Содержание
- К.И.Чуковский о Некрасове.
- Об отношении Некрасова к любви вообще.
- Любовь к двум женщинам.
- История любви к А. Панаевой.
- Последний роман в жизни Некрасова
К.И.Чуковский о Некрасове
Мы знаем совсем немного и еще меньше говорим в
школе о любви в жизни Некрасова. Когда разговор
заходит о Некрасове, то говорят о сложности
отношений с Панаевой, ссорах и непонимании, а
чаще эта тема вообще опускается.
А.М.Гаркави рассказывал, как однажды К.И.
Чуковский, проходя в музее Некрасова на Литейном
мимо бюста поэта, остановился и воскликнул:
«Неужели Вы думаете, что такой человек мог
написать: «Долго не сдавалась Любушка-соседка»?!»
Действительно, бюсты, портреты Некрасова, где он
изображен с лицом строгим и скорбным,
поэтом-«плакальщиком» народной доли, на первый
взгляд, почти исключает возможность искать у
него стихи о любви, само стихотворение «Буря»,
цитируемое Чуковским, мало кто знает. А «Буря», по
мнению Чуковского, – «Светла, заразительно
весела и прекрасна… Радость любовной победы
здесь так и трубит во все трубы».
Об отношении Некрасова к любви вообще
Не только стихи, но письма рассказывают об
отношении Некрасова к любви вообще, об отношении
к женщине. Как, например, раскрывается он в
реплике О Тургеневе в письмах к Толстому: «На
днях мы заговорили о любви – он мне сказал: «Я
так и теперь ещё, через 15 лет, люблю эту женщину,
что готов по её приказанию плясать на крыше
нагишом, выкрашенный жёлтой краской!» Это было
сказано так невзначай и искренно, что у меня
любви к нему прибавилось».
Разве это обычная реакция? Ещё больше любить
человека, узнавая о том, как любит тот! Но и сам
Некрасов любить умел.
Русские женщины
Горящие письма
Они горят!.. Их не напишешь вновь,
Хоть написать, смеясь, ты обещала…
Уж не горит ли с ними и любовь,
Которая их сердцу диктовала?..Свободно ты решала выбор свой,
И не как раб упал я на колени;
Но ты идёшь по лестнице крутой
И дерзко жжёшь пройденные ступени!..
Безумный шаг!.. Быть может, роковой...
Любовь к двум женщинам
В жизни Некрасова было не одно увлечение, но самые глубокие и настоящие, безусловно, два из них. Это любовь к Авдотье Яковлевне Панаевой и Фёкле Анисимовне Вигдоровой – Зине, как он её называл. С ними связаны прекраснейшие строки его стихов и писем. Забывать о них, даже ограничиваться двумя-тремя ничего не значащими фразами – значит вычёркивать из жизни поэта что-то самое заветное и личностное, то, что делает его поэтом.
История любви к А. Панаевой
…С тобой настоящее горе
Я разумно и кротко сношу,
И вперёд – в это тёмное море –
Без обычного страха гляжу.
В своё время К.И. Чуковский посвятил
исследованию отношений Некрасова с Панаевой
немало времени. Он тщательно собрал воспоминания
многочисленных современников, неизвестные тогда
письма Некрасова и А.Панаевой и в 1926 году написал
блестящий очерк «Панаева».
Чуковский обстоятельнейшим образом восстановил
историю их любви и выписал образ Авдотьи
Яковлевны со всеми её достоинствами
(исключительной деятельной добротой, культурой
гостеприимства, жаждой семейного счастья,
верностью памяти поэта) и со всеми недостатками
(мотовством, необразованностью и
ограниченностью). Впрочем, достоинств было
больше, чем недостатков. Когда Панаева была
молодой, блистала красотой, она восхищала тех,
перед кем мы сейчас преклоняемся.
Чуковский с присущим ему остроумием писал: «Герцен,
Белинский, Достоевский, Некрасов – какие имена,
какие люди! И Тургенев, и Гончаров, и Грановская, и
Кавелин, и Лев Толстой – все у неё за столом, и,
кажется, если бы в иной понедельник вдруг
обрушился в её гостиной потолок, вся русская
литература погибла бы. У нас не было бы ни
«Отцов и детей», ни «Войны и мира», ни «Обрыва». Её
гостиная или, вернее, столовая – двадцать лет
была русским Олимпом, и сколько чаю выпили у неё
олимпийцы, сколько скушали великолепных обедов.
Сам Александр Дюма восхищался её простоквашей».
Этот блестящий пассаж совсем не лёгкая игра
словами, здесь всё точно, всё документально:
имена, адреса, общение людей.
И все-таки, что хорошего раскрывает в личности
Некрасова супружеская жизнь?
Думается, что и в отношениях с женщиной
проявляются скорее лучшие его качества, чем
худшие. Прекрасным было начало их любви.
Воспользуемся текстом К.И. Чуковского.
Некрасову было двадцать два года, когда он
познакомился с нею. Ей было двадцать четыре.
Вчерашний пролетарий, литературный бродяга,
конечно, он вначале не смел и мечтать о
благосклонности такой блистательной дамы.
Смолоду эта женщина была очень красива. «Одна
из самых красивых женщин в Петербурге», –
вспоминал о ней граф Соллогуб. «Не только
безукоризненно красивая, но и привлекательная
брюнетка», – писал Фет. И Павел Ковалевский то же
самое: «красивая женщина»: «нарядная,
эффективная брюнетка».
И даже… Чернышевский: «красавица, каких не
очень много».
Её муж Панаев, добрый, мягкий, в то же время
«мот, вертопрах, свистун», женился на ней, когда
ей не было ещё девятнадцати, «едва ли не за тем,
чтобы щеголять красивой женой перед приятелями и
гулять с нею на музыке в Павловске. Целый сезон он
был счастлив, съездил с нею в Париж, побывал в
Казанском имении, покружился в Москве, почитал ей
Вальтер Скотта и Купера и вскоре упорхнул
папильоном за новой головокружительной юбкой.
А двадцатилетняя красавица-жена была
оставлена без всякой защиты… Словом, нужно не
тому удивляться, что она в конце-концов сошлась с
Некрасовым, а тому, что она так долго с ним не
сходилась. Они познакомились в 1834 году. Панаев в
это время отбился от неё окончательно и почти
ежедневно, пьяный, возвращался домой на
рассвете…
Вначале она решительно отвергла его
(Некрасова). Он с отчаянья чуть было не кинулся в
Волгу, но не такой он был человек, чтобы отстать.
Её упрямство только разжигало его. Нелегко
досталась ему эта женщина. Этот любовный
поединок продолжался с 1843 года по 1848. В 1848 году
она, окончательно пренебрежённая мужем, стала,
наконец, женой Некрасова, и день, когда это
случилось, долго был для него праздником из
праздников
Одних этих строк, этой памяти и верности любви,
оценки её начала в своей жизни («С него я жизнь
мою считаю») достаточно, чтобы говорить, что
Некрасов мог любить. Ведь эти строки были
написаны, когда уже прошло много лет.
А.Я. Панаевой
Счастливый день!
Его я отмечаю
В семье обыкновенных дней;
С него я жизнь мою считаю,
И праздную его в душе моей.
Их союз был труженическим. Медовые месяцы
протекали в хлопотливой работе. Ведь именно в
1848-1849 годах Некрасов с нечеловеческой энергией
строил свой журнал «Современник»… Конечно, он
втянул в свою работу и её и даже улучил каким-то
фанатическим образом время, чтобы написать
совместно с нею огромный, забронированный от
свирепой цензуры роман. Во время писания этого
романа она забеременела и работала с ним до самых
родов – девять месяцев. Оба они хотели ребёнка, и
можно представить, как дружно, влюблёно и
радостно создавали они этот роман. Но роды
оказались неудачными. Новорожденный мальчик
умер, едва появившись на свет.
Оба они безмерно страдали. Но он нашел в себе силы
оплакать и тем разделить безмерность её горя:
Как будто смерть сковала ей уста!
Лицо без мысли, полное смятенья,
Сухие, напряженные глаза –
И, кажется, зарёю обновленья
В них никогда не заблестит слеза
Сложные чувства испытывал поэт, когда решился наконец попытаться отойти от Авдотьи Яковлевны. В письмах В.Боткину, И.С.Тургеневу, Добролюбову он пытался разобраться в себе, в смеси противоречивых чувств. Но какими бы эти чувства не были, в письмах нет ни одного грубого, плохого слова в её адрес. Наоборот, постоянно главным оказывается жалость к ней.
Письмо В.П. Боткину из Рима в октябре 1856 года: «Сказать тебе по секрету – я, кажется, сделал большую глупость, воротившись к Авдотье Яковлевне. Нет, раз погасшая сигара – не вкусна, закуренная снова!.. Сознаваясь в этом, я делаю бессовестную вещь: если бы ты видел, как воскресла бедная женщина, – одного этого другому, кажется, было бы достаточно, чтоб быть довольным, но никакие хронические жертвы не в моём характере. Впрочем, совестно даже и сказать, чтоб это была жертва; – нет, она мне необходима столько же, сколько … и не нужна… Вот тебе и выбирай, что хочешь. Блажен , кто забывать умеет, блажен, кто покидать умеет – и назад не оглядываться… Но сердце моё очень оглядчиво, чёрт бы его побрал! Да и жаль мне её, бедную… Ну, будет. Не показывай это никому.
Что диктует поэту этот горестный трактат любви?
Наверное, и ревность, и тоска, и желание остеречь
влюбчивого юного друга от чар ещё прекрасной
женщины – Некрасов полагал, что Панаева и
Добролюбов встретятся в Риме. И ко всему –
пришло ощущение финала их отношений: он мог уже
делать горькие окончательные выводы о месте этой
женщины в своей жизни и ловить себя на том, что
странная, неподвластная рассудку любовь ещё
живёт в сердце.
Официально Некрасов так и не женился на Панаевой,
когда в феврале 1862 года умер Панаев и она
овдовела. Они были уже совсем разными людьми,
ничего общего не осталось. Произошёл
окончательный разрыв. Авдотья Яковлевна вышла
замуж за секретаря редакции Головачёва и даже
родила долгожданную дочь.
И хотя очевидно, что в совместной жизни этих
людей было много страданий и боли, Некрасов
умел страстно любить и оставаться человечным в
сложных конфликтных ситуациях, умел видеть даже
в нелюбимой женщине прежде всего страдающего
человека, что дано далеко не всем.
Последний роман в жизни Некрасова
Последний роман в жизни Некрасова (начался в
июле 1870 г.) сильно отличался от первого. Он был не
очень долог, всего семь лет. Между ним и ею была
большая разница в возрасте: ей 23, ему – 49,
огромная – в интеллектуальном развитии. Он –
знаменитый поэт, умнейший человек России. Она
– простая девушка самого скромного
происхождения и образования.
Её внешность доносит сохранившаяся фотография и
прекрасный словесный портрет, сделанный сыном
поэта Плещеева – А.А. Плещеевым, который видел её
в 1872 году. По его мнению, она «была красавицей,
располагавшей к себе и нежным взглядом, и всегда
приветливой улыбкой. Волосы её были светлые,
профиль на редкость правильный, римский… Душа
русской добрейшей женщины чувствовалось в ней с
первого знакомства».
Наверное, многим казалось, что всё быстро
закончится мимолётной интрижкой. А произошло
настоящее чудо. Стареющий, лысый, с жёлтым лицом
человек сумел внушить юной, красивой, живой и
весёлой подруге такое сильное чувство, которое
сделало её подлинной женой поэта. Под влиянием
общения с ним она стремительно развивалась, и
новое имя – Зина, Зинаида Николаевна, которое
дал ей он, запечатлело эти изменения. В короткое
время получилось так, что все его заботы и
хлопоты стали её заботами, она разделила все его
увлечения и радости, а когда на него обрушилась
смертельная болезнь, она и страдания его взяла на
себя.
Она любила его стихи и знала их ещё до встречи с
ним, слушала его чтение с восторгом и заучивала
строки наизусть. Вникала во всё, со временем
взяла на себя даже хлопоты по сдаче корректур
журнала
Зина оказалась великолепной наездницей и
страстной охотницей. Теперь и летние выезды в
деревню они совершали вместе, а перед отъездом
она радостно объезжала петербургские магазины,
закупая подарки для деревенских друзей. Её
весёлый нрав преобразил весь быт. Недаром в
трудные месяцы болезни он
просит:
Смейся, пой, как пела ты весной,
Повторяй друзьям моим, как прежде,
Каждый стих, записанный тобой.
О нежности, заботе, внимания, благодарности
Некрасова к Зине лучше всего свидетельствуют,
конечно, бессмертные стихи цикла «Последние
песни», чудные строки в стихах, прямо обращённые
к жене – Зине. Но он оценил её ещё до того, как
пришли последнее испытание. Сохранились две
книги стихов, подаренные ей с такими надписями:
«Милому и единственному другу моему Зине.
Н.Некрасов.12 февраля 1874; «Милой дорогой Зине.
Н.Некрасов. 23 марта 1874». Такие посвящения надо
уметь заслужить, но и создать их может только
любящее сердце.
Среди событий этих семи лет, снова как-то
высвечивающих личность Некрасова есть и
поразительные.
Первый – случай с любимой собакой Кадо. Вместе с
Зиной покупали они новое охотничье имение –
Чудову Луку, которое позволило бы охотиться
поближе к Петербургу, не оставляя надолго
журнальные дела.
И вот однажды они приезжают на отдых и охоту в
Чудову Луку. Едва коляска остановилась, собака
вырвалась из рук и радостно ринулась в кусты,
почуяв какой-то след Стремительно бросилась за
ней Зина с ружьём… Через несколько минут
раздался выстрел, и затем страшный крик Зины.
Нечаянно она попала в собаку и убила её…
Горе Некрасова было ужасным. Он обожал своих
собак, а Кадо был любимцем. Рассказывают, что ни
одного слова упрёка он не бросил даже сгоряча
в адрес Зины…
Свидетельством удивительной силы и
трогательности его чувств лежит около
охотничьего домика Некрасова в Чудове гранитная
плита, которую он привёз на следующий год, с
надписью:
Здесь похоронен Кадо
Чёрный пойнтер,
Был превосходен на охоте
И незаменимый друг дома.
Родился 15 июля 1868г.
Убит случайно на охоте
2 мая 1875 г.
Как во всём, даже в камне на могилу друга-собаки,
сказалась большая душа этого человека!
Другой полный драматизма эпизод – венчание за
несколько месяцев до смерти. Уже в начале 1877 г.
Некрасов составил завещание, не забыв никого,
даже Авдотью Яковлевну Панаеву. Тогда же он
понял, как сложно положение Зины, с которой он не
был обвенчан и которая могла оказаться без
всяких прав наследования.
Но он был уже так плох, что об участии в церковной
церемонии и не могло быть речи. Много сил
потратили друзья, чтобы найти выход.
«По совету митрополита, к которому пришлось
обратиться за разрешением, они достали походную
церковь-палатку и разместили её в зале
некрасовской квартиры» (Жданов В.)