Хайдарова Р.Г., заместитель директора по учебной работе по вопросам национального образования средней общеобразовательной школы №127 Приволжского района города Казани
Днем и ночью, в горе, в счастье
Я с тобой, родной народ.
Я здоров твоим здоровьем,
Твой недуг меня гнетет.
Ты венец всего земного,
Ты священен для меня,
Не продам за блага мира
Свой народ, язык и род,
Твой слуга покорный счастлив
Быть причисленным к тебе,
Быть твоим поэтом скромным–
Высший для меня почет,
Всей душой люблю народность,
Близок мне народный дух,
Дай мне радость: пусть народным
Мой народ меня сочтет!
О твоем мечтаю счастье,–
В мире нет мечты светлей,
Одержимость вдохновенья
В той мечте поэт найдет!
Я клянусь, что постоянным
Буду я в своих стихах,
Буду верен я народу–
И умру за свой народ.
В смертный час отдам я душу,
Только славу не отдам,
Ибо выбрал страшный жребий
Тот, кого забвенье ждет.
Пусть умру я, но оставлю
Имя скромное мое.
Подвиг мой, моя работа
Пусть всегда зовут вперед.
Я хочу, чтоб с уваженьем
Вспоминали обо мне,–
Только в этом вижу счастье,
Только эта цель влечет.
Я поведал жарким сердцем,
Как народ я свой люблю,
И меня он, твердо знаю,
Верным другом назовет.
Габдулла Тукай
1906 г.
(рисунок 1)
Великому Тукаю – сто двадцать лет. Уже сто двадцать! А вдуматься, так ему ведь до сих пор только двадцать семь! Он по-прежнему молод, по-прежнему в рядах бесстрашных борцов.
Великих народных поэтов выдвигают эпохи больших социальных подъемов. Творческий путь Тукая озаряло пламя освободительного движения начала ХХ века, когда на борьбу за свободу поднялись трудящиеся многочисленных национальностей страны. Эти бурные годы открыли путь таланту Тукая, сделали его поэтом больших тем и острых социальных эмоций, подлинным глашатаем народных судеб.
Тукай сыграл поистине выдающуюся роль в развитии татарской литературы. Без его имени и творческого наследия невозможно представить ни прошлого, ни настоящего нашей национальной культуры. В историю ее Тукай вошел как основоположник современного татарского литературного языка и как родоначальник новой литературы – литературы критического реализма. Величие Тукая определяется истинной народностью его творчества, силою художественного дарования. Талант великого поэта как бы омолодил многовековую татарскую поэзию – вдохнул в нее юношеский взлет мысли и свежесть чувств, внес в нее дыхание новой эпохи.
Родился Мухаметгарифович Тукаев 26 (14) апреля 1886 года в деревне Кушлауч Казанского уезда ( рисунок 2). Отцом Тукая был мулла Мухамметгариф, матерью – Бибимамдуда Зиннатуловна. (рисунок 3), (рисунок 4). Рано потеряв родителей, маленький Габдулла изведал всю горесть сиротства – скитался по чужим углам в деревнях Училе, Сосна, Кырлай. (рисунок 5). С 1895 года жил в Уральске. Далекий степной город стал для будущего поэта своеобразным университетом. Здесь он учится в медресе, изучает языки: русский, арабский, персидский, турецкий; древнюю поэзию Востока, посещает русский класс. В библиотеке Пушкинского народного дома он знакомится с бессмертными творениями русских писателей. Под влиянием которых началось формирование его литературно-эстетических взглядов. В 1905 году он работает наборщиком русской газеты «Уралец», а через год – корректором, корреспондентом, фактическим редактором газет и журналов, издававшихся в Уральске на татарском языке. Журналистская деятельность Тукая начинается вместе с Камилем Мотыйги. В 1906-1907 годах они выпускают газету «Фикер» и журналы «Эльгасрельжадид» и «Уклар». ( рисунок 6). За короткое время имя Тукая становится известным далеко за пределами Уральска. Его приглашают издатели Оренбурга, Казани.
Осенью 1907 года Тукай переезжает в Казань – «очаг науки, искусства и просвещения», знакомится с передовой татарской интеллигенцией. Одним из близких друзей Тукая был Фатих Амирхан, известный татарский писатель, который поддерживал молодого поэта в трудные минуты. История сохранила для нас фотографию, запечатлевшую Г. Тукая с Ф. Амирханом. ( рисунок 7). В Казани он живет в гостинице «Булгар». ( рисунок 8). Здесь он начинает публиковать свои произведения в демократической молодежной газете «Эль-Ислах». Гонорар в газете был очень мал, поэтому Тукай поступил экспедитором в издательство «Китап», где одновременно становится и корректором, и книгоношей, и подсобным рабочим.
Ни черные дни реакции, ни материальные лишения не сломили творческую волю поэта, он продолжает идти вперед. Он знает, что у него уже много врагов, и открыто, полным голосом говорит:
Не страшимся мы
вражьего злобного воя,-
Как в Рустаме,
Живет в нас отвага героя.
У поэта бывают
И горе, и грусть,
Он, как море,
А море не знает покоя.
Эта поэтическая программа воплощалась Тукаем в жизнь и в годы реакции. В этот период оружием его становится сатира. На страницах журнала «Яшен», а затем «Ялт-Йолт», который он начинает выпускать совместно с Ахметом Урманчиевым в марте 1910 года, он публикует десятки материалов, выступая как сатирик революционно-демократического направления. (рисунок 9).
Тукай откликается на самые актуальные и жгучие вопросы своего времени. Он выступает борцом против татарского буржуазного национализма. Особенно ярким является его патриотическое стихотворение 1907 года «Не уйдем». Это полный гражданской страсти ответ поэта татарским националистам и русским черносотенцам с их провокационными призывами о переселении татар в Турцию.
Тукай – поэт разностороннего дарования. Он – тонкий лирик, воспевающий радость большой земной любви, красоту природы родного края, свободу и равенство всех людей на земле. Вместе с тем он острый сатирик, выступающий против лжи и лицемерия правящего класса и духовенства. Вершиной сатирического творчества Тукая стала поэма «Сенной базар, или Новый Кисекбаш» (1908 г.), в которой он разоблачал старый прогнивший мир – оплот фанатизма и невежества. Как поэт-публицист, он откликался на самые актуальные вопросы времени.
Тукай - любимый поэт татарской детворы. На его произведениях «Водяная», «Кисонька», «Сказка о козе и баране», «Неожиданно» и многих других воспитывалось не одно поколение. (рисунок 10). Особую любовь снискала у читателей поэма-сказка «Шурале», где образы Родины и народа запечатлены в ярких, запоминающихся красках. Не случайно она переведена на многие языки, ее образы воплощены в музыке, живописи, балете, скульптуре.
Высоко ставил он звание поэта. Долг поэта – служение народу, а подвиг его – говорить правду. До конца жизни он оставался верным своему кредо, снискав в народе имя «Правдивый Тукай».
Жизнь его оборвалась рано. Умер он 15 апреля 1913 года в расцвете таланта. Каждый год в день рождения поэта у его памятника собираются любители творчества поэта. (рисунок 11).
Тукай и музыка
Тукай не мог не петь. В этом не надо убеждать – напевности, соразмерности, гармонии полна вся его поэзия, раскрытая навстречу музыке. Но все же, читая воспоминания современников поэта, еще раз удивляешься тому, как органично входила народная мелодия в его жизнь.
«Я с детства был певцом. И где бы я ни был, никогда не мог равнодушно слушать песни, - писал Тукай. – Из этой любви к песням, окрепшей в душе моей еще с детства, родилась во мне любовь к родному языку. Если бы не наши песни… разве я смог бы стать обладателем такого великого достояния, как любовь к родному языку».
Еще ребенком маленький Габдулла любил говорить, что он знает «все песни». И действительно, он знал многие. В его жизни песни звучали не столько в дружеском застолье, сколько в моменты погружения поэта в глубь самого себя. Тукай, одиноко сидящий на подоконнике, обхватив руками колени, прилегший отдохнуть на застеленный газетой редакционный стол, изливал в песнях свои горести. «Он был человек большой души. Когда радовался, пел от всего сердца. Если его одолевало горе, плакал от щемящей боли на душе. И радость, и слезы у него были искренние», - вспоминал М.Гафури.
Тукай высоко оценивал общественную роль музыки. Он был в зале, когда проходил первый литературно-музыкальный вечер в Уральске. Приветствуя новую форму творческой деятельности татарской интеллигенции, поэт писал: «Грешна музыка, вселяющая в души разврат, но похвальна музыка, зовущая к прогрессу и движению вперед… Одним словом, все, что необходимо для нации, - священное и благородное дело». Он сам был участником этих вечеров. 15 апреля 1910 года в Восточном клубе в Казани им была прочитана лекция «Народная литература». «Народные песни – это самое дорогое наследие наших предков. Да, это дорогое наследие, ценное наследие!» - говорил Тукай в лекции. Изданная отдельным сборником, она глубоко связана с брошюрой «Народные мелодии» («Одна из них как бы ключ к замку, а другая – замок к этому ключу», - говорил автор) и давно стала настольной книгой всякого исследователя, занимающегося татарским музыкальным фольклором.
Лекция вызвала целую дискуссию, которая прежде всего коснулась главных особенностей народной лирики и важнейших проблем развития народного творчества, одной из которых была проблема судеб фольклора в начале века. Ряд авторов выступили с утверждениями о том, что народное творчество, особенно песни, разрушаются, теряют свою былую прелесть. Но несмотря на подобные сетования скептиков, Тукай выразил твердую уверенность в том, что талант народа не иссякнет никогда, что прекрасные произведения фольклора будут создаваться и в будущем: «Булгарские города с их оригинальной архитектурой и булгарские деревни исчезли без следа, разрушились, будто их и не было. А наше драгоценное наследство – народные песни – и пушки не разбили, и стрелы не пронзили. Пережив многие беды и напасти, они, вопреки всем невзгодам, сохранились в памяти народа. Они живы и здравствуют, они всегда будут звучать».
Голос Тукая был услышан сразу же. С 11 лет, после знакомства с его лекцией, начал свою работу по собиранию, изучению и использованию жемчужин народной поэзии прекрасный знаток национального фольклора, известный ученый, драматург и поэт Н. Исанбет. Плодотворное продолжение традиций Тукая в обращении к народному творчеству показали Х. Такташ и М. Джалиль, Х. Туфан и С. Хаким.
Тукай глубоко постиг самую суть народной песни и помогал ощутить ее своеобразие многим музыкантам. Например, композитор А. Эйхенвальд вспоминает, как поэт, заинтересовавшись его работой в области татарского музыкального фольклора, чутко вслушивался в его обработки народных песен. По признанию композитора, Тукай ему объяснил и помог понять то, чего не дали ему ни знание европейской музыкальной техники, ни собственный опыт.
Позднее, закладывая основы национальной музыки, ее создатели опирались на идеи Тукая, претворяли в своем искусстве его этические и эстетические идеалы. Профессиональная татарская музыка унаследовала, прежде всего, его гуманистические идеи, его веру в духовные и созидательные силы народа.
«Тукаем татарской музыки» назвал поэт Адель Кутуй Салиха Сайдашева. Рождение Тукая – поэта было подготовлено всем историческим развитием национальной литературы. Он появился на почве, богатой литературными традициями. Сайдашев – композитор, не имея себе предшественников, начинал почти на голом месте. Его талант исторически не мог привести к такой концентрации профессионализма, такому творческому прозрению, как гений Тукая. И все-таки они стоят рядом и в истории культуры, и в душе татарского народа. Они открыли народу мир высоких и чистых идей, сделали его сопричастным прекрасному, потрясли его сердце. Их творчество, обращенное к народу, затронуло его самые сокровенные чувства, породило удивительно теплую ответную волну признательности и преклонения.
Первые татарские композиторы лично знали Тукая, помнили его стихи наизусть. Любовь к поэту они пронесли через всю свою жизнь, выразили ее в своей музыке. Вспомним «Марш Тукая» З. Яруллина или «Поэму памяти Габдуллы Тукая» М. Музафарова. Многие произведения татарских композиторов навеяны самими поэтическими образами Тукая. Это и опера А. Эйхенвальда по мотивам поэмы «Водяная», над которой он работал по совету Ф. Шаляпина, и незавершенная комическая опера Джавдата Файзи «Кисекбаш», либретто которой было создано самим композитором. Это такие яркие достижения татарской музыки, как симфоническая поэма «Кырлай» Н. Жиганова и балет «Водяная» А. Бакирова. Это гордость татарского народа – балет «Шурале» Ф. Яруллина. Это «Кисекбаш» Р. Губайдуллина и «Заколдованный мальчик» З. Хабибуллина.
На слова Тукая поются многие татарские народные песни. Именно они – «Родной язык», «Зиляйлюк», «Тафтиляу», «Аллюки» - первыми приходят на память, когда заходит речь о классических образцах татарского фольклора. Это удивительно глубокие, содержательные и высокохудожественные произведения. Но также бесспорно, что в татарском фольклоре немало напевов, ничуть не уступающих им по красоте и содержательности. Не умаляя достоинств мелодий «Родного языка» или «Тафтиляу», нельзя не признать, что такую огромную популярность они получили благодаря Тукаю. Его поэзия своим светом озаряет и возвышает эти прекрасные напевы.
Стихи поэта сами ложатся на музыку. Но к Тукаю непросто подступиться. Это требует высокого профессионализма, настоящего таланта. Тукая мало любить, сердца композитора и поэта должны биться в унисон. Заговорив с нами на музыкальном языке нашего времени, молодой, полный сил и надежды Тукай открыл нам доступ в свой внутренний мир.
Вступая на широкий путь освоения традиций поэта, его неисчерпаемого творчества, татарская музыка вбирает в себя новые жизненные соки.
«С Пушкина и Лермонтова беру пример»
«На небосклоне мировой поэзии он взошел крупной и яркой звездой, и, запрокинув голову, сразу увидишь эту звезду в созвездии Пушкина. Почему Пушкина? А потому, что многое роднит этих поэтов разных времен и разных языков, и вы услышите, как учащенно забьется сердце от этого родства» - так говорил о Тукае известный советский поэт Михаил Луконин.
Быть в созвездии Пушкина! Это была самая сокровенная мечта поэта. Еще на заре творчества в 1906 году он писал:
«Моя душа близка твоей, но как различны силы!
О, если бы такой талант судьба мне подарила!»
Источниками формирования литературно-эстетических взглядов Тукая, формирования его как поэта явились прежде всего национально-художественные традиции. Но очень внимательно Тукай изучал и опыт русских писателей, в особенности Пушкина и Лермонтова. Это была учеба принципиальная и целенаправленная.
Отношение Тукая к русским классикам, определенные этапы этого отношения можно проследить по высказываниям самого поэта. Имена Пушкина и Лермонтова он повторяет очень часто, все в новом и новом контексте своих лирических раздумий.
В самом начале творческого пути Тукай написал стихотворение – оду «Пушкину», где впервые открыто заявил о своей учебе у великого певца русского народа. Молодой поэт благодарит своего учителя за то, что он открыл ему дивный мир благородных чувств, мир новых идей и образов.
Я мудрость книг твоих постиг, познал источник сил я,
Вступил я в щедрый твой цветник, твоих плодов вкусил я.
«С Пушкина и Лермонтова беру пример, помалу карабкаюсь к новым высотам» - писал Тукай в стихотворении «Размышления одного татарского поэта».
Незадолго до смерти Тукай написал стихотворение «Отрывок», которое прозвучало как ответ недругам и недоброжелателям, обвинявшим его в подражании русским поэтам, в приверженности к Западу. Здесь он замечательно сформулировал правомерность использования такого приема в творческой работе, такой формы учебы у иноязычных писателей, как вольные или творческие переводы их произведений. «Пушкин, Лермонтов – два солнца, - пишет Тукай, - я же, словно луна, отражаю их свет, пользуюсь их лучами». Но речь идет здесь не о подражании, а о следовании принципам переводческой деятельности Жуковского, который по словам Белинского, «переводил особенно хорошо только то, что гармонировало с внутреннею настроенностью его духа, и в этом отношении брал свое везде…»
Вообще следует заметить, что связь Тукая с русскими поэтами – явная и открытая, многие следы ее лежат, так сказать, на поверхности, определяются без особого труда. Все это, хотя и не облегчает задачу исследования вопроса, но указывает какие-то ориентиры, отправные точки, позволяет ставить проблему широко и в различных аспектах.
Как известно, в ранних стихотворных опытах Тукая еще давали о себе знать традиции дидактическо-рационалистической поэзии прошлого (таковы «Слово друзьям», «В саду знаний», «О, перо!»). Безусловно, и в ранние произведения его проникают реалистические детали, картины, правдиво воссоздающие атмосферу или события того времени. Также достойны внимания стихи молодого поэта, написанные в призывно-публицистическом и одическом стиле. Именно в них достаточно сильно выражено личное, эмоциональное начало.
Опыт психологического подхода к жизни приходит к поэту позже – в результате приобщения его не только к сокровищницам национальной и устной народной поэзии, но и к богатейшим традициям русской классической лирики.
Начало работы над творческими переводами явилось, в этом плане переломным моментом в поисках Тукаем новых форм и средств лирического выражения. В июле 1906 года он написал стихотворение «Кому верить?», представляющее собой свободный перевод XXII строфы из IV главы «Евгения Онегина». «Хоть умри – кому тебя в часы страданий жаль, кого томит твоя боль и печаль, - размышляет Тукай, - в мире этом кто ж тебя не продаст и не предаст, кто оградит от неудач…» и т.д. Так, использовав часть одного из лирических отступлений из романа Пушкина, где автор размышляет о нравах аристократического общества, Тукай создал элегию с социальным содержанием.
В 1907-1908 годах Тукай переводит или перерабатывает несколько произведений Пушкина и Лермонтова, среди которых особое место занимают стихотворения на темы: «Поэт и толпа», «Поэт и светское общество». Работа эта для него стала своеобразной творческой лабораторией, когда он как бы по «образцам» создавал свои, собственно тукаевские стихи.
Раздумья о трагедии художника в мире вражды, о независимости его от чуждой общественной среды или грустно-элегические размышления о жизни свидетельствовали о проникновении в лирику Тукая новых мотивов и настроений. Соответственно меняется и общая тональность стихов, меняются формы поэтического осмысления темы, характер лирического переживания.
Особенно ценным было обращение Тукая к формам лирического дневника, внутреннего монолога-исповеди, которые явились для него настоящей «школой психологизма». Во множестве лирических стихотворений поэта использованы приемы прямого психологического анализа, внутренний мир лирического героя воспроизводится в сочетании и противоборстве разнородных чувств, в смене различных настроений, душевных состояний. Такие стихотворения Тукая, как «Грусть», «Сожаление», «Безнравственность», «Молодежь» и другие, во многих отношениях перекликаются со стихами Лермонтова.
Учеба у русских писателей-романтиков сказалась на лирическом методе Тукая, он достигает органического соединения реалистических и романтических форм художественного обобщения.
Интересно стихотворение «Татарская молодежь». Здесь поэт использует богатый арсенал изобразительно-выразительных средств восточно-романтической поэзии и русского романтизма.
Вопрос о слиянии в творчестве Тукая различных художественных традиций, тукаевский западно-восточный синтез очень важны для литературоведов. И нужно думать, что исследователя ждут здесь новые интересные находки.
Во всякой литературе с многовековой историей существуют добрые традиции. Одной из них является требование глубоко уважительного отношения к народно-поэтическому творчеству, обогащения письменной литературы достижениями фольклора, его сюжетами, образами, выразительными средствами. В татарской литературе эта традиция начинается с поэмы «Кыйсса и Юсуф» Али (начало XIII в.), основанной на древнем эпическом сюжете и обогащенной художественно-изобразительными средствами булгаро - татарского фольклора.
Плодотворная традиция успешно была продолжена великим поэтом начала прошлого века Г. Тукаем. Поэт все свое творчество посвятил народу. Наиболее объективное представление о нуждах и чаяниях его он мог получить через изучение фольклорных произведений – песен, баитов, эпических сказаний. Народную поэзию, особенно песни, он считал тем источником, откуда поэт берет свое вдохновение. Тукай писал, что плодотворное обращение к традициям народно-поэтического творчества является залогом успешного развития литературы и в будущем. Кроме огромного количества фольклорных по своему происхождению художественных образов, средств выразительности, в творчестве корифея татарской литературы можно найти немало произведений, которые основываются на конкретных народных сказках, легендах и преданиях. И здесь он выступил не только как продолжатель добрых традиций национальной литературы, но и литературы мировой. Публикацию поэмы «Шурале» поэт сопровождает следующим примечанием: «Эту сказку «Шурале» я написал, пользуясь примером поэтов А.Пушкина и М.Лермонтова, обрабатывавших сюжеты народных сказок…»
О прочной связи творчества Тукая с традициями национального эпоса, и прежде всего сказочного, свидетельствует и целый ряд других его произведений: «Сказка о козе и баране», «Плешивый сорванец» («Таз»), «Водяная», «Золотой петушок».
Крайне важным оказался принцип, выдвинутый Тукаем, принцип, которым он всю жизнь руководствовался: «Уже много раз говорилось о необходимости обратить внимание на народную литературу. Почему нужно обратить внимание? Потому что настоящий народный язык и истинный дух народа мы можем найти только в народных песнях». В данном случае речь идет, конечно, о народном творчестве в целом.
Своей поэзией Тукай ясно показал, какие неисчерпаемые музыкально-поэтические и художественно-изобразительные возможности таят в себе вековые шедевры народного искусства.
Поэт оставил богатое наследие, которое является достоянием мировой литературы. Произведения Тукая издавались более 200 раз на различных языках народов мира: английском, французском, арабском, турецком, финском, венгерском, болгарском и других.
Рисунки к статьеВ буран раскрывшийся бутон,
Сквозь тучи луч восхода –
Таким, Тукай, ты был рожден,
Ты - из сынов народа,
Из тех немеркнущих имен,
Что ярче год от года.
Ты в мире жил немного дней,
Не знал простого счастья –
Любви, подруги и детей…
В годину самовластья
Народ татарский был твоей
Единственною страстью!
В сердце народа ты проник
Своей строкой чудесной:
«Родной язык, святой язык…»
Народ мой повсеместно
«Тукаем» называть привык
Одну из звезд небесных.
Ты говорил: «Два солнца есть,
Горящих для поэта:
То – Лермонтов и Пушкин!»
…Честь
Ты им воздал за это.
Но всем, кто мог тебя прочесть,
Ты сам – источник света.