Диспетчер службы сообщила, что записала ко мне на прием клиента с необычным поведением. Из первичной беседы с мамой выяснилось, что она очень переживает из-за того, что ее четырехлетний Игорек говорит о себе, о своих желаниях и делах только в третьем лице, употребляя слова “Игорек” и “он”. Мама уже почитала психологическую литературу и поставила сыну диагноз: “аутизм” с очень серьезными последствиями для развития психики.
Из беседы с родителями я узнала, что Игорек - младший ребенок в семье, при этом - на 12 лет младше средней сестры, а старшей сестре - 23 года. В материальном плане семья благополучная, ребенок обеспечен всем необходимым и даже больше. В семье ему принадлежит роль “талисманчика”, маленького царька, о котором все только и рассказывают друг другу в восторженных интонациях. Эти рассказы он часто повторяет сам и рассказывает знакомым, например, мне он рассказал: “Если Игорек огорчится, то он бежит в свою комнату, падает лицом на подушку, и сначала слезы у него капают крупные как горошины, а потом бегут сплошным ручьем...”. Игорек в два года говорил фразами и уже знал буквы.
Первые встречи с Игорьком были диагностическими. Я просто исследовала развитие его интеллекта, речи, наблюдала за поведением, налаживала контакт с ребенком. Было проведено обследование интеллекта. Игорек читал по слогам и считал в пределах 10, владел математическими приемами счета “насколько больше” и “насколько меньше”, показал достаточно высокий уровень осведомленности в простых понятиях и бытовых сведениях, хорошо выполнял логические операции сравнения, сериации, классификации, аналогии, исключение лишнего, обобщения понятий. Хотя игровая деятельность была ведущей, но элементы произвольности уже сформированы: его достаточно легко было настроить на выполнение задания. Ребенок демонстрировал богатый словарный запас и высокий уровень речевого развития. В объяснении значений слов каждый раз Игорек рассказывал мне конкретный случай из своей жизни, что свидетельствовало о хорошем течении развития воображения. Феномен Пиаже в сравнении качества и количества подтвердился. Таким образом, Игорек показал уровень развития интеллектуальной сферы выше средней возрастной нормы, а поведенческие проблемы, связанные с обращением к себе в третьем лице, возникли, видимо, как реакция на роль семейного талисмана. В моей практике это очень редкий случай. Я предупредила родителей, что без слез не обойдется, потому что ребенку придется “ломать” поведенческие стереотипы самовосприятия и самопрезентации в процессе общения с окружающими. Родители согласились на эксперимент.
Прежде всего, я пригласила на прием всех членов семьи, кроме Игорька. Все вместе мы пришли к выводу: самопредставление четырехлетнего малыша в третьем лице, обусловлено особенностями детско-родительских отношений - гиперпротекцией со стороны родителей и старших сестер, которые восторженно обсуждали между собой его поступки и достижения. Малыш был в центре внимания родственников ни как личность со своим Я, а как объект восхищения – царек (талисман) - ОН. Благодаря такому отношению со стороны окружающих, у малыша закрепилось отношение к самому себе также как к постороннему объекту - к НЕМУ.
На этом приеме мы договорилась, как родители и сестры будут вести себя в отношениях между собой и Игорьком в его присутствии. Во-первых, были запрещены всякие оценки и обсуждение поведения малыша между взрослыми в его присутствии. Во-вторых, разрешалось говорить с малышом о его поведении, непосредственно обращаясь к нему. На этом этапе с родственниками были проведены специальные ролевые игры, в которых они отрепетировали свое новое поведение по отношению к малышу.
Развенчание привычных поведенческих стереотипов Игорька длилось несколько недель, пока его поведение не изменилось и не стало автоматическим. Мы встречались с ним 1 раз в неделю в течение часа. Эксперименты проводились в присутствии родителей. Я стала так выстраивать ситуации общения и игры с ребенком, что он вынужден был говорить о себе в первом лице. При этом я опиралась на главные ресурсы Игорька – хорошее речевое развитие и задатки, связанные с развитием словесно-логического мышления.
Малыш ничем не отличался от обычных детей. Этот “аутичный” ребенок забыл о своих родителях, как только первый раз вошел в кабинет и уселся на маленький стульчик напротив меня. Вот некоторые эпизоды нашего приятного общения. На первый прием малыш пришел с игрушечным джипом.
- Здравствуй малыш! Можешь ты мне рассказать, чем тебе запомнился день в детском саду?
- Игорь принес джип. Все дети обижали Игоря и отнимали у него джип.
Я посмотрела на дверь и громко позвала:
- Игорь заходи, тут какой-то мальчик про тебя рассказывает. – На мой зов никто не отозвался.
- А где же этот обиженный Игорек? – С удивлением спросила я малыша.
- Вот он! – Игорек хлопнул себя рукой в грудь.
- Ну, ты шутишь! О себе ты бы сказал: “Я” и “меня”, то есть: “Я принес джип, и ребята его у меня отнимали”.
- Шуточки у тебя! - Малыш насмешливо покрутил головой и заерзал на стуле, - таких слов не бывает. Бывает только слово “Игорек”.
- Но ведь есть буква “Я”.
- Нет такой буквы. Есть только буква “И”.
- А как же называется это? – Я показала малышу яблоко.
- Иблоко! – Уверенно сказал малыш. (Малыш обращался ко мне: ты, так как я включилась в его игровое поле, как равный партнер.)
- Извини, подожди минутку. - Я вышла из своего кабинета и договорилась с мальчиком лет 10, что он сейчас войдет в мой кабинет и представиться Игорем. Потом снова вернулась в кабинет и села напротив Игорька. Скоро в дверь постучали, в дверях стоял еще один Игорек - подставное лицо.
- Игорек, позволь мне сделать тебе сюрприз, – и я обратилась к вошедшему: “Мальчик, как тебя зовут?”
- Рад всех видеть. Я – Игорек! – представился “самозванец” и уверенно уселся на стул в поле зрения малыша. Настоящий Игорек с изумлением смотрел на вошедшего.
Я достала коробочку, доверху наполненную красивыми разноцветными кубиками, и предложила малышу разделить кубики на всех присутствующих. Я показывала Игорьку кубик, а он говорил, кому его отдать.
- Красный - тебе, - я взяла свой кубик, - синий - маме, зеленый – папе, а желтый – Игорьку! – Малыш схватил желтый кубик и положил перед собой. Но я тут же забрала этот кубик и отдала самозванцу:
- Это тебе Игорек. – Самозванец с радостью взял кубик.
Малыш открыл от удивления рот, а потом заканючил:
- Жадина - говядина, большая шоколадина, дай хоть один кубик, хоть немножко Игорек поиграет.
- Пожалуйста! - Я выбрала самый красивый кубик и снова отдала самозванцу. Малыш огорчился и заревел в голос. Я не стала нагнетать обиду, убрала все кубики и переключила внимание на самозванца:
- Игорек, чья на тебе такая красивая кофточка?
- Моя!
- Ты великолепно в ней выглядишь.
Затем я дотронулась до бантика, который украшал костюмчик малыша:
- А на тебе, чей такой красивый красный бантик?
- Игорька! – малыш с достоинством продемонстрировал себя в бантике.
- Снимай немедленно и отдай Игорьку. Зачем ты нарядился в чужой красивый бантик? - Я дотронулась до бантика, малыш тут же вцепился в него обеими ручками:
- Только у Игорька может быть такой нарядный бантик. Вот он - Игорек? – малыш хлопнул себя рукой в грудь и заныл.
Я снова переключила внимание на самозванца:
- Игорек, - я дотронулась до уха самозванца, - Чье это ухо?
- Мое ухо!
- Очень красивое ухо, оно просто украшает твою голову!
- Игорек, - я дотронулась до уха малыша, - а у тебя на голове чье ухо?
- Это ухо Игорька. – Малыш быстро прижал ладошки к ушам и добавил: Игорьку нужны два уха.
- Тогда придется их оторвать и прицепить Игорьку, - сказала я. - Игорек, хочешь, чтобы у тебя было еще 2 уха?
- Хочу! – счастье осветило лицо самозванца.
- Вот он - Игорек! - малыш снова стал колотить себя в грудь.
- Мне жаль, но время приема закончилось. До свидания, Игорьки. А чей это джип? – я показала на яркую заводную машинку малыша, которая стояла на столе.
- Это джип Игорька, - ответил малыш.
Я протянула игрушку самозванцу. Тот с наслаждением стал гладить красивую машинку по корпусу, и, не скрывая своего очарования, повторял:
- Я - Игорек! Это моя машинка!
- Вот он - Игорек? – Малыш колотил себя в грудь и плакал.
- Упорный ты, друг, - я вернула машинку малышу: До следующей встречи.
Родители одели малыша.
Когда все семейство уселось в машину, и отец включил зажигание, малыш сказал:
- Игорек устал, он хочет есть и спать.
Папа быстро выключил зажигание и, открывая дверцу машины, сказал:
- Да, я согласен с тобой, сынок, мы не хорошо поступили, что оставили Игорька голодного и усталого у психолога в кабинете, пойду и позову его.
- Я – Игорек. Я устал, и я хочу есть! - Закричал малыш.
Прошло две недели. Родители снова привели малыша на прием. Малыш не дожидался приглашения, а сразу уселся на свой стульчик и пригласил меня к себе в гости играть на компьютере. Игорек говорил о себе то “я”, то “он”. Когда я его поправляла, Игорек покорно исправлялся и говорил о себе “я”. Мне не очень понравилась его пассивная, покорная интонация. Когда он снова ошибся, и, отказываясь от выполнения задания, сказал: “Он этого не знает”, - я попросила его повторить за мной: “Это он не знает, какой-то там слабак, а я знаю, я могу, и все у меня получается!” - с последними словами я изобразила не вербально уверенного в себе человека. Малыш с энтузиазмом повторил эту фразу и “отзеркалил” мой жест и мимику, а потом выполнил очень сложное задание для “четырехлетки”: сложил все фигуры из 4-х кубиков в тесте “кубики Косса”. Через 3 недели малыш говорил о себе только в первом лице.