Импрессионизм в живописи и музыке

Импрессионизм в живописи и музыке.

Все художники до XIX века и первой половины XIX века, несмотря на принадлежность к различным школам, имели одну общую черту: они создавали свои картины в стенах мастерской, предпочитая нейтральное освещение и широко используя асфальтово-коричневый цвет. По этой причине картины нередко имели приглушённый колорит.

Вдруг в 60-е годы в Париже объявились нахальные молодые люди, которые таскали с собой на этюды довольно большие холсты и писали на них чистыми красками прямо из тюбика. Причём клали рядом, например: красный и зелёный или жёлтый и фиолетовый, называя эти пары дополнительными цветами. От этих контрастов, краски, положенные крупными раздельными мазками, казались нестерпимо яркими, а предметы, которые новые художники не стремились обводить линейным контуром, теряли точность очертаний и растворялись в окружающей среде. С целью усилить это растворение новые живописцы искали особые природные эффекты: они любили дымку, туман, дождь; любовались тем, как играют пятнышки света на фигурах людей в кружевной тени деревьев. Первое, что объединяло молодых художников, было желание писать под открытым небом. Причём писать не подготовительные этюды, как это ранее делали пейзажисты, а сами картины. Они собирались в парижском кафе Гербуа, (это место, где не просто закусывали: это колыбель новой французской культуры), они были молоды, никому не известны; иногда по отдельности выставлялись в Салоне и отмечались критикой в лучшем случае сочувственно, а публика откровенно смеялась.

Эти художники объединились, восставая своим творчеством и совершенно новым методом против традиций и канонов классической живописи. В 1874 году, собранные вместе на первой групповой выставке, их произведения вызвали настоящий шок. Это была выставка независимых художников, независимых от академии, от официального искусства, от устаревших традиций, критики, мещанской публики. Вот имена этих новых художников: Клод Моне, Камилл Писсарро, Эдгар Дега, Альфред Сислей, Огюст Ренуар, Поль Сезанн, Берта Моризо. Клод Моне показал среди других полотен картину «Впечатление. Восход солнца». Впечатление – по-французски impression: отсюда и пошло название импрессионисты, то есть «впечатлисты». Это слово пустил в оборот журналист Луи Леруа, в шутку, но сами художники его приняли, так как оно действительно выражало суть их подхода к натуре.

Импрессионисты считали, что задача искусства – верно отражать впечатления от окружающего мира – живого и вечно меняющегося. Жизнь представляет собой череду неповторимых мгновений. Именно поэтому задача художника – отражать действительность в её непрестанной изменчивости. Предметы и существа нужно изображать не такими, какие они есть, а так, как они выглядят в данный момент. А выглядеть они могут различно из-за расстояния или угла зрения, из-за изменений воздушной среды, времени дня, освещения. Чтобы верно отразить свои впечатления, художник должен работать не в мастерской, а на природе, то есть на пленэре. А чтобы верно передать быстрые в окружающем пейзаже, нужно писать быстро и закончить картину за несколько часов или даже минут, а не как в былые времена – за несколько недель или месяцев. Поскольку окружающая действительность предстаёт перед художником в новом освещении, постольку схваченное им мгновение – это документ минуты.

Новое направление, так ярко проявившее себя в живописи, оказало влияние и на другие виды искусств: поэзию и музыку. Музыкальный импрессионизм наиболее полное воплощение получил в творчестве двух французских композиторов: Клода Дебюсси и Мориса Равеля. Также как и в живописи, музыкальный импрессионизм складывался в обстановке непрекращающейся борьбы между традиционным и новым. Он утверждался в противовес к устаревшим, но цепко удерживающимся, «академическим» традициям музыкального искусства Франции начала XX века. Молодые Дебюсси и Равель в полной мере ощутили это на себе. Их первые творческие опыты встретили такое же недоброжелательное отношение со стороны руководства Парижской консерватории и Академии изящных искусств, как и картины художников-импрессионистов. Негативными были отзывы на такие произведения Дебюсси как симфоническая ода «Зулейма», симфоническая сюита «Весна», кантата «Дева-избранница». Композитор обвинялся в умышленном желании «сделать что-либо странное, непонятное, невыполнимое», в «преувеличенном чувстве музыкального колорита». Неодобрение консерваторской профессуры вызвала фортепианная пьеса Равеля «Игра воды», и он не получает Римскую премию в 1903 году. А в 1905 году жюри его просто не допустило к конкурсу. Явная несправедливость решения жюри вызвала резкий протест значительной части музыкальной общественности Парижа. Возникло даже, так называемое, «дело» Равеля, которое широко обсуждалось в прессе. Дебюсси и Равелю пришлось пробивать себе дорогу в искусстве в одиночестве, ибо у них почти не было единомышленников и соратников. Весь их жизненный и творческий путь был полон поисков и смелых экспериментов в области музыкальных жанров и средств музыкального языка.

Музыкальный импрессионизм вырос на почве национальных традиций французского искусства. Красочность, декоративность, интерес к народному искусству, к античной культуре, большая роль программности всегда были характерны французской музыке. Все это ярко проявилось в творчестве Дебюсси и Равеля. Но самое непосредственное и плодотворное влияние на новое направление в музыке, конечно, оказал живописный импрессионизм.

В творчестве художников и композиторов импрессионистов обнаруживается много общего. Прежде всего – это родственная тематика. Ведущей темой становится «пейзаж».

В центре внимания живописцев - городской пейзаж, где город привлекает художников во взаимодействии с общими природными процессами, нюансами атмосферы. В картине «Бульвар капуцинок в Париже» К. Моне композиция построена на контрасте непрерывного движения пешеходов и статичных форм домов и стволов деревьев; на контрасте теплого и холодного колорита; на выразительном временном контрасте – две застывшие фигуры как бы выключены из быстротекущего времени. Изображение дано смазанным и неуловимым, возникает ощущение наложения на один кадр нескольких изображений, снятых с одной точки. Мелькание, мерцание, движение. Нет предметов. Есть жизнь города (ещё художник 1 половины XIX века, Делакруа, говорил, что хочет написать не саблю, а блеск сабли).

Большое внимание уделяли художники и образам природы. Но у них такой пейзаж, в котором сам предмет отступает на второй план, и главным героем картины становится изменчивый и непостоянный свет. Клод Моне ввёл в практику работу над сериями полотен, изображающих один и тот же мотив при разном освещении. Каждая картина серии неповторима, потому, что её преображает меняющийся свет.

Необычное отношение к пейзажу и у композиторов-импрессионистов.

Никто из композиторов прошлого не воплощал такого разнообразия и богатства сюжетов, связанных с картинами природы. Причем, Дебюсси и Равеля в образах природы привлекает, прежде всего то, что движется: дождь, вода, облака, ветер, туман и тому подобное. Например, такие пьесы Дебюсси: «Ветер на равнине», «Сады под дождем», «Туманы», «Паруса», «Что видел западный ветер», «Вереск», «Игра воды» Равеля. Звучит пьеса Дебюсси «Сады под дождем».

В подобных произведениях ярко проявились некоторые приемы звукоизобразительности, характерные именно для музыки импрессионистов. Их можно обозначить как «бег волн» («Игра воды» Равеля, «Паруса» Дебюсси), «листопад» («Мертвые листья» Дебюсси), «мерцание света» («Лунный свет» Дебюсси), «дыхание ночи» («Прелюдия ночи» Равеля, «Ароматы ночи» Дебюсси), «шелест листвы» и «дуновение ветра» («Ветер на равнине» Дебюсси). Звучит пьеса Дебюсси «Ветер на равнине».

На фоне музыки – рассказ о картине Моне. …Уже с утра Моне в саду с огромным холстом. Наверно не просто было дотянуть его на берег пруда, к цветущему кусту, возле которого устроился живописец. Он работает быстро, спешит: солнце неостановимо движется по небосклону, дали заволакивает дымкой, ещё немного и солнечные лучи, пронзая полупрозрачный холодный воздух, совсем иными цветными пятнами лягут на землю. Моне, естественно не рисует, рисунок он окончательно изгнал из картины. Он работает прямо цветом, чистыми красками, наносит их мелкими мазками, один рядом с другим на белый грунт, и холст вблизи кажется просто ровной поверхностью, усыпанной россыпью беспорядочных пятен. Но стоит только немного отойти от него, и происходит чудо – пёстрые мазки сливаются и превращаются в яркие цветы, взлохмаченные ветром, в рябь, пробежавшую по воде и трепет и шум листвы – да, в картине слышится шум, и ощущаются ароматы. Непосредственное отражение в красках изменчивых мгновений жизни. Между глазом художника, читающим цвет и холстом, принимающим на себе эквивалент этого цвета, нет ничего – ни замысла, ни идеи, ни литературного сюжета; - вот новый метод работы. Вот искусство, выразившее мироощущение человека второй половины XIX века. Это и было открытием Клода Моне.

Однако, рисуя картины природы, композиторы не стремились к чисто изобразительному решению образа. Для них было важно передать определенное настроение, ощущение, свое отношение к данному поэтическому образу. Отсюда особый доверительный, интимный тон высказывания. Каждая пейзажная зарисовка имеет определенную эмоциональную окраску – то спокойного, мечтательного созерцания, то величавого раздумья. Суровое, а иногда и мрачное настроение может мгновенно смениться опьяняющей радостью. Очень точно сказал об этом И. В. Нестьев: «Чарующие звуковые пейзажи Дебюсси – картины моря, леса, дождя, ночных облаков – всегда проникнуты символикой настроения, «тайной невыразимого», в них слышится то любовная истома, то нотки горестной отрешенности, то ослепительная радость бытия».

Наряду с «лирическим пейзажем» не менее типичной для импрессионистов темой стал «лирический портрет». В таких пьесах композиторам удается несколькими точными штрихами создать вполне реальный, жизненный музыкальный образ. Например, музыкальные портреты: полная юмора, с чертами гротеска пьеса «Генерал Лявин-эксцентрик». Или светлая, с оттенком печали пьеса «Девушка с волосами цвета льна». Звучит пьеса Дебюсси «Девушка с волосами цвета льна».

На фоне музыки рассказ о картине Ренуара. …Ренуар был представлен молодой актрисе «Комедии Франсез» Жанне Самари. «Что за кожа, право она всё освещает вокруг» - так выразил своё восхищение художник-импрессионист. Он и соткал её портрет из красочных переливов, сияющих тёплым светом на её лице, шее, груди, белом платье. Она шагнула из глубины гостиной, лицо осветилось, вспыхнули и потемнели глаза, нежно заалели щёки, легко колыхнулся шёлк юбки. Но сделай Жанна ещё шаг, и она выйдет из потока света и всё изменится – и это будет иная Жанна, и нужно писать другой портрет. Одно случайное, прекрасное мгновение…

У художников-импрессионистов мы часто встречаем портрет, где представлены натурщицы, барышни из предместьев, модистки, танцующие в маленьких кафе Монмартра, балерины, художники, жокеи, мелкие буржуа, посетители кафе. Образ современницы, обаятельной парижанки был центральным в творчестве Огюста Ренуара. В портрете Жанны Самари блестящие голубые глаза и красные губы притягивают взгляд. Яркий цветовой аккорд изумрудного и розового звучит привлекательно. В самом портретировании импрессионистов привлекает не физиономическое описание лица и углублённое психологическое раскрытие характера, а тот индивидуальный неповторимый аспект личности, раскрывающийся через беглый взгляд, наклон головы, особую пластику, манеру держаться.

Привлекает их и бытовой жанр – публика в кафе, лодочники на лодочных станциях, компания в парке на пикнике, регаты, купания, прогулки – всё это мир без особых событий, а главные события происходят в природе. Колдовские эффекты водной поверхности: зыбь воды, её переливы, блеск отражения, рисунок облаков и колыхание листвы – вот истинная страсть импрессионистов. И только Эдгар Дега нашёл в бытовом жанре то, что могло пленить импрессионистов: реальность современного города он показывает, применяя приёмы будущего кинематографа – кадрирование, показ фрагментов, наезд камеры, неожиданные ракурсы. Он пишет «Сидя у самых ног танцовщицы, я увидел бы её голову, окружённую подвесками люстры». В его зарисовках можно видеть кафе с многократными отражениями в зеркалах, различного рода дым – дым курильщика, дым паровоза, дым фабричных труб. Работая в технике пастели, он добивается необычных цветовых эффектов. Звучный декоративный аккорд синего и оранжевого в «Голубых танцовщицах» кажется самосветящимся.

Композиторы-импрессионисты тоже обращаются к жанрово-бытовым сюжетам. В жанрово-бытовых зарисовках Дебюсси использует бытовые музыкальные жанры, танцы разных эпох и народов. Например, народные испанские танцы в пьесах «Прерванная серенада», «Ворота Альгамбры». Звучит пьеса Дебюсси «Прерванная серенада».

Обращается Дебюсси и к современным ритмам. В пьесе «Менестрели» он использует современный эстрадный танец кэк-уок. Звучит пьеса Дебюсси «Менестрели».

Есть пьесы, навеянные сказочными и легендарными мотивами – «Феи – прелестные танцовщицы», «Затонувший собор», «Танец Пека». Ряд пьес связан с другими видами искусств: с поэзией («Ароматы и звуки в вечернем воздухе реют», «Терраса, освещаемая лунным светом»), с произведениями античного изобразительного искусства («Дельфийские танцовщицы», «Канопа»). Важно подчеркнуть, что в изображении всех этих сюжетов, как и при передаче «лирического пейзажа», Дебюсси, прежде всего, интересует атмосфера, окружающая данный образ. То есть он рисует явление вместе с окружающим его фоном. Дебюсси важно показать эмоциональное восприятие этого явления в сочетании со всевозможными зрительными или слуховыми ассоциациями. Поэтому изображаемые им образы часто зыбкие, неуловимые, расплывчатые, ускользающие. Это связано также, со стремлением композитора передать свое первое, непосредственное впечатление от явления или образа. Отсюда идет и тяготение композиторов-импрессионистов не к крупным формам, а к миниатюрам, в них легче передать мимолетные впечатления от различных явлений, смену настроений.

Произведения композиторов импрессионистов – программны, то есть имеют названия, а в сюите «Ноктюрны» Дебюсси перед каждой из трех пьес есть даже небольшое литературное предисловие. Для композиторов-импрессионистов характерна картинно-созерцательная программность, без активного развития образа, сюжета. Программные заголовки и литературные комментарии носят условный характер. Они выражают лишь общую поэтическую идею, живописно-картинный, а не сюжетный замысел сочинения. К тому же, как бы не желая «навязывать» свой замысел исполнителю и слушателю, Дебюсси в прелюдиях, например, выносит заголовок в конец пьесы, заключая его в скобки и окружая многоточием. Для Дебюсси очень важна образная сторона исполнения его пьес. Так как в них нет последовательного развития сюжета, то на первый план выходят живописно-красочные задачи. Чтобы выразить их максимально точно. Дебюсси использует словесные указания в своих произведениях. Ремарки композитора удивительны по своему разнообразию и яркости. Это меткие метафоры и уточняющие пояснения для исполнителя. Например, «как отдаленный звук рога», «как нежное и печальное сожаление», «как гитара», «почти барабан», «тихо звучит в густом тумане», «вибрируя», «колко», «нервозно и с юмором». Это может быть даже развернутое описание, как, например, в «Шагах на снегу»: «Этот ритм должен соответствовать по звучанию печальному и холодному фону пейзажа». Подобные авторские указания подчеркивают стремление композитора подчинить технические, виртуозные задачи картинно-живописным, художественным.

Общие черты в творчестве художников и композиторов-импрессионистов обнаруживаются не только в области содержания, тематики, но и художественного метода.

Необычный взгляд на окружающий мир определил технику живописи импрессионистов. Пленэр – главный ключ к их методу. Они не прошли мимо главных научных открытий в оптике о разложении цвета. Цвет предмета есть впечатление человека, которое меняется постоянно от освещения. Импрессионисты накладывали на холст краски только тех цветов, которые присутствуют в солнечном спектре, без нейтральных тонов светотени и без предварительного смешивания этих красок на палитре. Они наносили краску мелкими раздельными мазками, которые на расстоянии вызывают впечатление вибрации, контуры предметов при этом теряют чёткость очертаний.

Импрессионисты обновили не только светоцветовой строй живописи, но и композиционные приёмы. Академия учила строить композицию наподобие театральной сцены – прямо перед собой, в горизонтальных линиях, при этом строго соблюдать законы линейной перспективы. У импрессионистов мы видим самые разнообразные точки созерцания – сверху, издали, изнутри и другие. В противоположность канонам академического искусства, которое включало обязательное помещение главных действующих лиц в центр картины, трёхплановость пространства, использование исторических сюжетов, импрессионисты выдвинули новые принципы восприятия и отражения окружающего мира. Они перестали разделять предметы на главные и второстепенные. Они изгнали из картин повествовательность. Импрессионисты сосредоточились на изучении природы света, внимательном наблюдении за определённо окрашенным светом. Импрессионисты впервые вышли в сферу едва заметных обычному глазу превращений реальности, которые протекают так быстро, что могут быть отмечены только натренированным глазом и совершаются в темпе, несравненно превышающем темп создания картины. Эффект растянутого мгновения – «рапид» - применён за 25 лет до открытия кинематографа.

Живописный импрессионизм очень сильно повлиял на музыку в области средств выразительности. Так же, как и в живописи, поиски Дебюсси и Равеля были направлены на расширение круга выразительных средств, необходимых для воплощения новых образов и, в первую очередь, на максимальное обогащение красочно-колористической стороны музыки. Эти поиски коснулись лада, гармонии, мелодии, метроритма, фактуры, инструментовки. Дебюсси и Равель создают новый, импрессионистский музыкальный язык.

Значение мелодии, как основного выразительного элемента музыки ослабляется, она растворяется в гармоническом фоне. Нет ярких, широких мелодий, лишь мелькают короткие мелодические фразы. Зато необычайно возрастает роль гармонии. На первый план выступает ее красочное значение. В произведениях импрессионистов очень важен колорит. Красочность звучания достигается использованием новых, необычных аккордов терцовой и нетерцовой структуры, в соединении которых преодолеваются вводнотоновые тяготения. Характерны сложные, неустойчивые гармонии: увеличенные трезвучия, уменьшенные септаккорды, нонаккорды. Расширяют вертикаль до двенадцатизвучия, окружают терцовую структуру побочными тонами, используют параллельное движение аккордов. Например, в пьесе Дебюсси «Затонувший собор».

Важную роль для создания особой красочности звучания играют лады. Дебюсси и Равель часто обращаются к старинным народным ладам: дорийскому, фригийскому, миксолидийскому, пентатонике. Например, в пьесе «Пагоды» - пентатоника. Используют лад с двумя увеличенными секундами – «Ворота Альгамбры», необычные сочетания мажора и минора – «Снег танцует». Кроме мажорных и минорных ладов, обращаются к целотонному ладу - «Паруса», к хроматическому – «Чередующиеся терции». Такое разнообразие ладовой палитры у музыкантов-импрессионистов аналогично огромному обогащению цветовой палитры у художников-импрессионистов.

Для музыки Дебюсси и Равеля становится характерным: неожиданная смена далеких тональностей, сопоставление тоник разных тональностей, употребление неразрешенных диссонантных созвучий. Все это ведет к размыванию ощущения тональности, ладовых устоев, к затушевыванию тоники. Отсюда тональная неопределенность, неустойчивость. Такое «балансирование» между далекими тональностями, без явного предпочтения одной из них, напоминает тонкую игру светотеней на полотнах художников-импрессионистов. А сопоставление нескольких тонических трезвучий или их обращений в отдаленных тональностях производит впечатление, аналогичное мелким мазкам «чистых» красок, расположенных рядом на холсте и образующих неожиданные новые цветовые сочетания. Например: ноктюрн «Облака». В этой пьесе Дебюсси дает такое литературное предисловие: «Облака – это неподвижный образ неба с медленно и меланхолически проходящими и тающими серыми облаками; удаляясь, они гаснут, нежно оттененные белым светом». Пьеса воссоздает живописный образ бездонной глубины неба с его трудно определимым цветом, в котором причудливо смешиваются разнообразные оттенки. Одна и та же поступенная, как бы колышущаяся, последовательность из квинт и терций создает ощущение чего-то застывшего, меняющего лишь изредка оттенки. Звучит пьеса Дебюсси «Облака».

На фоне музыки: …Эту музыкальную картину можно сравнить с пейзажами Клода Моне, бесконечно богатыми по гамме красок, обилию полутеней, скрадывающих переходы от одного цвета к другому. Единство живописного стиля в передаче многих картин моря, неба, реки достигается им часто нерасчлененностью дальнего и близкого планов в картине. Об одном из лучших полотен Моне – «Парусная лодка в Аржантее» - известный итальянский искусствовед Лионелло Вентури пишет: «Фиолетовые и желтые тона вплетаются как в голубизну воды, так и в голубизну неба, различная тональность которых позволяет разграничить эти стихии, причем зеркальная гладь реки становится как бы основанием небесного свода. Вы ощущаете непрерывное движение воздуха».

Вместе с ладогармоническим языком, основную выразительную роль в произведениях импрессионистов играет оркестровка. Оркестровый стиль Дебюсси отличается особо ярким своеобразием. Дебюсси обладал удивительным даром слышать внутренний голос инструмента, его звучащую душу. Разрушая стереотипы и привычные представления, Дебюсси открыл красивое и неслыханное доселе звучание, которое кажется всем совершенно естественным. Эта способность позволила композитору понять и раскрыть сущность инструмента. Она помогла услышать в звуке альтовой флейты печальный звук рога, теряющийся в листве, в звуке валторны – тоску человеческого голоса, заглушаемого журчанием воды, а во флажолетах струнных – капли дождя, стекающие с мокрых листьев. Дебюсси значительно расширяет колористические возможности оркестра. Композитор редко вводит в оркестр новые инструменты, но использует множество новых приемов в звучании, как отдельных инструментов, так и групп оркестра. У Дебюсси преобладают «чистые» тембры, группы оркестра (струнная, деревянная духовая, медная духовая) смешиваются редко, зато возрастает красочно-колористическая функция каждой группы и отдельных солирующих инструментов. Струнная группа теряет свое господствующее значение, а деревянные духовые занимают центральное место в силу яркой характерности тембров. Усилилась роль арфы, ее звучание вносит прозрачность, ощущение воздуха. Дебюсси использует необычные регистры инструментов, разнообразные приемы игры. Как новую тембровую краску Дебюсси использует человеческий голос. Например, в пьесе «Сирены» из сюиты «Ноктюрны» композитору главное не изобразить пение сирен, а передать игру света на морских волнах, многообразный ритм моря. Звучит пьеса Дебюсси «Сирены».

Искусство Дебюсси и Равеля, как и полотна художников-импрессионистов, воспевает мир естественных человеческих переживаний, передает радостное ощущение жизни, открывает перед слушателями прекрасный поэтический мир природы, нарисованный тонкими, оригинальными звуковыми красками.

Со времён античности в мировой эстетике господствовала теория подражания в искусстве, импрессионисты утвердили новую концепцию, согласно которой художник должен воплощать на своих полотнах не объективный окружающий его мир, а своё субъективное впечатление от этого мира. Многие направления в искусстве последующего, XX века, появились, благодаря новым методам импрессионизма.

В конце урока проводится мини-викторина. В первом этапе предлагается выбрать: из трех фортепианных, а затем из трех симфонических музыкальных фрагментов произведения, принадлежащие композиторам-импрессионистам. Во втором - из предложенных карточек с фрагментами художественного анализа картин, нужно выбрать те, которые принадлежат художникам – импрессионистам.

1. Прелесть юной модели кажется наиболее выразительной на фоне ясных зеленоватых далей пейзажа и нежного голубого неба. Сказочным кажется этот бескрайний пейзаж, вызывающий ощущение необъятности мира.
2. Чувство масштаба, ощущение необъятности и размаха происходящего. Аллегорическая фигура – смысловой центр картины: классический античный профиль, мощный скульптурный торс. Идея свободы как бы зримо воплощается в прекрасную женщину.
3. Мелкими мазками краски художник воссоздаёт на холсте игру полуденного солнечного, порождающего множество цветовых оттенков. Трепещут на свету яркие цветы, колеблются длинные тени. Белое платье дамы написано голубым тоном – цветом тени, упавшим на него от жёлтого зонта. Короткое мгновение жизни цветущего сада живёт на этом холсте.
4. Розовый шар без лучей выплывает из облака, окрашивая небо и залив, отражаясь трепещущей дорожкой на поверхности воды. Влажный туман смягчает силуэты предметов. Кругом всё зыбко, границы между небом и рекой едва уловимы. Ещё минута - утренний туман рассеется, и всё примет другой вид.
5. Разыгранная художником в этом изысканном холсте музыкальная вариация сияющих цветных пятен лица, причёски, платья, фона, повторенная в развёрнутом веере, складывается в образ мечтательной и нежной, словно прекрасный цветок, девушки.
6. Пространство пейзажа, в котором подчёркнута лёгкая асимметрия, формируют линии деревьев, контуры фигур и цветовые пятна белого, зелёного, голубого, дрожащие тени на земле. Слепящий солнечный свет лишает объёма фигуры, которые превращаются в силуэты. Свобода мазка, ослепительная свежесть палитры, иллюзия света, умиротворённость настроения становятся основными чертами новой живописной манеры. Картина, наделённая неповторимой прелестью атмосферы, кажется необыкновенно декоративной и мажорной.
7. Срезанный рамой, в лёгком диагональном смещении, он предстаёт как таинственный фантом прошлого. Полуденное солнце зажигает лёгким золотистым пламенем плоскости фасада, но свечение исходит и как бы изнутри камня.

1. Ж.ан Огюст Доминик Энгр, портрет м-ль Ривьер, 1805, Париж, Лувр.
2. Э.Делакруа, «Свобода ведёт народ», 1831, Париж, Лувр.
3. К. Моне, «Дама в саду», 1867, С-Петербург, Государственный Эрмитаж.
4. К. Моне, «Впечатление. Восход солнца», 1873, Париж, музей Мармотан.
5. О. Ренуар, «Девушка с веером», 1881, С-Петербург, Государственный Эрмитаж.
6. К. Моне, «Женщины в саду», 1886, Париж, музей Д”Орсе.
7. К. Моне, «Руанский собор в полдень», 1892, Москва, ГИИИ им. А.С. Пушкина.