 20 после кончины Ф.И. Тютчева (напомню, что умер он в 1873г .) критик Скабичевский утверждал, что у поэта нет будущего. Однако уже 21 век, а мы, посмеиваясь над “пророчеством”, говорим о гениальном поэте.
Ведущая. Тютчев любил повторять фразу Декарта “Я мыслю, следовательно, существую” в самые трудные минуты своей жизни. И, думается, чтобы понять поэта, нам нужно воспользоваться силой мысли и перенестись в 19 век.
Выходит Ф.И.Тютчев, произносит задумчиво:
Всесилен я и вместе слаб,
Властитель я и вместе раб,
Добро иль зло творю - о том не рассуждаю;
Я много отдаю, но мало получаю,
И в имя же свое собой повелеваю,
И если бить хочу кого,
То бью себя я самого.
Останавливается, смотрит на зрителей.
Да, жизнь меня хорошо потрепала. Родился я 23 ноября в дворянской семье, знал Жуковского, смутно помню Отечественную войну 1812г. Учился не так уж плохо и в 18 лет стал кандидатом Московского университета.
В 1822г. я уехал в Мюнхен, стал дипломатом, а через год познакомился с Амалией Лерхенфельд – прелестной девушкой. Ей было 14. Удивительно милая и непосредственная, она покорила меня, вызвала бурю чувств, я стал ухаживать, а потом попросил ее руки.
Смотрит на занавес, из-за которого появляется Амалия Лерхенфельд.
Амалия:
Федор - чудесный юноша, не менее пылкий мой поклонник, чем Пушкин, Вяземский и Гейне. Ах, как мы развлекались: гуляли в окрестностях Мюнхена, любовались дворцами и парками. Он был мил, а потом сделал мне предложение.
Тютчев, подает девушке руку и ведет ее к креслам:
Да, и нашу дань любви сердечной
Ты отвергнула шутя,
Да еще и поклонниками отгородилась, я чуть не дуэли не подрался.
Амалия
А что мне было делать? Вы настаивали, родители были против, называя Вас бедняком. Я была вынуждена им подчиниться и выйти замуж за барона Крюденера.
Тютчев
А позже мы встретились в Карлебаде и, глядя на Вас,
Я вспомнил время золотое,
Я вспомнил сердцу милый край
День вечерел; мы были двое;
Внизу, в тени, шумел Дунай.
И на холму, там, где, белея,
Руина замка в дол глядит;
Стояла ты, младая фея,
На мшистый опершись гранит,
Ногой младенческой касаясь
Обломков груды вековой;
И солнце медлило, прощаясь
С холмом, и замком, и тобой
И ветер тихий мимолетом
Твоей одеждою играл
И с диких яблонь цвет за цветом
На плечи юные свевал.
Ты беззаботно вдаль глядела…
Край неба дымно гас в лучах;
День догорал; звучнее пела
Река в померкших берегах.
И ты с веселостью беспечной
Счастливый провожала день;
И сладко жизни быстротечной
Над нами пролетала тень
А потом Вы навестили меня за 3 месяца до моей смерти, словно знали и хотели попрощаться.
Амалия
А Вы чуть раньше подарили мне чудесные стихи
Я встретил вас - и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое -
И сердцу стало так тепло…
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас,
Так, весь овеян дуновеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты…
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне,
И вот - слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне…
Тютчев, глядя на нее.
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, -
И то же в вас очарованье,
И та же в душе моей любовь!..
Задумчиво проходит вперед, назад
Да, какое светлое было чувство.
Вообще, любовь - удивительное состояние. Оно всегда дарило мне крылья. Что может быть прекраснее момента, когда любимая
Стояла молча предо мною,
Вздымалась грудь ее волною,
Алели щеки как заря,
Все жарче рдея и горя!
И вдруг как солнце молодое,
Любви признанье золотое
Исторглось из груди ее...
Появляется Элеонора Петерсон
В 1926 г. вы женились на мне.
Тютчев, целуя ей руку, включается в диалог.
- Я был счастлив, а Вы? Мои отлучки, разлука. Я
был поражен, узнав о вашем мужестве во время
пожара на пароходе “Николай”. Можно сказать,
дети дважды обязаны вам жизнью.
- Бросьте, какое мужество. Я так испугалась, что
здоровье мое не выдержало.
- А я так любил вас, что, проведя ночь подле вашего
гроба, поседел.
И долго потом еще томился я тоской желаний,
Стремился я к тебе душой
И в сумраке воспоминаний
Еще ловил я образ твой…
Твой милый образ, незабвенный,
Он предо мной, везде, всегда,
Недостижимый, неизменный,
Как ночью на небе звезда
А в 1839 я допустил непозволительную вольность: перечеркнул свою карьеру ради свидания с любимой.
Появляется Эрнестина Дернберг.
- А ведь когда мы первый раз встретились, я была замужем.
- И ваш муж поручил мне вас, а потом умер.
- В итоге заботилась я о вас, а не вы обо мне.
- И я благодарен Вам за все, а особенно за понимание, когда появилась Елена.
Тютчев отступает к занавесу, из-за которого выходит Денисьева.
Елена. И кто бы мог сказать, что я влюблюсь в отца моих подруг, влюблюсь настолько, что не испугаюсь скандала, осуждения друзей и света, отречения семьи.
Тютчев. Я лишился карьеры, многих друзей.
Денисьева. Не раз я слышала признанье:
“Не стою я любви твоей”.
Пускай мое она сознанье –
Но как я беден перед ней…
Тютчев.
Чему молилась ты с любовью,
Что, как святыню, берегла,
Судьба людскому суесловью
На поруганье предала.
Тоска вошла, толпа вломилась
В святилище души твоей,
И ты невольно постыдилась
И тайн и жертв, доступных ей.
Ах, если бы живые крылья
Души, парящей над толпой,
Ее спасали от насилья
Бессмертной пошлости людской!
Денисьева. Мы были счастливы 14 лет.
(Уходит)
Тютчев. А потом я снова учился жить.
Эрнестина Дернберг поднимается из кресла и подходит к Ф.И.Тютчеву. Я была рядом
Тютчев
Все отнял у меня казнящий бог:
Здоровье, силу воли, воздух, сон.
Одну тебя при мне оставил он,
Чтоб я ему еще молиться мог.
Все участники собираются вместе
Ведущий. Поэт любил жизнь, движение, свет, звук.
Ведущая. И до самой смерти он остался верен единственной возлюбленной, с которой не могла соперничать ни одна из его женщин.
Ведущий. Имя ее - Россия.
Ведущая. Любой вспомнит знаменитые четыре строки, ставшие вершиной признания в любви своей стране, написанные Ф.И. Тютчевым 28 ноября 1866 года.
Участники читают по одной строке.
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.